11
Одним из главных дриллов для лайнбекеров в тренировочном лагере была работа с манекеном 2 метра высотой и 1,5 метра в обхвате. Мона, как мы её называли, была подвешена в полуметре над землей, набита песком и опилками и весила хорошо за 200 кг. Вместе с другими лайнбекерами я отрабатывал на Моне удары локтем. Мы вставали перед ней, толкали её вперед и, когда все 200 кг возвращались обратно, били локтем – по 5 ударов каждой рукой. Иногда это упражнение приходилось выполнять бегущим, и не раз, пытаясь ударить Мону, они оказывались на заднице. Я продолжал носить гипс, который защищал моё сломанное запястье. Когда я бил Мону этой рукой, тренировочное поле оглашал громкий звук. Я считал, что в лагере у меня один из лучших локтевых ударов, и этот постоянный стук гипса о манекен работал на мою репутацию – несколько раз я замечал, что тренеры наблюдали за мной с довольной улыбкой. Ларри Столлингс шутил, что у меня есть нечестное преимущество по сравнению с другими лайнбекерами. Я не торопился снимать гипс, фактически, я носил его до тех пор, пока он сам не начал отваливаться.
Когда мы отправились в Солт-Лэйк-Сити на нашу первую выставочную игру против «Сан-Франциско Фотинанйнерс», половина новичков уже была отчислена. Обычно это происходило по вторникам или средам, после того как тренеры просматривали запись субботнего скримиджа. Когда ассистент говорил парню, что его с плэйбуком хочет видеть тренер Лемм, это значило, что его отчисляют. Фатальной была фраза: «Возьми свой плэйбук». Тренеры всегда забирают плэйбук, ведь он содержит полную информацию о системах нападения и защиты, которые «Кардиналс» собираются использовать во время сезона. Позволить этой информации попасть в руки соперника — всё равно, что выдать атомные секреты русским. Кроме подробных схем каждого розыгрыша, плэйбук содержал объяснение одиблов, которые мы предполагали использовать в этом году.
Мне удалось немного поиграть против «Фотинайнерс», потому что Дэйла Майнерта, нашего стартового мидл-лайнбекера, «оглушило» в начале второй четверти. (Быть «оглушенным», значит получить удар в голову такой силы, что твоя память начинает давать сбои, хотя ты по-прежнему можешь ходить, а иногда даже можешь продолжить игру. Ты не чувствуешь боли, и другие игроки и тренеры узнают, что тебя «оглушило», когда ты оказываешься не в силах вспомнить розыгрыши.) Меня поставили мидл-лайнбекером всего пару недель назад, и я не был уверен в своем знании защитных схем, поэтому пришел в ужас, когда увидел, что Дэйлу помогают уйти с поля. Я должен был не просто играть, но и подавать сигналы защите. Лемм прокричал: «Мэггиси, выходи вместо Майнерта!»
Я выбежал на поле и встал в хадл защиты, надеясь придать своим командам спокойный и властный тон. Остальные 10 парней смотрели на меня в ожидании, но я долго не мог ничего сказать. Когда я, наконец, заговорил, мои слова превратились в еле слышный писк.
Джон Броди
Мы разошлись по позициям, и квотербек «49-ых» Джон Броди сразу заметил меня. Он знал, что я новичок, и на его лице мелькнула едва заметная улыбка. Броди начал выкрикивать последовательность чисел и цветов, я почувствовал, что он хочет проверить меня и с помощью одиблов направляет розыгрыш в мою сторону. Действительно, на этом и следующих двух розыгрышах Броди отправил бегущего прямо на меня. Я был так возбужден, что мы остановили все три розыгрыша на линии скримиджа или с потерей лишь нескольких ярдов, при этом я либо сам захватывал игрока с мячом, либо заталкивал блокировщика обратно в проход. Я играл с обычным фанатизмом и мог останавливать такие прямолинейные силовые розыгрыши, но в тот момент я плохо соображал, и если бы Броди применил какую-нибудь уловку, то смог бы меня перехитрить и пройти через мою зону без особых проблем.
