Слоны, выносящие чемпионский кубок. Горячие ванны в зачетной зоне. Десятки и сотни литров пива. Все это стало неотъемлемой частью проекта НФЛ Европа, воспоминания о котором по-прежнему заставляют улыбаться бывших участников даже спустя десятилетия.

В 1991-м проект стартовал под названием Мировая лига американского футбола, позднее затея переродилась в турнир под названием НФЛ Европа. Среди тех, кто получил шанс проявить свои навыки в лиге развития — три квотербека, которые в будущем сыграют в Супербоуле (Курт Уорнер, Брэд Джонсон и Джейк Делоум), а также два игрока спецкоманд, которые войдут в сборную лучших игроков НФЛ по итогам десятилетия (кикер Адам Винатьери и возвращающий пантов Данте Холл).

Проект НФЛ Европа был веселым и разудалым экспериментом, который оставил у участников теплые воспоминания.

***

К концу 1980-х американский футбол обошел бейсбол в качестве самого популярного спорта в США и начал расширение за границу. В 1986 году был учрежден Америка Боул, в рамках которого предсезонные матчи проходили на «Уэмбли» в Лондоне, в «Токио Доуме» в Японии и на Олимпийском стадионе в Монреале.

Идея полноценной международной лиги пришла в голову завершавшему карьеру на посту комиссионера НФЛ Питу Розеллу, сменявшему его комиссионеру Полу Таглибо, а также бывшему генеральному менеджеру «Далласа» Тексу Шремму и ряду владельцев команд. В 1989 году владельцы клубов проголосовали за создание лиги развития. Премьерой нового турнира назначили 1991 год. В лигу должны были войти три европейских команды («Лондон Монаркс», «Франкфурт Гэлакси» и «Барселона Драгонс»), шесть клубов из США и один из Канады.

Ставший юристом бывший квотербек НФЛ Оливер Лак был назначен генеральным менеджером «Гэлакси» в возрасте 30 лет. Эндрю Брандт был еще моложе Лака, поэтому стал самым молодым генеральным менеджером в профессиональном спорте — ему достались «Драгонс». Бывший менеджер «Каубойс» Билл Хикс стал рулить «Монаркс». Этим троим предстояло создать клубы практически с нуля.

Оливер Лак (первый ГМ «Франкфурта», помог запустить клуб «Рейн Файр», занимал пост президента в 1995-1999 годах, работал в НСАА, был комиссионером XFL в 2020-м): «В декабре 1990-го мне позвонил Джон Бейли, который был помощником Текса Шремма в „Каубойс“.

Никогда не забуду, как мне сообщили о назначении во „Франкфурт“. Джо позвонил и говорит: „Слушай, ты же родился в Германии?“ Я отвечаю: „Нет, я родился в Кливленде, но моя мать из Германии“. Джо спрашивает: „И ты не женат на немке?“ „Неа, но я говорю по-немецки, периодически бываю в Германии“. То есть меня выбрали не просто так, но промазали со всеми фактами биографии».

Эндрю Брандт (первый ГМ «Барселоны», позднее — вице-президент «Грин-Бэй Пэкерс»): «Я тогда был агентом, представлял игроков НФЛ и НБА, работал на Дэвида Фалька. Я вел переговоры по Крису Долману с владельцем и генменеджером „Вайкингс“ Майком Линном. Мы согласовали контракт, после чего он закурил сигарету и спросил у меня: „Ты по-барселонски говоришь?“ Какой интересный вопрос, подумал я. „То есть, на испанском?“ Он ответил утвердительно. Позднее я узнал, что это разные вещи (имеется ввиду каталанский язык — Прим. ред.). А Линн предложил мне стать первым генеральным менеджером клуба „Барселона Драгонс“. Сказал, что НФЛ запускает программу международного развития. Заверил меня, что этот проект затмит саму НФЛ».

«Барселона Драгонс» — одна из первоначальных команд WLAF, запущенной в 1991 году. Продержалась до сезона–2003. Под седьмым номером на фото квотербек Джон Китна, который отыграл 14 лет в НФЛ, а «Барселону» привёл к единственному чемпионскому титулу в 1997 году

Оливер Лак: «Даже представить себе не можете, как мало было сделано на тот момент для запуска нового профессионального клуба. Я прилетел в Германию в конце декабря, мне перевели 50 тысяч долларов. У клуба не было никакого контракта со стадионом, ни одного сотрудника. Никакой рекламы, ни одного местного работника. Понятное дело, никакой футбольной инфраструктуры тоже не было. Абсолютно голый стартап. А первая игра назначена на 25 марта. На все про все у нас было три месяца».

Брандт: «В Барселоне никто и слыхом не слыхивал про американский футбол. Самые большие проблемы возникли с логистикой».

