Предыдущие выпуски: 

Часть 1. Массовые формации и летящие клинья
Часть 2. Как зарождался блок

В прошлой статье я уже говорил о факторах, мешавших развиваться пасовой игре в начале ХХ века даже после того, как пас вперёд был объявлен легальным в 1906 году: во-первых, это ограничения в правилах (пасовать можно было только по центру, а непринятый пас карался штрафом в 15 ярдов или даже сменой владения, если до мяча не дотронулся ни один из игроков пасующей команды); а во-вторых, отличная от современной форма мяча — значительно более округлая, из-за чего даже просто держать его в одной руке было жутко неудобно — какое уж там бросать. В общем, в первую декаду прошлого века пас вперёд проходил по разряду трик-плея, и большие состоявшиеся футбольные программы пренебрегали его использованием: в среднем за игру делалось не больше 2-3 пасовых попыток.

Зато пас вперёд развивался в небольших университетах (таких, например, как Университет Сент-Луиса) и малозначимых профессиональных соревнованиях, к которым тогда относилась Национальная футбольная лига.

Мы не зря вспомнили Университет Сент-Луиса и НФЛ из Пенсильвании. Первым принадлежит достижение самого старого принятого легального паса вперёд в официальной игре, поэтому их тренер Эдди Коукемс считается одним из отцов паса вперёд. Вторым — а именно, команде «Филадельфия Атлетикс» под руководством Боузи Рейтера, другого «отца паса вперёд» — приписывают зарождение техники паса, близкой к современной, хотя использовалась она тогда ещё только для бросков назад. Её называли «верхней спиралью» — в противовес «нижней спирали» (закрученной регбийной откидке) или «баскетбольному пасу» (двумя руками над головой). Да-да, именно последние два способа были до тех практически единственными — со всеми присущими им тактическими недостатками: помеха со стороны форвардов — в первом случае, короткая дистанция броска — во втором.

Революционная техника исполнения паса вперёд

Оба этих достижения были далеко не случайны. Коукемс в своей студенческой программе не просто угадал с одним-единственным неожиданным пасом — он внедрил его как полноценный элемент своей системы нападения, играя пасом почти столько же, сколько и выносом. Защитам того времени, ставившим в прикрытие от двух до четырёх игроков, было совершенно нечего этому противопоставить. Стратегия тренера Коукемса оправдала все риски: команда закончила сезон-1906 с результатом 11–0, обыграв своих соперников с общим счётом 407–11 (прописью: четыреста семь – одиннадцать).

Не следует упускать из виду исторический контекст: богом забытая программа на среднем западе, о которой никто и слыхом не слыхивал в футбольных центрах Америки — в отсутствие теле- и даже радиотрансляций о её игре писали разве что местные боевые листки. Потребовалось немало лет, чтобы концепция «Сент-Луиса» завоевала себе сторонников сначала по всему региону, а потом уже диковинку приняли на вооружение и футбольные гранды.

Первой игрой, когда на пас вперёд обратили внимание в национальном масштабе, стала встреча сезона-1913 тогда ещё никому не известной команды университета «Нотр-Дам» против Армейской академии. Именно за счёт постоянных пасов Гаса Дорэ на Кнута Рокне «Ирландцам» удалось преодолеть огромную разницу в классе и заставить говорить о себе на всю страну.

Ставший впоследствии тренером «Нотр-Дама» Рокне в начале 1920-х построил первую систему нападения, которая базировалась на пасовой игре. Построение, служившее основой в системе Рокне, стали называть «Нотр-Дам бокс» из-за характерного — практически квадратного — расположения беков:

В чём был смысл такого построения? Массовые формации XIX века уже ушли в небытие, а блокировку руками ещё не разрешили; помимо прочего, новые правила запрещали проталкивать игрока с мячом перед собой, поэтому бегущий с мячом на всех выносах следовал за своими блокировщиками — так появился термин «тейлбек». Нападение лишилось лишних двух секунд, которые нужны были квотербеку, чтобы разыграть вкладку на одного из бегущих. В результате его функции стали сводиться, в основном, к блокировке, а снэп (который, кстати, тогда же стали делать откидкой — подобно современным «ганам» и «пистолам») непосредственно принимал лучший выносящий игрок на каждом конкретном розыгрыше, что представляло серьёзную проблему для пасовой игры — ведь он не был лучшим распасовщиком.

Эту проблему Рокне решил построением, в котором снэп могли получить два разных игрока: тейлбек — для выноса, квотербек — для паса. Это позволило нападению не только эффективно балансировать между пасовой и выносной игрой, но и заняться эффективной специализацией игроков во время тренировочного процесса. Можно сказать, что именно тогда квотербек стал примерно той позицией, как мы понимаем её сегодня.

