Байрону Лефтвичу было 23 года, когда ему впервые сказали, что он слишком высокий. Это произошло в феврале 2003-го, за несколько дней до съезда скаутов НФЛ. Сам Байрон заподозрил неладное через своего агента Тома Кундона.

«Он сказал: „Все обсуждают твой рост. Ну, что в тебе 6 футов 6 дюймов (198 см)“. А я ответил: „И че? Ты о чем вообще?“ Я сам ничего об этом не слышал», — признается Лефтвич.

Сейчас Лефтвич работает координатором нападения в «Бакканирс», а 17 лет назад он был многообещающим молодым квотербеком из университета Маршалла. За последние два года в колледже он набрал 8400 ярдов пасом и 68 тачдаунов (67% успешных передач). Лефтвич в выпускной год стал шестым в голосовании на приз Хайсмана, что для его колледжа было неслыханным успехом.

Лефтвич был уверен, что у него есть все, чтобы произвести впечатление на скаутов НФЛ. А потом оказалось, что многие его сильные стороны вообще-то расцениваются как слабости.

«Столько всего нового узнал. Например, только на скаутском съезде выяснилось, что я слишком опускаю мяч перед броском. Никто мне об этом раньше не говорил. Я-то думал, это наоборот хорошо».

https://www.instagram.com/p/BadZAU9l1tv/

Выяснилось, что команды скептически относились к его габаритам. Скауты считали, что внушительная антропометрия ведет к более долгому броску. Поэтому при измерении роста Лефтвич сделал то же, что и другие люди, стесняющиеся своего роста. Он ссутулился.

«Я не хотел быть 6 футов 6 дюймов. Думаю, мне записали рост 6 футов 5 дюймов и сколько-то долей дюйма», — рассказывает Лефтвич с улыбкой.

Доли дюйма, серьезно? Но мир спорта управляется прецедентами. А история квотербеков выше 195 см выглядит мрачно. Если в тебе 195 см, то ты попадаешь в одну группу с Пейтоном Мэннингом, Беном Ротлисбергером и Кэмом Ньютоном. На дюйм выше — и вот ты уже в компании Райана Маллета, Майка Гленнона, Брока Освайлера и Пакстона Линча. С 2000 года на съезде скаутов 23 квотербека оказались выше 195 см. Только трое из них (Джо Флакко, Мэтт Шауб и Джош Фримен) провели в НФЛ больше 50 игр в стартовом составе. И только Шауб набирал в среднем больше 7 ярдов за попытку.

Тренеры НФЛ не могут дать четкого ответа на вопрос о том, может ли быть квотербек слишком высоким.

«Блин, ну если он может быть слишком низким, то наверно может быть и слишком высоким. Дерьмовый ответ, я знаю. Я как-то даже не думал об этом», — признался Майк Салливан, который работает в НФЛ тренером квотербеков и координатором нападения уже 10 лет.

У скаутов тоже нет четких представлений о потенциале исключительно высоких распасовщиков.

«Нет никаких установок на этот счет. Потому что они очень редко встречаются. Ты просто не так часто имеешь дело с подобными парнями», — считает Джим Нэги, скаут с 18-летним опытом работы в НФЛ.

Так уж получилось, что на драфте-2020 были выбраны сразу два сверхвысоких разыгрывающих — Джастин Херберт из «Орегона» и Джейкоб Исон из «Вашингтона». Рост обоих — 198 см. Может быть, их выступления в лиге помогут нам пролить свет на вопрос о слишком высоких квотербеках?

https://www.instagram.com/p/B7_1nEmnjcL/

Джоуи Робертс большую часть жизни изучает квотербеков. Он работает директором инициативы Elite 11, которая занимается подготовкой исключительно футболистов этой позиции. Каждый год он смотрит записи матчей более 300 лучших квотербеков-школьников со всей страны. Этот человек лучше других видит, как эволюционирует позиция разыгрывающего. И он четко видит, что типаж сильно изменился за последние годы.