Оливер Лак: «Первым делом мы набрали штат сотрудников. Ну, и офис пришлось искать. А на календаре 1990-й, год назад пала Берлинская стена. Проще всего было раздобыть имущество с военных баз. Я купил всю необходимую мебель с базы во Франкфурте. По баксу за предмет, столы и стулья наверняка застали Дугласа Макартура.

Гораздо проще все получилось с главным тренером. Связался с Биллом Уолшем, он сказал нанять Джека Элвея. Кто я такой, чтобы ставить под сомнение мнение Билла Уолша? Времени на полноценный поиск кандидата все равно не было. Джек Элвей? Да, знаю Джека. Бум, Джек подписывает контракт. Легкое решение».

Лэрри Кеннан (первый главный тренер команды из Лондона): «Оливер говорит, что вокруг команды царил хаос? Так и было. К примеру, наши мячи застряли на таможне. Дней 10 мы тренировались с восемью или девятью мячами. А в Лондоне в марте каждый день идет дождь, так что мячи постоянно промокали и становились тяжелыми».

Оливер Лак: «Все мысли крутились только вокруг первой игры во Франкфурте. Из США должны были приехать VIP-персоны. Плевать на результат, надо просто организовать игру. Мы совершенно упустили из виду игровой аспект. Плюс, туры № 2, 3 и 4 должны были пройти в США, а мы забыли забронировать прямые рейсы на самолет. Получилась по-настоящему адская поездочка. Сначала команда поехала в Париж, но двухэтажный автобус застрял под мостом. Мы смогли взять билеты только до Майами, после чего отправились в Нью-Йорк. Когда команда добралась-таки до Нью-Йорка, мне позвонил капитан команды, ди-энд из «Мичигана». Сказал: «При всем уважении, но мы в этом больше не участвуем».

Команды из Германии во главе с «Франкфурт Гэлакси» выиграли 10 из 15 Уорлд Боулов. На фото Эммануэль Ака празднует рекордное четвёртое чемпионство «Гэлакси» в 2006 году

Тилман Энгел (один из первых сотрудников «Гэлакси», занимался под началом Лака рекламой и продажами): «У нас было примерно 10 недель до первой игры, но почти ничего не было готово. У нас не было компьютеров, не было офиса, не было правил реализации билетов и системы их продажи, никакой базы данных потенциальных клиентов. Всем работникам клуба приходилось учиться всему на ходу. А лига с какого-то рожна установила минимальную планку в 30 тысяч проданных билетов за матч. В итоге только мы эту цифру и покорили».

Лэрри Кеннан: «Первое время у нас не было штанг для ворот, так что мы использовали вышки для видеозаписи в качестве штанг. Если мяч попадал в оператора, то филд-гол считался успешным.

Или был еще случай в Лондоне — нам приходилось тренироваться на поле университета в городке Буши. А поле оказалось под углом — между краями было полметра разницы по высоте. Бросаешь пас влево — всегда перебрасываешь, вправо — все время мяч летит низко».

В дебютном сезоне WLAF участвовали семь североамериканских команд, но до финала дошли две из трёх базировавшихся в Европе команд — «Лондон Монаркс» и «Барселона Драгонс»

Эндрю Брандт: «Самая большая засада была с едой. В гостинице были готовы накрывать столы как на ужин, в 21:30 по местному времени. Нам это совершенно не подходило, так что я доплачивал отелю, чтобы нас кормили в 18:30. Но я всегда заказывал еды на 60 человек, а ее хватало человек на 20 или 25. И так в каждом отеле. Нам всегда не хватало еды».

Лэрри Кеннан: «Представьте наши приключения: 17 дней, 17 тысяч миль, три матча. Надо организовать, чтобы 65 человек прилетели из Лондона в Даллас и добрались до Сан-Антонио, пожили там 4-5 дней, потом прилетели в Нью-Йорк, провели матч спустя 5 дней, потом улетели в Сакраменто и вернулись в Лондон. Проблемы с часовыми поясами? Это еще куда ни шло — 300-фунтовые линейные забивались в обычные места в задней части самолета. Я знаю, о чем говорю, потому что сам летал, когда справа и слева было бы жирному линейному. А летать приходилось много».

Эндрю Брандт: «В Испании нам тоже пришлось собирать команду из ничего за считанные недели. Я раздавал билеты направо и налево, продавать удавалось слишком мало. Не знаю как, но мне удалось убедить ребят из ФК «Барселона» пойти нам навстречу, мы рекламировали свои матчи в перерывах их игр».

***

На первую игру «Франкфурта» пришло 23 тысячи фанатов, на «Барселону» пришли посмотреть 20 тысяч. Новая лига постепенно набирала обороты. Финал дебютного сезона состоялся на «Уэмбли», на трибунах присутствовали 61 тысяча фанатов. Первый финал, Уорлд Боул, «Лондон Монаркс» выиграли у «Драгонс» со счетом 21-0.

