Как тренер Дмитрий Максимов в футболе вот уже двадцать лет. Вспоминать с ним былое — гиблое дело, можно сразу садиться за энциклопедию. Поэтому при встрече с ним мы сразу решили, что будем говорить в большей степени об актуальном и насущном.

«Под конец сезона «Витязь» был как открытая книга»

— Сразу главный вопрос: где вы будете работать в новом сезоне?

— Я остаюсь в «Витязе». В клубе происходит реорганизация, нескольких игроков по тем или иным причинам не будет в команде. Поэтому мы недавно устроили просмотр для новичков: на тесты пришло около 20 человек, сейчас на тренировки ходит поменьше, но кто-то из них точно останется.

— Довольны тем, как прошел набор?

— Как это часто бывает, есть проблемы с линией нападения. Вроде есть и крепкие, и быстрые ребята, а действительно больших мало. Но это в целом бич нашего футбола.

— Летом после матча со «Спартанцами» вы говорили: «Уровень команды показывает количество людей на бровке». Развернете сейчас мысль?

— Скорее, не об уровне команды шла речь, а об уровне клуба, организации. Люди не идут туда, где им неинтересно. Они стремятся туда, где можно тренироваться, где процесс налажен, где все хорошо.

— Еще в прошлом сезоне показалось, что в «Витязе» не все хорошо. Было несколько очень ярких игр от нападения — в Питере, Ярославле, дома с Юнайтед — но были и крупные поражения. Почему так бросало команду?

— Сезон получился достаточно тяжелым. В том числе, и для меня лично. Отец заболел и лег в онкологию. Весь прошлый год он угасал и в конце апреля его не стало… Какое-то время я был целиком в себе и не мог отдать команде все, что хотелось. Ребята с пониманием относились к ситуации, но тоже ведь чувствовали. Запала стало меньше, рост застопорился в какой-то степени.

Плюс, не хватает тренерского состава. По сути, в клубе ведь два тренера: Владимир Визгин и я.

— Пробовали пополнить штаб?

—Сейчас один из моих бывших игроков, экс-юниор «Волков» Александр Силин, помогающий Евгению Урбану тренировать женскую команду «Вишен», возможно, будет работать с ди-беками «Витязя». В нападении станет помогать Артем Зеленский, который приостановил карьеру игрока.

Очень доволен тем, как помогает с новичками и занимается PR Александр Огурцов. Выяснилось, к тому же, что он очень неплохой комментатор (улыбается). Я бы его, наверное, в тройку лучших поставил в этом плане.

Я просил ведущих игроков взять на себя часть тренировочной нагрузки. Надеюсь, в новом году это будет более продуктивный процесс. Думаю, к чемпионату мы подойдем с полноценным составом, позволяющим заявиться в ЛАФ.

— В Премьер-дивизион?

— Само собой. Амбиции-то никуда не делись. Нет худа без добра: нас немножко приземлили и дали понять, что чисто на эмоциях и физической силе не получится выехать. Нужна и техническая подготовка.

— В трех последних матчах регулярки «Витязь» набрал всего 15 очков в нападении…

— У нас не получилось разнообразить плейбук, в том числе, по тем причинам, что я указывал выше. В начале сезона от нас нельзя было ждать чего-то конкретного, а под конец мы стали уже как открытая книга. Наши сильные стороны перекрыли, слабые обнаружили. Мы пытались перестраиваться, порой меняли концепции прямо по ходу игры — от игры со слотом до игры в Про с двумя раннинбеками, фуллбеком и тайт-эндом. С ресурсами было все нормально, мы выдерживали, но толщины плейбука не хватило.

Дмитрий Максимов в матче «Витязь» — «Рэйдерс 52», 28 августа 2016 г. Фото: Евгений Дубовик (First & Goal)

«Возможно, у Писарева магниты в руках»

— Вам не кажется, что «Витязь» изменил сам себе, сделав акцент на работу с нападением и перестав прогрессировать в защите?

— Приход всего лишь одного игрока расширил наши возможности. Я, конечно же, о Денисе Писареве. Мы начали смелее играть пасовые комбинации, в том числе, вертикальные. Ранее у нас выделялся Сергей Якушев, сейчас речь пошла уже о взаимодействии ресиверов. Возможно, поэтому сложилось впечатление, что временами команда выглядела лучше в нападении, чем в защите.

— Были матчи, который «Витязь» проигрывал именно в защите?

