Что случилось

На прошлой неделе НФЛ охватил очередной скандал. Десятерым завершившим карьеру игрокам были выдвинуты обвинения в сговоре, мошенничестве с использованием электронных средств связи и мошенничестве в сфере здравоохранения. Это уголовщина, и, если эти люди будут осуждены, им грозит двузначный срок тюремного заключения.

Помощник генпрокурора США Брайан Бенщковски в четверг собрал пресс-конференцию и заявил, что экс-игроки обвиняются в использовании коллективного медицинского страхования в качестве «своего личного банкомата».

Вот имена обвиняемых: Клинтон Портис, Карлос Роджерс, Роберт Маккан, Коррел Бакхалтер, Тамарик Вановер, Джон Ойбанкс, Сендрис Браун, Джеймс Батлер, Фредерик Беннет и Этрик Прют. Шестеро из них согласились добровольно сдаться федеральным властям, еще четверо отказались это сделать и были арестованы. Также обвинения выдвинуты двум бывшим ресиверам, Джо Хорну и Речу Колдуэллу, они тоже могут быть привлечены к уголовной ответственности.

Никто из действующих игроков НФЛ в этом громком деле не замешан.

Embed from Getty Images

Как была организована схема

Считается, что игроки в период между 2017 и 2018 годами совершили мошеннические действия на сумму $3.4 миллиона, используя Программу по возмещению расходов на медицинское оборудование. Эта программа стоимостью $800 миллионов подразумевает компенсации завершившим карьеру игрокам. Утверждена она была еще в 2006 году и контролируется советом из семи человек, назначенных НФЛ или профсоюзом футболистов. Администратором программы выступает медицинская компания Cigna, базирующаяся в Пенсильвании.

Финансируемая НФЛ и ее командами программа позволяет бывшим игрокам лиги получить компенсацию за медицинские расходы и оборудование. Под бывшими игроками в данном случае понимаются те, кто, помимо прочего, отыграл в НФЛ не менее трех сезонов. Экс-игроки, наряду с членами семей и своими иждивенцами, могут использовать средства программы для получения не облагаемой налогом компенсации расходов на медицинские услуги из своего кармана (те, что не покрывает страховка). Примерная сумма компенсации для каждого завершившего карьеру игрока (и его семьи) равна $350 тысячам. Точная стоимость рассчитывается исходя из количества и давности проведенных в лиге сезонов, но, так или иначе, суть в том, что игрокам и их семьям для оплаты медицинских расходов могут перечисляться сотни тысяч долларов, не облагаемых налогом.

Возмещение происходит следующим образом. Игрок в электронном виде передает форму запроса вместе с сопроводительной документацией. Из центра обработки данных (Лексингтон, штат Кентукки) документы направляются сотрудникам Cigna (Лакаванна, штат Пенсильвания), которые их проверяют и решают, платить человеку или нет. Если запрос одобрен, Cigna отправляет по электронной почте чек экс-игроку или же переводит платеж на счет в депозитном учреждении.

Процесс компенсации ничем особым не выделяется. Собственно, как и мошенническая схема экс-футболистов. Их обвиняют в подаче фальшивых запросов на дорогое медицинское оборудование: гипербарические кислородные камеры, криотерапевтические аппараты, ультразвуковые аппараты и устройства электромагнитной терапии (предназначенные для иппотерапии — системы лечения с помощью лошадей). В некоторых случаях стоимость оборудования превышала $50 000, и во всех случаях по факту оно не было куплено.

Чтобы ввести в заблуждение Cigna, экс-игроки якобы предоставляли в качестве подтверждения расходов фальшивые документы. Ложную документацию подготавливали поставщики медицинских услуг, чтобы все выглядело правдоподобно. Подделанные подписи настоящих докторов и липовые бланки были одним из инструментов обмана. Если обвинения подтвердятся, то вскроется серьезных масштабов мошенничество в сфере здравоохранения.

Двое из игроков обвиняются в дополнительных мошеннических действиях — они якобы являются инициаторами схемы. Есть записи телефонных разговоров лайнбекера «Редскинс» и «Рэйвенс» Маккана и раннинбека «Иглс» и «Бронкос» Бакхалтера, пытавшихся форсировать проведение платежей.

Embed from Getty Images

Как и другие мошеннические схемы, связанные со сферой здравоохранения, эта была организована наподобие «пирамиды». Наверху два главаря, которые напрямую или опосредованно вербовали остальных игроков. Им удалось убедить новых членов группировки предоставить свои идентификационные номера Cigna, номера социального страхования, почтовые адреса и даты рождения. Позже, когда завербованные игроки получили (незаконно) свои чеки на компенсацию, они отдали несколько тысяч долларов организаторам «пирамиды». Все это происходило в период между 2017 и 2018 годами. В итоге фальшивых запросов было подано на сумму $3,9 млн, из которых $3.4 млн были выплачены .

Как вскрылось преступление

В мошеннической схеме был изъян: документооборот полностью велся в электронном виде и помог таким образом агентам ФБР и федеральным прокурорам напасть на след .