В 1992-м европейские клубы ослабли, интерес к ним угас. Спустя всего два сезона будущее лиги оказалось под вопросом. Но НФЛ не бросила европейскую инициативу, подключив к ней канал Fox, который только что приобрел права на трансляцию матчей НФЛ. Благодаря этому WLAF вернулась в июле 1994 года в составе шести команд. Все североамериканские команды были упразднены, а к оригинальной тройке европейских команд добавились «Амстердам Адмиралс», «Рейн Файр» из немецкого Дюссельдорфа и «Скоттиш Клейморс» из шотландского Эдинбурга (позднее перебрались в Глазго).

Оливер Лак продолжал работать в Германии, его попросили помочь запустить «Файр». Он стал генеральным менеджером клуба в 1995-м, в том же году — президентом WLAF. После сезона-1997 лига была переименована в НФЛ Европа. Талантливых игроков калибра НФЛ в ней становилось все больше и больше.

Оливер Лак: «В момент перезапуска чувствовалось больше поддержки от команд НФЛ. Стали налаживаться связи, некоторые команды начали активно пользоваться европейской лигой. Я ведь сам бывший запасной квотербек. Игрового времени у тебя нет, а в Европе можно было провести 5-10 матчей против сильных соперников. Это очень ценная возможность».

Карьера Брэда Джонсона в НФЛ состоялась после того, как он отыграл за «Лондон Монаркс» в 1995 году. Он стал первым бывшим квотербеком WLAF, сыгравшим и победившим в Супербоуле

Брэд Джонсон (запасной квотербек «Миннесоты Вайкингс», стал лидером WLAF по успешным пасам в 1995-м в составе «Лондона». Позднее вернулся в НФЛ и выиграл Супербоул-37 с «Тампа-Бэй»): «Я провел в НФЛ три года, сидел за спиной у Уоррена Муна в „Вайкингс“. Тренировался много, но игрового времени не получал. Я сказал координатору нападения Брайану Биллику, что не против поиграть в Европе — тогда команды могли отправлять квотербеков в WLAF как в фарм-клубы. Попал в Лондон, где получил возможность стать лидером и почувствовать, каково это играть в стартовом составе. Мне дали возможности проявить себя и совершать ошибки».

Адам Винатьери (играл за «Амстердам» в 1996-м, после чего подписал контракт с «Нью-Ингленд Пэтриотс» и стал одним из величайших кикеров в истории НФЛ): «Скауты просматривали линейного нападения Адама Тиммермана, который позднее пробился в НФЛ. На меня они тоже смотрели, но у меня не было возможности обратить на себя внимание действиями в полноценных матчах. Европа мне в этом плане очень помогла — это была возможность привыкнуть к профессиональной среде после обучения в маленьком колледже. А команды НФЛ смогли оценить, как я будут смотреться перед зрителями в соревновательных условиях».

Джейк Делоум (не был выбран на драфте НФЛ, но в качестве игрока «Сейнтс» выступал за «Амстердам» в 1998-м и «Франкфурт» в 1999-м. Позднее вывел «Каролину» в Супербоул-38): «Я был не против поехать в Европу. На драфте-то меня не взяли, так что я решил, что надо заткнуться и пахать по максимуму».

«Амстердам Адмиралс» из WLAF стали мостиком для Курта Уорнера от арена-футбола к карьере Зала славы в НФЛ

Курт Уорнер (три года провел в Арена-лиге, играл за «Амстердам» в 1998-м. Позднее поиграл в трех Супербоулах и попал в Зал славы): «У меня получилась нестандартная история. Я играл в арена-футбол, но полагал, что мне надо возвращаться на полноразмерное поле. Таким шансом стала НФЛ Европа. Меня отчислили из „Грин-Бэй“, и я очень старался остаться в лиге, но ничего не вышло. В 1996-м мне позвонил главный тренер „Амстердама“ Эл Луджинбил и спросил, не хочу ли я поиграть в его команде. Я сказал, что не против, но не хотел отказываться от арены, поскольку она давала стабильность и возможность зарабатывать. Поэтому я настоял, что перейду в его команду, если за мной закрепят команду НФЛ. Он перезвонил пару недель спустя и сказал, что желающих не нашлось.

Год спустя ситуация повторилась. Он позвонил в 13 команд, 12 не проявили интереса. Он сказал, что „Рэмс“ готовы устроить мне просмотр, поскольку у них много игроков выступали за „Амстердам“. Не знаю, может, „Рэмс“ одобрили просьбу Луджинбила чисто из уважения к нему. Наверняка это было что-то вроде дружеской услуги. На просмотре в „Рэмс“ я показал себя из рук вон плохо, но они согласились подписать со мной контракт. Опять же — я не знаю, действительно ли они разглядели во мне что-то или просто пошли Элу навстречу».