— Наверное, все те, когда нападение заносило больше двух тачдаунов, и мы проиграли. Проигрывает вся команда, но защита должна использовать шанс, если мы набираем больше 14 очков.

Плюс я думаю, с нашим персоналом в защите можно играть более разнообразно. Иметь количество фронтов, прикрытий, блицев, чтобы можно было подстроиться под любое нападение даже в процессе игры.

— Лучший игрок «Витязя» в сезоне-2016 из тех, кого зовут не Денис Писарев?

— В нападении, наверное, Артем Зеленский. В защите — Евгений Урбан, по отношению и желанию расти. Даже в тренировочном лагере сборной Женя преследовал цель не только попасть в состав, но и учиться футболу, становиться лучше.

Многие игроки «Витязя» поздно пришли в этот вид спорта и долгое время играли в такой силовой, несколько хулиганский футбол. Мол, суть ясна, с правилами разберемся попозже (смеется). В этом есть доля и моей вины. «Витязь» вышел на меня еще тогда, когда команда не заявилась во ВЛАФ. Я тогда уже ушел из «Патриотов», год ничем не занимался, пытался помогать год Марату Липатову с «Юнайтед», но там не сложилось. Решил отдохнуть от футбола, взять паузу. Возможно, если бы приехал в Подольск на год раньше, все чуть по-другому было бы.

Эпизод матча «Витязь» – «Юнайтед», 18 июня 2016. Фото: Евгений Дубовик (First & Goal)

— В нападении в новом году, получается, не будет двух лучших игроков прошлого сезона…

— Те, кто были в предыдущем сезоне на вторых ролях, сильно выросли: тот же Миша Филоненко. Кстати, о принимающих. К нам приходит Дмитрий Николаев из «Драконов», который играл там ресивером и кикером. То есть, возможность ставить даже четырех принимающих у нас будет. Не сказал бы, что мы сильно потеряем в качестве пасовой игры с уходом Писарева, но Денис был тем человеком, в сторону которого, грубо говоря, можно было кидать мяч, а он сделает всё и даже больше в безвыходной ситуации. Возможно, у него магниты в руках. Таких и называют плеймейкерами.

— Самая сильная его сторона как игрока?

— Концентрация на мяче от начала и до конца: с отрыва мяча от руки квотербека и до касания его своими пальцами. Он не выключается из игры, не прекращает сражаться за мяч, старается выжать максимально возможное. Некоторые ментально выключаются в аналогичных эпизодах.

— Вы тренировали множество принимающих за 20 лет. Какое место в их рейтинге занял бы Писарев?

— В пятерку вошел бы.

— Давайте назовем ее.

— Сигаев, Трегубов, Фатюхин, Вороненко и Писарев.

«Стать квотербеком в двадцать лет очень сложно»

— Насколько я знаю, осенью вы разместили прощальное письмо в закрытой группе «Витязя» в социальной сети. Что это было?

— Эмоции. Ситуация в клубе была далека от совершенства — в плане отношения игроков к тренировкам, в первую очередь. Желание заниматься развитием клуба вроде было, но дальше слов не заходило. Наступила какая-то стагнация, и я не видел выхода из этого положения.

— Сейчас есть уверенность, что все будет иначе?

— Уверенность появится, когда будет результат. Он и будет стимулом работать дальше. Пока мы к этому постепенно подходим.

— Как отреагировали игроки на письмо?

— Были расстроены, некоторые шокированы, в личные сообщения приходило: «Как так, тренер, вы нас бросаете?!». Я сразу сказал, чтобы не торопились, поставил историю на паузу. Это все эмоции. В последнее время я стал вспыльчивым человеком, на бровке это прослеживается очень часто. Каждый раз говорю себе, что эту игру надо провести спокойно и почти всегда срываюсь.

Эпизод матча «Витязь» – «Юнайтед», 18 июня 2016. Фото: Евгений Дубовик (First & Goal)

— На судей, прежде всего?

— Опытные судьи уже знают, как нужно вести себя со мной. Дима Хайтовский может повернуться, подозвать, развести руками и я успокаиваюсь. А новые… Ну, как не поспорить с судьями? После того, как ты пять раз сказал ему, что он не увидел то-то и не прав там-то, он всяко задумается. Пока будет думать, время пройдет. А, может, и захочет извиниться последующими действиями.

— Это целая тактика, получается.