В этом построении были и другие новшества. Рокне значительно сузил формацию, начав регулярно ставить эндов вплотную к тэклам (что породило ещё одно знакомое нам название: «тайт-энд»), а бегущих разместив внутри конверта. Вопреки тому, что нам подсказывает логика современного футбола с его «широкими принимающими» (тогда, по контрасту с предыдущей позицией, они назывались «сплит-эндами»), это было сделано именно для усиления пасовой игры: ведь пас можно было отдавать не шире пяти ярдов от центра. На практике это означало, что энды, являвшиеся тогда основными принимающими, могли работать только в вперёд или внутрь, что растягивало защиту только в вертикальной плоскости. Теперь же у них появлялась возможность работать (пускай только и на пару ярдов) наружу, растягивая защиту и по ширине. Стали появляться первые пасовые развязки, по принципу схожие с современным «смэшем»:

Из-за ограничений на ширину паса о полноценной атаке флэт-зон речи ещё не было, поэтому маршруты наружу были призваны как раз создать угрозу крайнему защитнику ниже по вертикали — то есть, опять-таки растягивая защиту по высоте. Другим способом создать для защитников угрозу на нескольких вертикальных уровнях были схожие развязки внутрь:

О каких-то конкретных маршрутах, точечной технике их работы и резкой смене направления — пока речи не шло; комбинация задавала лишь примерное направление движения потенциальных принимаюищх, а выбор типа развязки — внутрь или наружу — во многом определялся тем, какую из двух преобладавших тогда защитных схем использовал соперник: 7-2-2 (которая, как и современные четные прикрытия, была более устойчива против вертикального растягивания по краям формации)

или 7-1-2-1 (которая, как современные нечетные — лучше защищала от паса центр глубокой зоны)

Конкретная расстановка игроков и ответственность по проходам и зонам, конечно, менялась от системы к системе — но опять же, именно тогда концептуально защитники разделились на три линии: форвардов (линейных), лайнбекеров (в те времена было принято написание «line backers», буквально: «помогающие линейным», что полностью изменяло тогдашний смысл этого термина), а также секондари-защиту.

Следует также понимать, что независимо от расположения по глубине, пока пасовая угроза не стала делом привычным, последние две категории по своему функционалу ничем не отличались: работа по проходам при выносе (пускай и находясь на нескольких ярдах от линии) или прикрытие принимающих при пасе. Причина расположения лайнбекеров в нескольких ярдах за линией скримиджа вовсе не в том, чтобы им было проще играть против паса, а в том, чтобы дать им чуть больше дистанции и времени для чтения комбинации и атаки выноса в правильной точке. Однако, чем больше опыта защита приобретала в противостоянии пасовому нападению, тем очевиднее становилось, что до-беки не могут выполнять обе функции без потери эффективности — и следовательно, следует разделять специализацию лайнбекеров от секондари. Со временем к этому пришли более или менее все команды, и к середине 1920-х годов разделение игроков защиты на три линии по типу сегодняшних состоялось окончательно — пускай и играли в ней всё ещё те же самые игроки, что и в нападении.

Усиление специализации в защите ещё больше затруднило пасовую игру. Да, пасовые розыгрыши были чрезвычайно красивы и зрелищны, но теперь у нападения почти не было шансов на успех в рамках установленных правилами ограничений. Чтобы стимулировать пас, стали рассматривать новые изменения в правилах. Первым делом отменили ограничения на ширину паса. Дальше — больше: разрешили пасовый тачдаун (вы будете смеяться, но до этого принятый в зачётной зоне соперника пас становился тачбеком) и запретили атаку пасующего игрока, когда он уже избавился от мяча.

Нападению дали четвёртую попытку. Логика была простая: раз непринятый пас карается штрафом в 15 ярдов, то пасовая игра была большим риском в любой ситуации, кроме «вторая и мало». Посудите сами: непринятый пас на «первой-десять» ставил команду в ситуацию «вторая и 25», что при наличии всего трёх попыток было сродни нынешней «третьей и 25»; непринятый же пас на «второй и 10», соответственно, неминуемо вынуждал команду бить пант. Итак: у нападения была более или менее единственная ситуация, когда риск паса мог быть оправдан, и защита, конечно же, прекрасно отдавала себе в этом отчёт — это здорово упрощало её работу.

Фактически, большинство ситуаций на поле в принципе сводилось либо к явно пасовым, либо к явно выносным, и четвёртый даун был необходим не только и даже не столько для упрощения работы нападения (для этого можно было бы и сократить ярдовую дистанцию до первой попытки), сколько для того, чтобы убрать эту предсказуемость и увеличить тактическое разнообразие возможных комбинаций.

Нельзя не упомянуть и ещё одно эволюционно важное изменение, которое имело далеко идущие последствия: для упрощения пасовой игры стала постепенно сужаться форма мяча, пока не пришла к той, что мы видим сегодня — удобно ложащуюся в одну руку и с заострёнными кончиками для улучшения аэродинамики. Такая форма упростила пас, но… усложнила игру ногами. Пока мяч имел форму, как в регби, с закруглёнными концами, основной техникой пробития по воротам был дроп-кик: удар по мячу наносился после касания им земли, с отскока. Теперь же отскок стал совершенно непредсказуемым, и использование дроп-кика практически сошло на нет, что привело к зарождению техники плейс-кика — именно так сейчас пробивают филд-гол.

Наконец, были и другие изменения, которые оказали влияние на игру. В 1910-х появляются первые кожаные шлемы, а десятилетие спустя получают широкое распространение подкладки под плечи. К концу 1920-х и то и другое практически стало повсеместно используемой экипировкой — и это не могло не внести в игру определённые коррективы.

Долго ли, коротко ли, а к началу 1930-х футбол обрёл уже все очертания той игры, которую мы знаем и любим сегодня. Как в неё играли во времена Великой депрессии, поговорим в следующий раз.