Джейк Делоум: «Мы с Куртом были одноклубниками в 1998-м. Только мне было 21-22 года, а Курту уже 26, у него были жена и дети, его уже отчисляли из НФЛ, он какое-то время работал в магазине, расставляя товары на полки. Он знал, что другого шанса у него не будет. А я был юнцом в футбольном плане. Мне очень пригодился опыт общения с Куртом, он меня вдохновил».

Брайан Финнеран (вошел в сборную All—NFL Europe в составе «Барселоны», после этого 11 лет отыграл в НФЛ): «Сихокс» отчислили меня в 1998-м, и я целый год отсидел без команды. Но тренер ресиверов Милт Джексон сказал, что я достаточно хорош для игры на этом уровне, просто мне нужно найти другое место. Драфт НФЛ Европа был в январе, тренировочный лагерь стартовал в марте или апреле. У меня было двое детей, так что я понимал, что это мой последний вариант. Я не хотел играть в арену, поскольку знал, что на этом на моих мечтах попасть в НФЛ можно будет поставить крест».

Йо Мерфи (справа) — единственный игрок, отыгравший в Уорлд Боуле, Супербоуле и Кубке Грея

Йо Мерфи (ресивер «Скоттиш Клейморс», MVP Уорлд Боула-1996, поиграл в Кубке Грея в КФЛ и Супербоуле НФЛ): «Мне тоже нужен был шанс. Перед Европой я поиграл в Канаде, но не переставал мечтать об НФЛ. В итоге я провел в лиге три года, еще два года находился в тренировочных составах. Это было бы невозможно без НФЛ Европа. После всего этого я снова смог вернуться в Канаду, все сложилось шикарно».

Брайан Болдинджер (провел 11 лет в НФЛ в качестве линейного нападения, после чего стал аналитиком на NFL Network и освещал НФЛ Европа до закрытия лиги): «Мы следили за такими парнями, у которых получалось пробиться наверх. Брайан Уотерс смог это сделать. Брайан Финнеран отлично смотрелся в «Фэлконс» после Европы. Игроки очень многих позиций состоялись в итоге в НФЛ. Джеймс Харрисон долгое время носил с собой сумку «Рейн Файр» в качестве напоминания.

Джон Бик (директор НФЛ Европа в 2000-2004 годах, был генменеджером «Денвер Бронкос» в 1985-1999 годах и выиграл с командой два Супербоула): «Я был приятно удивлен уровнем игроков в Европе. Скорости другие, чем в НФЛ (судьи бы это подтвердили), но, в целом, все гораздо лучше, чем у университетских команд. НФЛ Европа выдавала первоклассный продукт. Исполнители в командах были отменные».

НФЛ Европа была отличным пространством не только для игроков, но и тренеров, скаутов, комментаторов и вообще любых людей, связанных профессией с американским футболом.

Джон Бик: «Тренеры в лиге работали отличные. Наша стратегия — привлекать опытных главных тренеров и таких же проверенных координаторов. Но в остальном мы старались давать как можно больше возможностей людям с меньшим опытом. Это касалось тренеров конкретных позиций, видеоассистентов и менеджеров по экипировке».

Лэрри Кеннан: «У нас в тренерском штабе Хью Джексон занимался бегущими, Джордж Уорхоп — линией нападения, а Джим Уошберн — линией защиты. Последний потом 25 лет отработал в НФЛ. Может, без опыта работы в Европе никто из них бы и не пробился в НФЛ».

Джордж Уорхоп (ассистент в «Монаркс» в 1991-1992 годах, тренер линии нападения в НФЛ с 1996 года): «Я только выпустился из колледжа и не был еще профессиональным тренером. Для меня все было в новинку. Кеннан был главным тренером, Рэй Уиллси — координатором защиты. Оба долгое время работали ассистентами в НФЛ. Эти двое показали мне, как все надо делать — как проводить тренировки, как создавать и использовать глубину на позиции, как ротировать игроков. Все это я узнал там, в Лондоне».

Джон Фэссел (тренер ресиверов «Амстердама» в 2000-м, попал в НФЛ в 2005-м, сейчас занимает пост координатора спецкоманд «Далласа»): «Я пытался пробиться в „Кольтс“ как незадрафтованный свободный агент летом 1999-го, но меня отчислили. Не захотел упираться дальше и стал ассистентом в „Бакнелле“. После одного сезона поговорил с Элом Луджинбилом. Сказал ему, что готов тренировать на более высоком уровне. Он здорово отнесся ко мне. Поставил тренировать ресиверов, плюс я отвечал за ОФП и был ассистентом по спецкомандам. Контракта не было, мне не платили. Считай, был волонтером. На меня взвалили гораздо больше ответственности, чем я был готов на себя взять. И гораздо больше, чем я заслужил».