— Она не то чтобы частая. Если в бригаде довольно много опытных судей, все проходит нормально. Заметил, кстати, что в последнее время нам именно таких и ставили. Ничего личного по отношению к судьям. Просто я хочу, чтобы моя команда получала то, что заслужила, и никакие случайности не выводили ее из равновесия.

— В сезоне-2016 ни один квотербек Премьер-дивизиона не бросил 50 процентов комплитов (минимум 100 пасовых попыток) и лишь у троих больше тачдаунов, чем перехватов. В России есть проблема с квотербеками или это в целом сложная история для каждой страны?

— Чтобы играть квотербеком, надо узнать футбол как можно раньше. Стать квотербеком в 20 лет очень сложно. Технику броска можно поставить, но «думать футболом» уже не научишься. Дети впитывают, живут этим — всё как с изучением иностранного языка.

— Мы говорим о скорости и верности принятия решений?

— Именно. Скорости и уравновешенности. Наши квотербеки не могут стоять в «конверте» до конца. Если есть возможность полсекунды простоять и бросить точный пас, то они все равно раньше выбегают или меняют решение, хотя полсекунды — это достаточно много. Игроки опытные более терпеливы, они просчитывают ситуацию на несколько шагов вперед, как шахматисты.

«Сильные стороны Дементьева в сборной остались бы неиспользованными»

— Давайте поговорим о сборной и том самом быстром нападении, которое прививал Тони Симмонс. За четыре уик-энда в принципе возможно его наиграть?

— У меня неоднозначное мнение по поводу подготовки к Евро. Когда мне пришло приглашение войти в тренерский штаб, я попросил плейбук нападения. Тренер Симмонс ответил, что у него много плейбуков и ему надо знать персонал, чтобы под него подготовить нападение. В итоге, оказалось, что после четырех сборов наше нападение не может играть то, что хотел видеть Тони.

— Причина тому сложный плейбук или дефицит персонала?

— Наши квотербеки не привыкли к такому нападению: быстрый релиз, чтение, реакция. У нас хорошие квотербеки, в своих клубах они лучшие, их игра смотрится и приносит результат, но там другое нападение. Думаю, проблема была в этом. У нас были подходящие раннинбеки, очень мощный корпус ресиверов, но квотербеки не смогли влиться в эту систему.

— Кто из квотербеков в наибольшей степени соответствует новым требованиям? В сборной или из тех, кто туда не попал.

— Еще бы немножко антропометрических данных, и этим игроком мог бы стать Дмитрий Шориков из «Северного Легиона». Он был в сборной, но не в основе. Больше опыта и, скажем так, медийности было у других квотербеков. У Димы лучше обстоят дела с временем принятия решений и, несмотря на скромные размеры, отсутствие боязни принимать удары. Это то, что мне в нем импонирует. Он в любой команде мог бы играть в стартовом составе

— Как можно было выйти из ситуации с непростой адаптацией к плейбуку?

— Начать подготовку не за полгода до турнира, а раньше. Даже не подготовку команды, а подготовку к сборам: просмотр персонала, общение с игроками. Мы не смогли привлечь всех лучших в национальную команду, в первую очередь, по финансовым причинам. Эта менеджерская работа — когда главный тренер становится менеджером, общается с игроками, потенциальными кандидатами — должна была проводиться раньше. Чтобы знать, на кого можно рассчитывать.

Плюс, возвращаясь к вопросу о квотербеках, нужен стержень команды, если нападение заточено под быстрый пас, а раннинбек может играть как принимающий. То есть, квотербек должен приехать на первые сборы и уже всё уметь или хотя бы знать, что от него требуется. А не на четвертых сборах проходить тесты на знание комбинаций и формаций.

Лагерь сборной России, 3 сентября 2016 г. Фото: Юрий Марин (First & Goal)

— Вы работали с раннинбеками в сборной. Что требовалось от них в новом нападении?

— Задача была использовать персонал для изменения формаций, чтобы раннинбеки могли уходить на позиции принимающих и наоборот. Играть ноу-хадл. Менять персонал на бровке — это давать защите возможность перестроиться.

Я бы не сказал, что сборной нужны были раннинбеки, которые умеют набирать ярды только ногами. Выносная игра была направлена на то, чтобы держать в напряжении защиту. Раннинбеки таскали рояль, на котором играли другие.

— Глубина позиции вас устраивала?

— Мы получили всех, кого могли. Лучше их на голову никого не было. Это были опытные игроки, которые давно в футболе. В условиях скоротечной подготовки это важный момент.