Кроме того, в игре против «Сан-Франциско» я выходил в «отряде подрывников» (спецкоманды – прим. пер.). Эти «отряды» обычно состоят из игроков, которые не заслужили место в старте, то есть из тех, кем тренер может рискнуть, поставив на начальный удар или пант. Шанс получить травму во время этих розыгрышей настолько высок, что их никогда не отрабатывают на тренировках. Команда начального удара, самый опасный из «подрывных отрядов», не требует от игрока ничего, кроме скорости, желания биться и толики безумия. Ты бежишь через поле уклоняясь от блоков и направляешь себя в клин, состоящий из 4 самых крупных парней команды соперника, обычно ди-тэклов и тэклов нападения. Игрок с мячом находится за клином, и все вместе они летят по полю на полной скорости. Награда ждет того, кто первым до них добежит. Если ты сносишь клин или пробиваешь в нем брешь, завалив одного-двух парней, то игрок с мячом замедляет шаг, становясь легкой добычей. На начальном ударе ключевая роль отводится парням, которые должны разбить клин, так как захватить игрока с мячом, оставшегося без блокировщиков, не составляет труда.
Стоит тебе начать беспокоиться или просто задумываться о возможности получить травму, и твои дни в качестве топового «подрывника» сочтены. На парней, имеющих репутацию «подрывников»-самоубийц, таких как Дэн Гойч из «Детройта», Айк Келли из «Филадельфии», Чак Латуретт из «Кардиналс» и Майк Бэттл из «Джетс», другие ветераны смотрят с изумлением и трепетом. Сложно отыграть больше одного-двух лет с необходимой в этом деле самоотверженностью, поэтому «текучка кадров» в «подрывных отрядах» высока.
Во время предсезонных игр тренеры регулярно используют «отряды подрывников», чтобы убедиться в том, что новичок готов биться. Они считают, что могут научить игрока правильной технике, но у него уже должно быть желание биться, иначе ему будет сложно преуспеть в профессиональном футболе. Места в «подрывных отрядах» обычно зарезервированы для новичков и молодых игроков, которые не смогли выиграть конкуренцию за место в старте, но иногда в них попадают ветераны, которые хотят задержаться в спорте еще на год или два. «Подрывной отряд» это настоящий мачо-тест для новичков и последний шанс остаться в лиге на пару лишних лет для ветеранов, которые используют для этого свои знания и опыт.
Наша вторая выставочная игра против «Детройта» проходила в Омахе, штат Небраска. Я отыграл «подрывником» на протяжении всей игры (и на протяжении двух первых сезонов в НФЛ), но её начальный удар мне особенно запомнился. Я встал рядом с кикером Джимом Баккеном, морально готовясь к 45-ярдовому забегу навстречу клину соперника. Как только нога Баккена коснулась мяча, я пулей рванул вперед. Между мной и клином оставалось около 5 ярдов, и я не мог понять, что происходит, ведь никто не пытался меня заблокировать. Когда я начал опускать плечо, чтобы встретить клин, меня со слепой стороны ударил игрок «Детройта». Мы оба начали падать, но моя инерция протащила нас вперед, и мы разбили центр клина, что заставило игрока с мячом замедлиться. Мои товарищи по команде, которые бежали немного позади, быстро с ним сблизились и совершили захват. Уходя с поля, я подумал:
«Господи, это не должно со мной повториться. Меня же с потрохами съедят во время разбора записи».
Мы просматривали игру против «Детройта» в понедельник. Запись матча делится на три категории: спецкоманды, нападение и защита. Пленку с «подрывными отрядами» смотрит вся команда. В комнате присутствуют все тренеры и по очереди хвалят или высмеивают «подрывников». «Подрывники» в свою очередь узнают о том, что о них думают тренеры, считая, сколько раз те скажут им «хорошая работа» и «хорошее движение» — два выражения, с помощью которых тренеры чаще всего выражают своё удовлетворение действиями игрока. Если же тренер недоволен игроком, его комментарии находятся в диапазоне от «Ради всего святого, ты открывал плэйбук?» до «Это самое дерьмовое движение, которое я видел во время футбольного матча!»