Адам Винатьери: «В НФЛ всего 32 позиции для кикера, так что там от тебя ждут, что ты сразу же будешь хорош. Если у тебя супермощный удар, то тебе могут дать немного времени. Но если хочешь сохранить место в составе, то тебе надо быть надежным, иначе будешь жарить бургеры в забегаловке. Европейский опыт мне определенно помог, я получил заряд уверенности перед НФЛ. Получилось так, как будто я провел пятый год в колледже. Я смог еще год поработать над своим ремеслом».

Джейк Делоум: «Сложно сказать, какую роль тот опыт сыграл в моей карьере. Но для квотербека нет ничего ценнее игрового времени. Количество тренировочных розыгрышей очень ограничено, развиваться довольно тяжело. Можно сколько угодно заниматься теорией, но в конечном счете значение имеет, в первую очередь, игровой опыт. А его сложно выразить в цифрах».

Брайан Финнеран: «Вдумайтесь, сколько парней остаются без работы, когда в НФЛ сокращают состав с 90 до 53 человек. 1200 парней оказываются за бортом. Что им делать, искать себе какое-то другое занятие? НФЛ определенно нужна фарм-лига. Но когда она высасывает ресурсы из НФЛ, то владельцам команд это не нравится. Но лично я ни за что бы не пробился в НФЛ без периода в Европе».

Дизайн шлемов клубов из НФЛ Европа: 1. «Амстердам Адмиралс»; 2. «Барселона Драгонс»; 3. «Берлин Тандер»; 4. «Кельн Сентурионс»; 5. «Лондон Монаркс»; 6. «Франкфурт Гэлакси»; 7. «Гамбург Си Девилс»; 8. «Рейн Файр»; 9. «Скоттиш Клеймор»

Футбол в НФЛ Европа был первоклассного качества — на уровень выше, чем в КФЛ, XFL или Арена-лиге. Но европейским фанатам потребовалось немало времени, чтобы распробовать диковинный продукт.

Оливер Лак на посту генерального менеджера двух европейских команд и позднее президента лиги постоянно стремился сочетать футбольное действо с развлекательным шоу. Стояла задача поддерживать хорошую посещаемость, хотя на трибунах встречались как совсем несмышленые новички, так и ценители первоклассных пантов.

Оливер Лак: «Мы должны были создавать нечто из ничего. Раскручивать игры на пустом месте. Нам пришлось выяснять, как превратить игру в событие. Я обратился к знакомым, которые понятия не имели об американском футболе. Он им казался головоломкой, но они видели Супербоул. Точнее, они запомнили шоу в перерыве, предыгровые фишки, весь шум и гам. Это все очень отличается от того, как вживую выглядит соккер. На играх Лиги чемпионов нет никакого дополнительного развлекалова. Мы решили, что будем делать цирк с конями из каждой игры регулярного сезона».

Болельщики «Скоттиш Клейморс» — «Чеддерхедс» — Стив Бедвелл (справа) и Иен Кэри (слева) были настолько известны, что тусовались с президентом лиги Оливером Лаком

Курт Уорнер: «Люди реально не понимали игру. Кто-то свистел или приносил на игру барабан, но они толком не знали, когда надо свистеть или праздновать. Выстраивается нападение, а нам мешают свои же фанаты. Они шумели в самые неподходящие моменты. То есть, вот ты пытаешься выловить свой шанс к мечте, а люди вообще без понятия, что происходит».

Брэд Джонсон: «Зато было очень громко. Мы играли в немецком Франкфурте, на трибунах было 40 тысяч зрителей. Ощущения такие, что их было 80 тысяч. Постоянно стучал барабан. В свое время Пейтон Мэннинг выходил на поле и говорил: „Тихо, нападение за работой“. Здесь все было совершенно иначе».

Одним из фанатов, который не понимал, что происходит, был маленький сын Оливера Лака Эндрю. Он тогда жил в Европе с отцом и был очарован атмосферой европейского подразделения НФЛ. Семья Лаков вернулась в Штаты, когда Эндрю было 11 лет. Вскоре после этого он уже был заметным юным квотербеком, которого ждало большое будущее.

Эндрю Лак (экс-квотербек «Индианаполис Кольтс», в детстве ходил на матчи «Гэлакси» и «Файр» в Европе): «Я не смотрел игры НФЛ, только Супербоул. Я знал, что где-то далеко есть другая лига, но я видел только европейский ее вариант. Мне нравились соккер и баскетбол, но футбол запал в душу. Когда мы жили во Франкфурте, я фанател от Марио Бейли, он был моим любимчиком. Говорят, я однажды три месяца подряд проносил его джерси. Для меня игроки НФЛ Европа были эталоном атлетизма, а Марио Бейли был богом среди смертных. Так что в детстве у меня было довольно наивное представление об НФЛ. Но я ничего другого-то и не видел».