«Времена розыгрышей, когда квотербек отбегал после снэпа на 5 шагов или на 7 шагов — это все в прошлом. Сильная рука, классная статистика, индивидуальные награды и титулы — все это ничего не значит», — утверждает Робертс.

Современный квотербек — это Расселл Уилсон, Ламар Джексон или Патрик Махоумс. Все они меняют наше представление о том, что должен уметь делать распасовщик. Габаритный разыгрывающий, стоящий в конверте до последнего — это уже предмет интереса археологов. Сейчас в лиге доминируют те, кто могут бросать быстро и хлестко. Желательно еще уметь это делать на бегу.

Проблема в том, что из двадцати трех квотербеков выше 195 см четырнадцать оказались в числе 20% худших на съездах скаутов по вертикальному прыжку или скорости на 40 ярдах. В них просто нет нужного сегодня атлетизма.

«От этого никуда не убежишь. У них плохая гибкость, недостаточно подвижные бедра. Да и в целом они двигаются более скованно», — рассказывает кинезиолог и специалист по биомеханике Роб Уильямс, который много работает с квотербеками разных уровней.

Нет таких законов физики, согласно которым тело с длинными конечностями не может передвигаться быстро и быть ловким. В футболе полно примеров атлетичных игроков крупных габаритов вроде Калвина Джонсона или Джулиуса Пепперса. Почему с квотербеками дела чаще обстоят по-другому? Уильямс считает, что их учат и воспитывают иначе, чем всех остальных.

«Его же не ставят бегущим. Ему не надо быть подвижным и атлетичным. Он просто большой, этого достаточно. Длинная рука и мощный рычаг? Ну и классно, хватит с него. Ко мне частенько приходят квотербеки НФЛ, которые даже элементарные упражнения на мобильность выполнить не могут. Я спрашиваю у них: «Как ты вообще умудряешься играть на столь высоком уровне, но не можешь спрыгнуть с небольшого возвышения на пол на одну ногу и не упасть?».

Некоторые специалисты по работе с квотербеками считают, что важен не итоговый рост, а то, когда произошел его скачок. В Карсоне Венце 195 см, но он вошел в 15% лучших на съезде скаутов-2016 в прыжке с места, челночном беге и упражнении с тремя конусами. В 15 лет Венц был ростом 172 см. Райан Маллет уже в 12 лет был 185 см.

«Если они вырастают рано, то оказываются в итоге более деревянными и зажатыми. Маллет очень плохо бежал по прямой, зато мог бросить мяч на 90 ярдов», — считает персональный тренер квотербеков Уилл Хьюлетт.

https://www.instagram.com/p/B6YaGhJBPHb/

Высокий рост имеет и другие недостатки помимо недостатка атлетизма. Все таки Линч и Освайлер были в школе хорошими баскетболистами и классными спортсменами.

«Брок был потрясающим атлетом. Подвижность вообще не была в списке его проблем», — считает Нэги.

Десятилетиями крупные ребята с сильным броском успешно играли на позиции квотербека на уровне школы или университета. И всем было не особо интересно, как они генерировали эту силу. На низших уровнях у тренеров есть лишь поверхностные знания об игре, они не умеют вытачивать таланты. По большому счету, молодые квотербеки до выпуска из школы ходят впотьмах без ясного направления в плане своего игрового развития. У него есть возможность запулить мяч в любую точку — и плевать, как именно он это делает.

«Тренеры часто говорят: «Здоровый пацан с длинной рукой? Давайте посмотрим, как далеко он сможет бросить мяч. В итоге парень привыкнет далеко отводить руку и швырять мяч, размахиваясь со всей силы. Если на школьном уровне ему будет сходить с рук такая механика, то он так и будет играть с ней», — заявил Уильямс.

У квотербеков с длинными руками более долгий выпуск мяча, это естественно. Проблема в том, что детские тренеры закрепляют в них неправильную манеру броска. Уильямс и специалист по работе с квотербеками Том Хаус учат в своей академии, что любое движение должно исходить от центра туловища. Таким образом пасующий будет генерировать силу броска не за счет руки, а через более крупные группы мышц. Скорость паса тогда зависит не от конечностей, а от сопряженных действий корпуса и резкости вращательного движения всего тела.