Когда была запущена пленка со спецкомандами из матча против «Детройта», Уолли сказал:
«Я хочу, чтобы вы посмотрели на Мэггиси во время начального удара».
Я почувствовал, что капли пота начали стекать по моим ребрам, и подумал: «Боже, началось».
С начала тренировочного лагеря Уолли выделял меня только для того, чтобы раскритиковать, и я был уверен, что в этот раз меня ждет то же самое. Запись была запущена, и Уолли указал на меня, летящего по полю на полной скорости. Тот парень ударил меня со слепой стороны прямо перед клином, и я упал как подкошенный. В комнате послышались тихие смешки. Два парня в клине споткнулись об меня, и игрок с мячом был тут же захвачен. Лемм повернулся ко мне и сказал:
«Это было здорово, Дэйв».
Когда запись закончилась, и я пошел на собрание защиты, меня догнал тренер Эд Хенке и с улыбкой произнес:
«Ты жертвуешь своим телом на кик-оффах, это похвально. Уолли по душе такое старание».
Во время просмотра записей тренеры редко хвалили тех, кого планировали отчислить, и моё настроение улучшилось, ведь я остался в команде, по крайней мере, на ещё одну неделю.
Матч против «Детройта» также дал мне понять, что место в команде обеспечивают не только навыки игрока. Многое может зависеть от личного отношения тренера. Хорошим примером может служить Пэт Фишер, в данный момент корнербек «Вашингтон Редскинс» и член сборной Олл-Про. Когда я пришел в НФЛ, он проводил уже третий сезон в составе «Кардиналс». Для Пэта тогда наступили тяжелые времена, потому что он каким-то образом попал в немилость к Уолли. Тот хорошо знал о том, что Пэт вырос в Омахе, где мы должны были играть против «Детройта», и выступал за Университет Небраски. Уолли был в курсе, что сотни фанатов Фишера, включая его семью, придут на игру, но игнорировал Пэта и продержал его на банке почти весь матч.
Пэт Фишер
Большую часть игроков взбесил поступок Лемма по отношению к Пэту. Мы предположили, что его отчислят, так как именно это обычно происходит с ветеранами, которых не выпускают в выставочных играх. Тренеры не горят желанием отпускать опытных футболистов в другие команды, поэтому держат их на скамейке по ходу предсезонных матчей и отчисляют перед самым началом сезона. Такая отсрочка снижает вероятность того, что какая-то другая команда рискнет и подберет «неизвестного» игрока за несколько дней до старта сезона. Тренеры опасаются подобных переходов по двум основным причинам. Во-первых, они считают, что отчисленный игрок может начать «преследовать» их – если парень добьется успеха в другой команде, то выставит тренера плохим специалистом в глазах владельцев клуба. Во-вторых, ветеран обладает обширными знаниям системы нападения и защиты своей бывшей команды, ему известны её слабости. Это бесценная информация, поэтому когда «Кардиналс» добавляли в состав игрока из другой команды, тренеры всегда получали от него подробный отчет перед матчем с его бывшим клубом. Например, перед самым началом сезона 1969 года «Кардиналс» подписали квотербека Кинга Хилла, который был отчислен «Миннесотой». Мы взяли Хилла, потому что нам нужен был пантер взамен выбывшего из-за травмы до следующего сезона Чака Латуретта, но тот факт, что он досконально знал нападение и защиту «Вайкингс», делал его ещё более полезным приобретением. И действительно, когда мы встретились с «Вайкингс», они использовали против нас именно ту тактику, о которой нас предупредил Хилл. К сожалению, в 1969 году «Миннесота» была настолько сильна, что даже полное знание их игры не помогло нам.