Ресивер Марио Бейли (слева) держит в руках чемпионский трофей вместе с одноклубником Вернером Хипплером. Франкфурт, следующий день после Уорлд Боула–1999

Оливер Лак: «Эндрю не смог бы отличить «Франкфурт Гэлакси» от «Сан-Франциско Фотинайнерс». Мы шли на стадион, он сидел на мне, мы смотрели футбол. 50 тысяч болельщиков на трибунах! Марио Бейли? Ну, он был одним из немногих, кто задержался в лиге, так что Эндрю действительно не снимал его форму. Для него это было все равно, что жить в Баффало и болеть за «Биллс».

Марио Бейли (лидер НФЛ Европа на приеме за карьеру, до сих пор популярен в Германии): «Мое имя вспоминают, потому что я пробыл там дольше всех, шесть лет. Предполагалось, что игроки будут приезжать на годик и все. Два сезона максимум. А мне понравилось в Европе, плюс мы побеждали. В НФЛ мне мало что светило, а Франкфурт оказался лучшим вариантом. Фанаты были в восторге, так что я возвращался туда снова и снова. Это был мой второй дом».

Эндрю Лак: «На играх „Франкфурта“ был тейлгейт, все пили пиво, гремело хреновое европейское техно. Это был большой карнавал на каждой игре. 50 тысяч зрителей, многие приносили с собой нарезанные газеты и бросали их в воздух как конфетти. Плюс, были песни и кричалки. Слова я не помню, но энергетика была сумасшедшая. В детстве я был в восторге».

Оливер Лак: «Мы знали, что в Германии люди любят собираться в компании и пить пиво. В конце сезона газета FAZ — местный аналог Wall Street Journal — назвал наши матчи „крупнейшими дискотеками в Европе под открытым небом“. А мы были только рады. Иначе мы бы не смогли продавать столько билетов».

Брайан Болдинджер: «Фанаты хотели раскрашивать себе лица и пить пиво. Потом они пели песни и заряжали стадион энергией. Атмосфера была еще та. Вечеринка на трибунах и за пределами арены».

Лэрри Кеннан: «Я тренировал команду в Супербоуле, но когда мы играли финал европейской лиги на „Уэмбли“… Это было самое потрясающее спортивное событие, которое я видел. Огромная толпа людей. После игры, когда мы вышли из раздевалки, люди выстроились в коридор вдоль нашего пути и радовались за нас. Это было очень круто. В спорте я ничего круче не видел».

Стив Бедвелл (один из преданных фанатов «Клейморс», которые называли себя «чеддероголовыми» по аналогии с «сырноголовыми» фанатами «Грин-Бэй Пэкерс»): «Нет, это не преувеличение. Такая атмосфера была везде. Мы играли на регбийном стадионе вместимостью 67 тысяч. В Шотландии спортом номер один был соккер, а потом регби. Но „Клейморс“ умудрились втиснуться на третью строчку, людей эта команда зацепила. В ТВ-трансляции в США все это выглядело странно, на трибунах иногда оказывалось 12-13 тысяч человек. Но энтузиазм из них лился рекой. В Шотландии все знали, кто такие „Клейморс“. Когда лигу закрыли, люди были очень расстроены. Они до сих пор переживают».

Стив Бедвелл сейчас живёт в Норволке, штат Коннектикут, но всё равно поддерживает дух «Клейморс»

«Монаркс» сменили несколько домашних стадионов и просели по посещаемости к 1998 году. После этого команду распустили и заменили на «Берлин Тандер».

«Амстердам Адмиралс» и «Рейн Файр» выступали с 1995-го по 2007-й, а «Барселона Дрэгонс» прожили до 2003-го, после чего превратились в «Кельн Центурионс». «Франкфурт Гэлакси» остался единственным клубом из оригинального состава лиги. «Клейморс» прикрыли лавочку в 2004-м, уступив место «Гамбург Си Девилс». В последние три сезона проект НФЛ Европа ужался до всего двух стран, Германии и Нидерландов.

Последний Уорлд Боул прошел 23 июня 2007-го, когда «Си Девилс» обыграли «Гэлакси» со счетом 37-28. Кейси Брамлет был признан MVP финала, а всего примерно через неделю лига закрылась. Сообщалось, что финансовые потери по итогам заключительного сезона составили около 30 млн долларов.

Кто-то назовет эту лигу мимолетной причудой НФЛ. Но для многих участников игра в Европе стала приятным воспоминанием, которое они будут хранить всегда.