Отдел по расследованию мошенничества Минюста сообщил Cigna, что сотрудники компании обнаружили нарушения и аномалии в запросах на возмещение расходов некоторыми игроками. Как было упомянуто выше, документы включали в себя запросы на возмещение расходов на медицинские устройства для иппотерапии, которые стоят десятки тысяч долларов. Они также включали запросы, которые после проверки оказались фальшивыми. Сотрудники Cigna по борьбе с мошенничеством вскоре поняли, что что-то пошло не так, и сообщили в Министерство юстиции. Используя анализ данных и другие меры по борьбе с мошенничеством, ФБР раскрыло схему и ее идеологов.

Embed from Getty Images

Тот факт, что мошеннические действия вытекали за границы одного штата — начиная с запроса о компенсации, поданного в родном штате экс-игрока, который, в свою очередь, передавался в Кентукки, затем в Пенсильванию и потом обратно, — был важен с точки зрения юрисдикции. Преступная деятельность, которая пересекает границы штатов, дает возможность принимать меры уже федеральным властям.

Что грозит обвиняемым

Обвинения подробно изложены в двух обвинительных актах, поданных в окружной суд США по Восточному округу штата Кентукки. Прокурор Роберт Дункан, который возглавляет федеральные судебные преследования в округе, будет вести дело. Обвинения включают в себя сговор с целью мошенничества с использованием электронных средств связи и мошенничества в сфере здравоохранения.

Доказательство незаконного заговора, как правило, требует от заговорщиков демонстрации знаний, намерений и общей цели. Прокуроры настаивают на том, что заговор очевиден: есть документация от игроков, подающих фальшивые запросы на компенсацию за медицинское оборудование, которое они не приобрели, и «корешки» чеков «отката», который получили организаторы. Бенщковски, который контролирует более 600 федеральных судебных преследователей в уголовном отделе Министерства юстиции, утверждает, что игроки действовали «внаглую».

Обвинение считает, что в действиях игроков не было ничего случайного или неизвестного. Это намеренное мошенничество, которое карается сроком до 20 лет тюремного заключения.

На самом деле, обвинений несколько, и каждое грозит 10–20 годами тюрьмы. Например, Маккана обвиняют сразу по 19 пунктам. Понятно, что игрокам, не имеющим судимости, вряд ли впаяют десятилетия или столетия пребывания за решеткой. Максимальное наказание обычно дают рецидивистам и тем, кто совершил что-то совсем уж вопиющее. Кроме того, судья-председатель может и, скорее всего, назначит сроки по этим обвинениям одновременно, а не последовательно друг за другом.

Embed from Getty Images

И, тем не менее, бывшим футболистам ничего хорошего не светит. Двузначное количество лет в тюрьмах федерального значения, если они предстанут перед правосудием и будут осуждены.

Каждый случай индивидуален, но несколько месяцев назад владелец одного из медучреждений был отправлен за решетку на 20 лет, а администратор больницы (это уже другая история) — на 10 лет. Оба были признаны виновными в мошенничестве в сфере федерального здравоохранения. Такого типа мошенничество, особенно в сочетании с другими видами, зачастую влечет за собой длительные сроки, потому что по сути обвиняемые в таких ситуациях завладевают средствами, которые предназначались тем, кому они действительно были нужны.

Вероятность того, что тебя признают виновным, в случае с обвинениями на федеральном уровне, очень высока — 85–95%. Обычно в таких историях около 90% преступников признают себя виновными в надежде, что им скостят срок.

Как будет строиться защита экс-игроков

Все люди невиновны до тех пор, пока их вина не доказана, что требует либо заявления самого футболиста о признании своей вины, либо единодушного вердикта присяжных. На этом раннем этапе судебного преследования мы пока ничего не слышали ни от игроков, ни от их адвокатов. В ближайшие недели и месяцы адвокаты будут выстраивать защиту своих клиентов.

Возможно, адвокаты смогут доказать, что медицинское оборудование было-таки фактически куплено или находилось в процессе покупки. Адвокаты могут также настаивать на том, что большинство игроков сами были жертвами. Возможно, они чувствовали принуждение к участию в схеме, которую организаторы представили им как законную.

О чем в целом говорит эта история

В рассуждениях о завершивших карьеру игроках важно не обобщать. Сейчас с профессиональным футболом завязало и занимается чем-то другим около 20 тысяч человек, многие из которых имеют право на компенсации. И у многих есть члены семьи, которым также требуется медицинская помощь. Один процент попавшихся на мошенничестве не должен чернить остальные 99%. Именно последние являются главной жертвой преступления.

На данный пункт указывал и Бенщковски, когда говорил, что программа компенсации из-за действий отдельных персонажей находилась под угрозой существования. Обвиняемые «угрожали возможности законопослушных экс-игроков продолжать получать безналоговые компенсации за законные медицинские расходы для себя или своих семей». Вплоть до сегодняшнего дня налоговая могла усомниться, соответствует ли в целом требованиям федерального законодательства программа, регулирующая медицинское страхование и  компенсации без налогов.

Если бы программа потеряла свой главный козырь — отсутствие выплаты налогов, — тысячи закончивших карьеру игроков лишились бы важнейшего преимущества, который профсоюз достиг путем заключения Коллективного соглашения с НФЛ.

Читайте также: «Страшнее всего – просто не быть здесь». Колонка Келли Стаффорд после онкологической операции