Когда я был маленьким, я думал, что я – Человек-паук. Правда-правда. Пока мне не исполнилось шесть, первое, что я делал, когда просыпался, это брал мамины нитки и начинал плести из них сети по всему дому. То есть буквально везде. Я оплетал мебель и дверные проемы, а так как мы жили в двухэтажном доме, то лучшей «сетевой недвижимостью» была лестница.
Я тратил на это все утро, а когда заканчивал, прятался в угол и ждал. Было здорово, когда приходили мамины подружки. Одна из них натыкалась на мою сеть, я тут же выпрыгивал и кричал: «Попалась!» Что делать дальше, я не знал. Я вообще не понимаю, зачем это делал. Может, просто хотел кого-то подключить к сети?
Вечером мама разрезала мою паутину, а наутро я снова наводил порядок в доме. Мама не ругалась – у меня было занятие на все утро, а у нее всегда хватало ниток на несколько дней. Мама была швеей.
Все наши с братом костюмы она шила своими руками. Один год мы были Могучими Рейнджерами. Я – Красным (потому что тогда все хотели быть Красным), а мой брат – Зеленым. Примерно тогда Зеленый Рейнджер превратился в Белого, поэтому в семье Джорданов возникли некоторые разногласия. Но мама сказала: «Ты представляешь, сколько сил мне стоило сшить этот костюм? Так что пусть он останется Зеленым. Сами разбирайтесь».
На следующий год мы были черепашками-ниндзя. Вместо панцирей – подушки. Помню, как мы с братом пришли с Хэллоуина с угощениями, сбросили подушки и разложили по всей кровати конфеты. Одно из моих любимых воспоминаний детства из дома в Миннесоте.
И еще субботы с отцом. Мама была домохозяйкой. Универсальной. Первым нашим тренером по баскетболу, первым футбольным вратарем, нашим единственным рефери – всем. А отец много работал.
Он играл в футбол в «Миннесота Вайкингс» еще в те времена (1980-90-е), когда ребятам столько не платили. Недавно я просматривал старый фотоальбом и нашел одну из квитанций о зарплате отца. Он хранил ее с 1982 года. Мой отец тогда зарабатывал примерно $30 тыс. в год. Думаю, это были неплохие деньги. Но у него еще был диплом инженера Университета Брауна, и в межсезонье отец зарабатывал не хуже, чем играя в футбол.
Помимо двух работ он еще занимался и общественной деятельностью, поэтому мне кажется, что отец работал всегда. Но когда он был дома, он был дома. Он не был уставшим, подавленным или напряженным. Он был с нами, проводил свое свободное время с детьми.
Во время футбольного сезона отец был свободен большую часть субботы, и он проводил ее, борясь с нами на полу в гостиной или бегая во дворе. Сейчас я вспоминаю это и думаю: «Черт! Он играл и боролся с нами перед матчем? Когда он отдыхал?»
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Но он и не рассматривал свободное время, как время для отдыха. Дом был для него местом для подзарядки, его сердцем, центром всего. Он приходил домой, чтобы получить новую энергию, а потом идти в мир и делать то, что должен был делать.
И это – философия, которую я сейчас пытаюсь привнести в свою семью. У меня есть жена Никки – моя умница, хранительница нашего очага – и трое детей (еще один скоро родится, так что помолитесь за нас). Как и у моего отца, у меня есть работа и общественная деятельность. И то, и другое важно для меня и требует времени и сил. Но что бы все это значило без дома?!
Вот почему я посмотрел на всю эту ситуацию с карантином, как на замаскированное благо. Любой спортсмен вам скажет, что даже в межсезонье он мало времени проводит с семьей. Вы работаете, учитесь, тренируетесь, занимаетесь благотворительностью – всегда что-то найдется. Поэтому карантин мы постарались максимально использовать на благо семьи Джорданов.
Когда мне было семь или восемь, существовала только пицца пеперони. Тогда Chuck E. Cheese был всем (речь о сети семейных ресторанов и развлекательных центров в США – прим. ред.) Если у тебя был день рождения в Chuck E. Cheese – это судьба. Выиграть по входному билету немного сладостей – все равно, что выиграть в лотерею. Если у тебя не было дня рождения в Chuck E. Cheese, думаю, тебе даже не было позволено достичь следующего дня рождения. Ты бы так и оставался пяти- или шестилетним. Chuck E. Cheese был обязательным условием. Дни рождения там – одно из любимых детских воспоминаний. Поэтому и дни рождения наших детей мы с Никки стараемся сделать особенно запоминающимися, например, съездить куда-нибудь.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Но в этом году все дни рождения наших детей выпали на карантин. И нам пришлось проявить творческий подход.
Самой младшей – Ние Грейс – в апреле исполнилось два года. Мы отметили это «Войной с нерфами» у себя дома. Дали Ние маленькое оружие, из которого она смогла бы легко стрелять, сами взяли бластеры побольше и начали настоящую перестрелку.