Брэд Джонсон: «Мы как-то играли на «Уайт Харт Лейн», и там не было достаточно места для полноценного поля. Зачетная зона была всего 6,5 ярдов, еще 1,5 ярда были на склоне. Наши линейные нападения должны были получить по 1000 баксов за наименьшее количество сэков. В четвертой четверти заключительной игры на поле вышел запасной квотербек Кевин Макдугал. Мяч оказался на 1-ярдовой отметке. Кевин получил снэп и отшагнул назад, но свалился за границы собственной зачетки. Это засчитали за сэк, линейные были в шоке. Они злились, что не получили свои деньги.

Сейфти «Рейн Файр» Ричард Янси захватывает раннинбека «Кельн Сентурионс» Родника Филлипса во время матча в 2004 году. «Кельн», присоединившийся к лиге в 2003 году — единственная европейская команда, которая так и не выиграла Уорлд Боул

Брайан Болдинджер: «Помню на игре в Германии на поле выходил слон. В той же игре в зачетной зоне была горячая ванна. Фанаты отлично проводили время, все было шикарно».

Оливер Лак: «В город приезжает цирк? Значит у нас на арене будут слоны и тигры в клетках. Жонглеры, пофигу, лишь бы народ развлекали. Можете говорить, что это было пошло или чересчур пышно — так и было. Вертолеты пролетали над стадионом. К примеру, мы придумали традицию, что игровой мяч выносит кто-то особенный. Чирлидерши верхом на слоне. Мы вроде и слона покрасили в цвета «Гэлакси».

Брэд Джонсон: «Мы жили в бывшей полицейской академии, которая долгие годы была закрыта. И вместо воды или „Геторейда“ почему-то везде было пиво, „Бадвайзер“. Такая вот культура. И пиво еще было теплым. Видимо, в Лондоне напряг со льдом».

Слон, который тащит чемпионский трофей? Почему нет? Кикер «Франкфурт Гэлакси» Ральф Клайнман едет верхом перед Уорлд Боулом–2000, когда «Рейн Файр» обыграл «Скоттиш Клейморс» 13–10 на стадионе во Франкфурте

Курт Уорнер: «Мы жили в старой гостинице и питались там же в кафетерии. Только вот понятия не имели, что ели. Висела только табличка, скажем, „свинина“ и все. Ты вот вроде тренируешься и надеешься попасть в НФЛ, но при этом не знаешь, что в рот кладешь. Единственный ТВ-канал, который хоть как-то связывал нас с домом, показывал шоу Джерри Спрингера. Так что мы каждый день садились есть вместе и смотрели Джерри. В такие моменты понимаешь, что это действительно уже не Канзас».

Игроки мирились с бытовыми проблемами, потому что верили — это их шанс пробиться в высшую лигу.

Брэд Джонсон: «Мы отдыхали один день в неделю, во вторник. В остальном распорядок дня был как в НФЛ, тоже смотрели видеозаписи, тренировались, отрабатывали комбинации. Зато жили в Лондоне на протяжении 10 недель. И ездили во Франкфурт, Амстердам, Шотландию, Барселону. Вот это был опыт что надо».

Джон Фэссел: «Я помню первые впечатления от Европы. Мы приехали в Амстердам и пошли гулять по городу. Я был в шоке, насколько там было чисто. Везде куча велосипедов, все чувствуют себя свободно в плане продажи марихуаны. Гуляли в квартале красных фонарей, а там, на удивление, гуляли и дети. Я подумал: «Да уж, я себе совсем не так все представлял».

Линейный защиты «Гамбурга» Шонте Уильямс празднует чемпионство «Си Девилс» в 2007 году

Джейк Делоум: «Мне было 21-22 года, я был слишком молод и туп, чтобы понять, что надо ловить момент. Сейчас думаю, что надо было бы сходить в музей Рембрандта. В Шотландии мы посетили Эдинбургский замок, в Берлине посмотрели на Берлинскую стену. Кое-что увидели, но надо было больше».

Эндрю Лак: «Отец много путешествовал по ходу сезона, иногда брал меня с собой. Помню, как мы ходили в поход в Шотландии и посмотрели матч в Глазго. Были в Амстердаме, там Адам Винатьери бил филд-голы. Помню, ездили в Барселону и катались там на роликовых коньках по улицам».

Курт Менефи (работал комментатором на матча НФЛ Европа с 1997 года): «В Лондоне ходили в Вестминстерское аббатство, обедали в Букингемском дворце. И это было обыденностью. В Амстердаме, например, ходили в музей Ван Гога. Там вообще было приятно находиться, но культурный аспект был на другом уровне».