— Насколько не хватало питерской связки Дементьев–Мансуров?

— Мансурова не отпустили, он невыездной. Что касается Дементьева, боюсь, его лучшие стороны в этом нападении остались бы неиспользованными. Это классический хороший раннинбек, чтобы зарабатывать первый трудовой даун. У Игоря очень хорошие руки и скорость, но все-таки главные его достоинства — это мощь, заряженность и устойчивость.

— Координатор нападения «Патриотов» Кирилл Фузик после финала ЛАФ-2016 рассказывал, что как только он закончил с экспериментами и «Патриоты» вернулись к любимому Про, игра в нападении наладилась. Может, не стоило в сборной принципиально менять нападение или мы все равно рано или поздно придем к этому?

— Нападение в целом во всем мире становится все более быстрым. К тому же, может возникнуть проблема отсутствия разнообразия. Очень много работы делается сейчас в так называемом «пакетном нападении»: с одной стороны у тебя одна комбинация, со второй — другая. В процессе преснэп-рида ты можешь выбирать, например, скрин влево или быстрый пас вправо. Нападение развивается не только чтобы осложнить работу соперника, но и чтобы облегчить жизнь себе.

Что касается Про, это силовое нападение, и оно достаточно трудоемкое для всей команды — в первую очередь, для о-лайна и раннинбеков. В быстром нападении могут быть проблемы скорее с техникой, так что нам определенно стоило его попробовать, но я не уверен, что именно на этом этапе. За год до Евро —возможно, принесло бы плоды. Но если мы преследовали цель проходить дальше, более оправданно было бы играть то, что умеем.

— Сборную России должен возглавлять русский тренер или иностранец?

— Если иностранец готов потратить больше одного года на работу, почему бы нет? Но это дорого. Российский тренер более стабилен. Если что-то случится, он может какое-то время остаться и на общественных началах.

Главные тренеры команд Василий Добряков и Алексей Геец перед игрой «Рэбелс» — «Спартанцы», 3 июля 2016. Фото: Михаил Клавиатура (First & Goal)

«Физически координатором быть сложнее, чем главным тренером»

— Знаю, что вы не очень внимательно следите за НФЛ. Почему?

— Смотрю футбол только в плане почерпнуть что-то интересное для себя. Это колледжи. Там новые идеи, там разнообразие. Хотя вот в этом сезоне мне посоветовали поглядеть на нападение «Далласа».

— Вам самому комфортнее работать тренером позиции, координировать нападение или быть главным тренером?

— Будучи тренером позиции, ты как бы отдыхаешь футболом. Выполняешь установку тренера, помогаешь — твои границы четко очерчены, ты можешь сконцентрироваться в большей степени на чем-то конкретном.

Координатором быть сложнее: ты должен следить не только за тренировочным процессом, но и координировать работу тренеров, игроков между собой, ты должен жить футболом постоянно.

Главным тренером работать в этом плане немного проще: по сути, ты даешь задание трем людям и координируешь их. В футболе, как и в любом виде спорта, есть главный и помощники. Последние пашут. Например, есть такой тренер в соккере, Анатолий Байдачный; он в «Волгаре» приходил на тренировку в манеже, говорил несколько слов, садился на трибуну, разворачивал газету, а после занимался разбором. Это, конечно, сильно утрированный пример, к тому же, думать главный тренер должен больше.

Физически работа координатором самая сложная, главный тренер эмоциональнее, ну а если ты хочешь получать только удовольствие от футбола — иди в тренеры позиции.

— Вы долгое время работали с «Патриотами». При каких обстоятельствах решили уйти оттуда?

— Я девять лет был главным тренером «Патриотов», хотя правильнее было бы говорить о триумвирате Максимов–Добряков–Скапишев. Практически все это время мы играли одно и то же нападение, которое приносило успех. Каждый чуть совсем чуть-чуть добавляли что-то новое, и некоторым игрокам это перестало нравиться.

— Из числа ветеранов?

— Да. По сути, если разделить, у нас получалось 70 процентов выноса, 30 процентов паса.

— Для России такие пропорции в целом актуальны до сих пор.

— Согласен. В общем, тех игроков, чьи возможности использовались только на 30 процентов, это не устраивало. В частности, одного из принимающих. Были вопросы, когда мы начнем играть более разнообразно. Были фразы, что мы устали от этого, когда уже футбол начнет приносить удовольствие и так далее. А надо понимать, что для меня как для тренера главное — результат.