В июне пять лет исполнилось нашему сыну Танку. Мы поднялись на новый уровень, устроив войну с водяными шарами. Если вам это не нравится, даже не знаю, что и сказать. Я рос в Миннесоте, любил игру в снежки, но не переносил холод. Когда на носу вырастает сосулька, руки коченеют, а ты сам промокаешь до нижнего белья – нет, это явно не мое. Я лучше буду каждый год летом в Новом Орлеане участвовать в битвах водяными шарами.
Наши дети сейчас обучаются на дому, а Никки с ними занимается (иногда ее отлично заменяю я, когда она устает, что в принципе невозможно). Так вот у нас дома валяется куча смываемых красителей, потому что одно из внеклассных занятий – это рисование. Мы вышли на дорожку, ведущую к дому, залили сотню воздушных шариков разноцветной водой и облачились в комбинезоны. Каждый надел очки. Мы стали похожи на ученых (ну, или на охотников за привидениями, как хотите).
И потом. Мы. Начали. Когда все закончилось, мы все были в краске, как произведения абстрактного искусства. Дверь гаража стала разноцветной. Дорожка к дому – вся в психоделических спиралях. После такого понадобилась серьезная мойка керхером. Но это было чертовски весело.
Затем в августе четыре года исполнялось нашей дочке Глории (мы зовем ее Гло-Джо). Я даже поверить не могу, как Никки все устроила. На день рождения Гло у нас был собственный открытый кинотеатр. Надувная мебель, 10-футовый экран для проектора, сладости, поп-корн – все, как в настоящем открытом кинотеатре.
Но самое главное – все три дня рождения были. Мы отметили их все пятеро, вместе, в нашем доме. Кто знает, может, что-то станет нашей традицией. Как Taco Bell по вторникам. Знаете, задолго до того, как Леброн Джеймс снимал видео IG, семейство Джорданов снимало по вторникам Taco Bell. У нас были самые яркие мексиканские вторники, какие только можно было представить. Не обязательно с тако – это могли быть бурритос, начос, энчиладос или даже релено чили, неважно. Эту традицию мы стараемся сохранять с нашими детьми.
А еще комбинезоны. Мы надеваем их каждый год на Рождество. Делаем в них семейные фото. В кино на Рождество ходим тоже в них. Как я в детстве с нетерпением ждал, когда мама начнет шить нам костюмы, так же я отношусь и к комбинезонам теперь. Наш сын знает, что приближается это время года и тоже не может дождаться.
И, конечно, рождественские украшения. Каждый год кто-то из малышей добавляет на елку новую игрушку – что-нибудь, что станет напоминанием о прошедшем годе, о том, как весело нам было вместе.
В этом все дело. Семейные традиции Джорданов не исчезнут. Их смысл в том, чтобы наши дети знали – о них всегда заботятся и несмотря ни на что мы будем веселиться. Я хочу, чтобы они взяли это в свою взрослую жизнь, когда вырастут и обзаведутся своими семьями. Как я взял когда-то от своих родителей.
Вот такое семейство Джорданов, и его центром всегда остается дом. Я делаю то же, что делал когда-то мой отец. Я отдаю много времени тому, чтобы стать лучшим футболистом. В выходные я стараюсь, например, сходить в местную школу, поговорить с детьми. Это тоже требует времени и энергии.
И как мой отец, приходя домой, я не отдыхаю. Я играю и борюсь с детьми, и это заряжает. Те несколько часов, что я провожу дома, дают энергию и силы вставать на следующее утро и повторять все заново.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Когда я подъезжаю к дому и вижу двери гаража, то первым делом вспоминаю бой с водяными шарами. Вижу разрисованную дорожку, большой экран, надувную мебель. Сейчас наша столовая преобразована в школьный класс. Когда дети вернутся в школу, она снова станет столовой, но я буду все равно вспоминать этот класс. В углу гостиной стоял небольшой игровой комплекс Jungle gym , который разобрали и сделали замок для принцесс, а потом форт для сына. А потом снова Jungle gym. Все постоянно меняется, но живут воспоминания. В каждом уголке нашего дома.
Бьюсь об заклад, попади я сейчас в наш старый дом в Миннесоте, я бы немедленно мыслями вернулся к тому шестилетнему Кэму и начал бы оплетать дом паутиной. Даже если бы там стояла чужая мебель и жили другие люди, я бы вновь увидел меня и брата в костюмах черепашек-ниндзя с подушками на спине. Я вспомнил бы, как отец катается с нами по полу в гостиной.
Вот что для меня это место. Дом – это именно то, что мы в нем сделали, именно то, что делает его особенным. Домом Джорданов. Это то, что делает дом единственным для нас.
Читайте также: «У меня было мало места, но я научился правильно использовать его». Окуда – о детстве и доме
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.