Адам Винатьери: «По вторникам было весело. Мне запомнилось посещение дома Анны Франк, очень необычный опыт. Ходили по тюльпановым полям, примеряли деревянные башмаки. Мы видели здания, которые старше США. По ночным клубам я не ходил, это не мое. В Голландии полно всего интересного и за пределами квартала красных фонарей. Но как-то раз мы пришли на пляж, а там все голые. Сразу думаешь: «Нихрена себе, это тебе точно не Южная Дакота».

Эндрю Брандт: «С погодой часто были нелады, но несколько раз мы на пляж выбирались. Пришлось бить по рукам одного игрока, который постоянно фотографировал девушек, загоравших топлес. Нам не нужна была подобная репутация».

Разумеется, игроки вспоминают проект НФЛ Европа не только через байки и анекдоты, но и отдают ему должно как возможности проявить себя и пробиться в НФЛ.

Лэрри Кеннан: «Стэн Гельбо был нашим квотербеком в 1991-м. Стэн к тому моменту уже продавал офисную технику и получал $20 тысяч в год. Я его потренировал, и в Европе он зарабатывал уже $100 тысяч. По итогам сезона в составе „Лондона“ он подписал контракт в НФЛ и заработал $7-8 миллионов. Без НФЛ Европа он ни за что не увидел бы таких денег. Гельбо классный парень, но его карьера ни за что бы не взлетела без игры в Европе. Возможно, то же касается Винатьери и множества других парней. Просто дух захватывает от мысли о том, сколько ребят пробились в НФЛ через Европу. Говорят, что эта лига дорого обходилась НФЛ. Но как она может дорого обходиться, когда появляется такой инструмент развития игроков?»

Буйные фанаты во время Уорлд Боула–2006 в Дюссельдорфе, Германия

Джордж Уорхоп: «Жаль, что сегодня ничего такого нет. Это бы пошло на пользу НФЛ. Например, легче было бы развивать линейных нападения или тайт-эндов. В университете не у всех есть возможность привыкнуть к тому, что их ждет на профессиональном уровне. НФЛ определенно нужна лига развития».

Брэд Джонсон: «Нельзя сказать, что это была полупрофессиональная лига, уровень там был хороший. Много университетских игроков пытались пробиться в НФЛ. Допустим, в НФЛ Европа линейные нападения весили не 300-315 фунтов, а 295. Но футбол-то все равно был отличный».

Марк Уоллер (исполнительный вице-президент международных проектов НФЛ, занимается организацией матчей регулярного сезона НФЛ в Лондоне): «Такие вещи происходят отдельными фазами, шаг за шагом. Мы не смогли бы присутствовать в Европе сегодня, если бы не выстроили первую ступеньку. Мы заинтересовали не только фанатов, но также игроков, менеджеров и тренеров».

Брайан Болдинджер: «Я считаю, что белый флаг выкинули слишком рано. Я был в Лондоне и помогал организовывать там матчи сезона НФЛ. Игра „Цинциннати“ — „Вашингтон“ привлекла много внимания. За лигой там следят, смотрят трансляции. В Европе ощущается присутствие НФЛ. Я видел людей в джерси „Рейн Файр“ и „Монаркс“, они никуда не исчезли».

Марк Уоллер: «Под конец существования лиги стало понятно, что у НФЛ есть возможность расти на международном рынке. Занавес приподнялся — тренеры, игроки, работники лиги и болельщики увидели, что американский футбол может развиваться и за пределами США. Игрокам и тренерам даже нравилось осознавать себя первопроходцами».

Джон Фэссел: «Я посетил игру „Пэтриотс“ — „Рэмс“ на „Уэмбли“ в 2012-м, а перед этим в последний раз был там в 2000-м. Интерес в НФЛ значительно вырос. Когда мы ехали на игру, то еще в паре километров от стадиона заметил, как много людей одеты в джерси игроков лиги. Там были не только „Нью-Ингленд“ и „Рэмс“, но так же многие другие команды — „Джайентс“, „Сихокс“, «Стилерс», «Бакс», «Джагуарс», «Лайонс»».

Курт Менефи: «Во время выступлений в НФЛ Европа ты не мог оставаться на правах туриста. Тебе приходилось ходить в магазин и менять деньги для этого. А ведь это было до евро! Благодаря этому опыту молодые игроки взрослели и становились мужчинами.

Все, кто прикоснулись к проекту НФЛ Европа, теперь связаны между собой. Я помню тренировочный лагерь „Джайентс“, ко мне подошел кикер Лоуренс Тайнс. Говорит: „Не знаю, помните ли вы меня, но я играл в НФЛ Европа“. Мы минут 20 проболтали об этом. Эта связь будет существовать всегда».

Читайте также: «Он всегда был задирой». Как Дональд Трамп сначала спас, а затем похоронил лигу-конкурента НФЛ