Но даже не это стало главной причиной ухода. Перед сезоном-2013 было собрание, на котором тренеры обратились к игрокам и попросили их помочь в организационных моментах, прежде всего, Виктору Скапишеву, который занимался всем. Самым характерным жестом в ответ на вопрос «Кто может помочь?» были поднятые в потолок взгляды. Зато прозвучал аргумент: «Мы же и так тренируемся и играем, чего вы еще от нас хотите?».

Слева направо — Марат Липатов, Дмитрий Максимов, Виктор Скапишев, Василий Добряков на стажировке в США. Фото из архива

— Вы готовы вернуться в «Патриоты», если позовут?

— Сейчас мне интересно с «Витязем». У меня хорошие отношения со всеми игроками и тренерами «Патриотов», которых считаю своим родным клубом. Кроме очных встреч, переживаю за эту команду, готов помогать ей, если это никак не противоречит интересам «Витязя». В «Патриотах» сейчас хороший тренерский состав, который может делать работу не хуже меня. Честно говоря, не знаю, что именно должно произойти в «Патриотах», чтобы я туда вернулся. Даже не задумывался на эту тему.

— В «Витязе» вы получаете зарплату. Сколько, если не секрет?

— Мне предложили определенные условия, я согласился, никаких торгов не было.

— Перед новым сезоном, когда решалось, остаетесь ли вы с Подольском, финансовый вопрос был актуален?

— Скажем так, это не последний вопрос, который имел значение. Сейчас во многих клубах не очень хорошая финансовая ситуация, есть проблемы с членскими взносами, за счет которых живет большинство команд. К сожалению, не так, как хотелось бы, идет работа со спонсорами. У «Витязя» вроде как появился один партнер, но довольно быстро исчез. Эмоциональных решений с моей стороны дальше уже не будет, но обстоятельный разговор, думаю, понадобится. Пока мы занимаемся предсезонной подготовкой и надеюсь, что все наладится.

— Мы когда-нибудь придем к тому, что у нас станут платить не только легионерам и тренерам, но и российским игрокам?

— Государство нам эти деньги никогда не даст. Желающих их получить очень много. Включение в олимпийскую программу ничего не изменит — есть куда более медалеемкие виды спорта. Другое дело, что может сдвинуться история с предоставлением полей, раскручивания футбола как продукта, который может заинтересовать зрителей и спонсоров. Тогда может появиться возможность платить игрокам.

Другой пример — из практики «Черного Шторма». Найти одиозного бизнесмена, который заинтересуется. Люди они, как правило, тщеславные. А фраза «у меня есть своя команда по американскому футболу» звучит красиво.

— Ваши коллеги — Добряков, Кравцов, Стяжкин — принимают участие в тренировочных лагерях по всей стране. Вам это неинтересно хотя бы как дополнительный заработок?

— Интересно. Но надо подумать. Когда начинают звать, надо реагировать, искать возможности выбраться. А они не всегда бывают. Раз откажешь, два откажешь — третий раз уже не позовут. Да и пиариться я не особо умею.

«Георгий Лобанов — мой лучший друг, даже если брать не только мир футбола»

— 3 декабря состоится итоговое собрание ЛАФ. Вы там будете?

— «Витязь» будет представлять Владимир Визгин. Я там буду по другому поводу и, возможно, понадоблюсь как представитель Севастополя.

— Это как?

— Из Крыма сложно добираться до Москвы, а у меня очень тесные и близкие связи с «Титанами». Я участвовал в становлении этой команды, Георгий Лобанов — мой лучший друг, даже если брать не только мир футбола. Я рад, что этот человек есть в моей жизни. В общем, если им нужен будет представитель на итоговом собрании ЛАФ, я приму участие.

Матч плей-офф ЧР-2015. «Витязь» — «Титаны». Фото: Евгений Дубовик (First & Goal)

— Переживаете за «Титанов»?

— Конечно. Но перспективы их развития, как бы странно это ни звучало, зависят не от них самих. А от команд южного региона: Новороссийска, Армавира, Краснодара. Если команды будут развиваться, это снизит транспортные расходы крымчан, как минимум.