«Фиолетовые людоеды» — легендарный ди-лайн «Миннесоты»
Другой, менее очевидный, но не менее важный способ, которым ветеран может помочь своей новой команде, это предоставление информации о травмах его бывших одноклубников. Например, он может знать, что после проведенной в межсезонье операции на колене один из ди-беков его бывшей команды стал медленнее двигаться в левую сторону, и теперь его можно обыграть с помощью маршрутов в аут, хотя в прошлом сезоне он с ними легко справлялся.
Принимая во внимание всё вышеперечисленное, тренеры осознают потенциальную ценность ветерана для команды, которая его подберет. Но, несмотря на эту ценность, команда дважды подумает, прежде чем брать игрока, который не выходил в предсезонных матчах и был отчислен перед самым началом сезона.
После того, как Пэт Фишер остался вне игры против «Детройта», мы знали, что Уолли собирается от него избавиться. К счастью для Пэта, в следующем матче наш основной корнербек Джимми Хилл подрался с Майком Диткой, за что оба были удалены. Пэта отправили в игру вместо Джимми, и он на протяжении трех четвертей закрывал Анджело Койю, одного из самых быстрых принимающих того времени, не дав ему ни единого шанса. Выступление Пэта было настолько впечатляющим, что, как бы Лемм к нему ни относился, отчислять его было безумием, так как его тут же подобрала бы любая команда, которая видела тот матч.
Не все наши испытания проходили на игровом поле. В тренировочном лагере «Кардиналс» каждый новичок обязан был исполнить за ужином песню длиной не меньше двух куплетов. Мне это напомнило дедовщину, свидетелем которой я был в Вест-Пойнте. Это началось через несколько дней после приезда ветеранов: каждый вечер должны были петь 3 новичка. Ветераны хотели усложнить нам работу, и не разрешали исполнять гимны наших университетов – единственные, по их мнению, песни, с которыми мы были знакомы. Я не знал двух куплетов ни одной из песен, поэтому зашел в библиотеку колледжа «Лэйк Форест» и рассказал библиотекарю о своей проблеме. Она посоветовала мне «Книгу американских народных песен» Карла Сэндбурга. Листая книгу, я выбрал песню «Фрэнки и Джонни», записал три куплета на бумажку и провел несколько вечеров, репетируя в своей комнате перед зеркалом.
Когда настал мой черед петь, я вытащил стул и встал на него, как того требовал обычай. Команда была рассредоточена по столовой в знакомом порядке: тренеры сидели за отдельным столом, черные игроки у окна, а белые были поделены на новичков и ветеранов. Когда я начал, некоторые игроки еще получали еду на раздаче. Джим Хилл, один из самых опасных корнербеков лиги, остановился передо мной с полным подносом еды и посмотрел с усмешкой. Люк Оуэнс и другие черные игроки за его столом улыбались, мне показалось, что им особенно понравилось моё выступление. Когда Люк выкрикнул несколько подбадривающих слов, даже белые игроки, которые обычно игнорировали поющих новичков или издевались над ними, перестали есть. Когда я дошел до третьего куплета, то заметил изумление на лицах. Закончив петь, я откланялся и спрыгнул со стула, а команда ответила продолжительными аплодисментами.
Тогда я просто пытался хорошо сделать свою работу, чтобы не опозориться, и не знал, что тренеры внимательно следят за выступлениями новичков. Они хотят увидеть реакцию ветеранов, потому что она может кое-что рассказать о сплоченности коллектива. Они знают, что реакция ветеранов зависит не от качества выступления новичка, а от его готовности следовать обычаю.
После успешного выступления я замечательно себя чувствовал и начал воспринимать себя частью команды. На выходе из столовой некоторые ветераны впервые обратились ко мне по имени. Тем же вечером несколько новичков, которым только предстояло выступить, зашли ко мне за книжкой с песнями.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.