«Большинство детей учат по-другому. Им говорят: «Переднюю ногу направь на адресата передачи, мяч держи вот так, руку отведи сюда, локоть держи здесь. И все», — вздыхает Уильямс.

Во время броска квотербек должен использовать силу как верха тела, так и низа. И все это должно складываться в достаточно резкое движение. А габаритному исполнителю сложнее сложить это все воедино, просто потому что длинные рычаги будут двигаться медленнее. И не забываем, что условия вокруг них после окончания школы будут усложняться с каждым годом. Уже в НФЛ оказывается, что высокий квотербек с мощной рукой просто не успевает «зарядить свою пушку» и выстрелить. Тем более, что на профессиональном уровне сильно сокращается окно возможностей — только что открытый ресивер через секунду уже закрыт.

https://www.instagram.com/p/BI3hHlZBzwE/

«Думаю, проблемы могут тянуться еще с 7-8 класса школы, где играют 7-на-7. Большие квотербеки в таких условиях делают то, что у них очень-очень хорошо получается. И совсем не занимаются тем, чем им в итоге придется заниматься на более поздних стадиях карьеры», — считает Робертс.

Хьюлетт считает, что вообще нельзя говорить об одной правильной технике броска. Хороший квотербек должен подстраиваться под конкретную ситуацию. И если у него одна техника на все — ему будет очень несладко в НФЛ. Тот же Венц умеет импровизировать и делать свой бросок компактным для эпизодов, когда у него нет времени зарядить свою катапульту. Когда это время есть — может себе позволить чуть ли не самый долгий релиз мяча в лиге.

«Лучшие распасовщики умеют адаптироваться. Дело не в том, чтобы иметь быстрый выпуск мяча с коротким замахом. Дело в том, чтобы твой бросок соответствовал ситуации. Чем больше у тебя разных техник в багаже, тем лучше», — считает Хьюлетт.

В голосе Уильямса звучит разочарование каждый раз, когда он говорит про высоких квотербеков. Он знает, что большинство из них сложно назвать хорошими атлетами. И разочаровывает в этой ситуации то, что так не должно быть.

«Мне приходится проводить с ними сложную и откровенную беседу. Я убеждаю их в том, что нет ни единой причины, по которой квотербек ростом 198 см не мог бы быть столь же подвижным и атлетичным, как и квотербек ростом 185 см. Я всегда привожу в качестве аргумента баскетбол».

И правда. В НБА образцами подвижности и атлетизма можно считать, например, Расселла Уэстбрука, Леброна Джеймса или Янниса Адетокумбо, хотя это игроки очень разного роста (от 190 до 210 см) и телосложения. В теории, мода на подвижность может привести к тому, что скоро начнут появляться мобильные квотербеки габаритов Леброна. Но это лишь в том случае, если этих распасовщиков не будут вербовать в другие виды спорта: баскетбол или волейбол.

https://www.instagram.com/p/B9caxSwgbOu/

Высокому молодому человеку легче проявить себя в бейсболе или баскетболе. В том числе потому, что ему не придется быть первопроходцем. Сколько в баскетболе игроков выше двух метров? А сколько в НФЛ столь же высоких квотербеков?

«Такого даже в футбол не затащишь. Вообще без шансов. Он лучше пойдет играть в баскетбол за „Дьюк“. Тебе он не достанется», — считает Робертс.

Так и работает этот цикл. Высокие квотербеки не приживаются в НФЛ, потому что немногие пытаются в ней прижиться. Немногие, потому что мало у кого получилось. Высоких квотербеков мало, поэтому их гораздо проще свалить в одну кучу и привязать к ним какой-нибудь стереотип.

Этот замкнутый круг будет продолжать вращаться, пока его не разобьет классный квотербек ростом 198 см или даже 2 м. А до тех пор такие парни, как Байрон Лефтвич, будут продолжать сутулиться, чтобы не спугнуть команды НФЛ.

Читайте также: Поколение квотербеков 2006-2016 можно назвать отстойным. Почему так вышло?

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.