У «Титанов» достаточно крепкая и организованная команда. Они довольствуются малым, любят футбол всем сердцем и готовы играть в тех условиях, которые есть. Поле более или менее ровное – значит, будем играть. Пережив не самые простые времена, «Титаны» сейчас находятся относительном порядке. Там принцип такой: не было богатства — и без него проживем. Главное, чтобы была возможность выезжать. А не так, как в Подольск в 2015-м, когда отменился самолет и они вынуждены были на машинах добираться. Но даже тогда от тренера прозвучала фраза: «Я не мог не приехать».

— Вас устраивает то направление, в котором двигается американский футбол в России?

— Много команд создаются как взрослые и сразу хотят играть, без разницы как и где: на чемпионат двора, чемпионат области и так далее. Нет амбиций участвовать в ЛАФ. Только что созданной команде понадобится довольно большой отрезок времени, чтобы соответствовать уровню этой лиги. И это время многие из них растрачивают весьма своеобразно. Есть, например, 20 человек, и вот они будут пять лет тренироваться, хотя за этот срок можно было бы набрать 15 юниоров, которые через пять лет будут совсем другими игроками. Больше нужно вкладывать в детей, но все хотят играть сами. К тому же, энтузиазм быстро проходит, и команды угасают.

Раньше тренеры были заодно и игроками: в 19 лет начинали работать с молодежью. В ДЛАФ одно время работало 25 тренеров. Но люди начинают взрослеть, появляются другие интересы, приоритеты. У нас сейчас хороший чемпионат, но через два-три года мы все иссякнем, если не заниматься детьми.  Работа с детскими командами — это возможность расти как тренеру, это шанс заявить о себе на уровне городской или областной администрации, возможно, получить в этом плане какие-то преференции.

Понятно, что развитием футбола в целом должны заниматься не местные власти, а федеральная структура. Когда мы хорошо выступали в Европе, было непростое время в стране. Нас, может, и заметили, но особого развития, толчка это, увы, не дало.

— Вы всегда были тесно связаны с ДЛАФ, сейчас работаете тренером в Спортшколе №77. Почему вас нет в тренерском штабе юниорской сборной?

— Новый главный тренер команды Максим Осокин был заинтересован в моей помощи. Но когда они готовились к поездке в Англии и ОАЭ, вкладывали свои деньги,  у меня возможности такой не было. Один-два раза я отклонил предложение, а сейчас уже там солидный тренерский состав и без меня.

— Каковы шансы наших юниоров в Сербии?

— Я видел только одну тренировку на сборах в Зеленограде. Футбольных личностей мало, так что оптимизм сдержанный. Еще до 2008 года, когда был крайний чемпионат Европы, в котором мы на хорошем уровне принимали участие, юниоры занимались в своих клубах не первый и не второй год. А у большинства нынешних игроков опыта практически нет, многие стоят на бровке.

Девяносто процентов юниоров Спортшколы №77 — из числах, кто хочет играть — нацелены в перспективе на «Юнайтед». Там довольно молодой состав, больше общих интересов, команда всегда нуждается в новичках, больше шансов заиграть.

Эпизод матча «Витязь» – «Юнайтед», 18 июня 2016. Фото: Евгений Дубовик (First & Goal)

— Новый Евгений Чехов в нынешних условиях может появиться?

— Сначала скажу, что если бы не было такого игрока, как Евгений Чехов, Кирилл Макурин был бы лучшим в Европе. Они одновременно, как бы это сказать, создались, воспитались, тренировались по одной системе. Мы как тренеры росли вместе с ними, американцы помогали, и талант развивался. Порой с командой работало одновременно до десяти тренеров.

Юниорская сборная в то время играла больше, чем все нынешние юниорские команды за последние несколько лет — с американцами, немцами, финнами, датчанами, между собой, дома, за границей. Не могу сказать, что это была запланированная десятилетняя стратегия подготовки игроков. Мы не знали, когда выйдем на пик, просто занимались своим делом.

— Весной мы ездили в гости в Спортшколу к Виктору Иванову. Было ощущение, что он несколько отстранен от происходящего…

— Раньше было больше желания, возможностей, каких-то выходов, связей, людей. Сейчас между ним как руководителем Спортшколы по сути только Скапишев и несколько тренеров, а раньше было 15-17: тренеры, секретарь, бухгалтер. Все занимались поиском спонсоров, организацией, а сам он был руководителем. Но он и сейчас занимается Спортшколой, ЛАФ и никому не отдаст возможность ассоциировать американский футбол в России не со своим именем. Все-таки футбол возродился и достиг серьезного уровня и результатов в свое время именно благодаря Виктору Павловичу Иванову.