Лет десять назад Гари Дэвидсон сидел в баре и вдруг заметил, что один из посетителей, здоровенный мужик, смотрит на него. Не просто поглядывает, а пристально смотрит. Опасно смотрит. Дэвидсон кивнул в ответ, но мужчина всё не отводил глаз. Дэвидсону на тот момент было под 80, хоть и выглядел он лет на двадцать моложе.

— Ты Гари Дэвидсон? — спросил, наконец, парень. Наш герой в ответ одарил оппонента улыбкой кинозвезды, столько раз выручавшей его в сложный момент.

Тем не менее, мужик продолжал смотреть. Дэвидсон привык, что его узнают — в течение десятилетий он вел предпринимательскую деятельность, «не стесняясь в выражениях». Но эта ситуация становилась дискомфортной, потому что тот парень запросто мог свернуть Дэвидсона в трубочку и запихнуть в пивную кружку.

— Да, это я, — неохотно ответил Дэвидсон.

— Ты мне, *****, денег должен, — сказал парень.

Дэвидсон потягивал свой напиток и размышлял, не стоит ли ему направиться к выходу.

Вдруг мужчина выдавил из себя улыбку, и напряжение рассеялось — по крайней мере, немного. Оказалось, что он был игроком Мировой футбольной лиги (World Football League), первого большого соперника НФЛ после её слияния с АФЛ в начале 1970-х. И, наверное, одним из множества здоровяков, кто считал, что Гари Дэвидсон задолжал им пару баксов.

Дэвидсон заплатил по счету парня, и они вместе предались воспоминаниям о старых добрых днях, когда они пытались откусить кусок от пирога НФЛ. Многие пробовали за последние полвека, включая ЮСФЛ (дважды). Но НФЛ всегда сохраняла за собой королевский статус, укрепляя свои позиции каждый год. Дэвидсон не запомнил имя случайного знакомого — лишь то, что после завершения карьеры тот стал успешным брокером по недвижимости. «Без обид. Я рад, что мы всё это затеяли. Кроме того, у меня теперь есть пара хороших историй, которые я могу рассказывать до конца жизни», — сказал тот на прощание.

История WFL хороша тем, что она состоит из невероятного количества маленьких историй. Тяжело раненая династия НФЛ; Элвис Пресли; один из величайших гольфистов всех времен Арнольд Палмер; двукратный победитель Супербоула, а затем актер Джон Матушак; взбешенный канадский парламент; шериф, обыскивающий раздевалку; участник программы по защите свидетелей, пытающийся купить команду. Это история небывалого пожара в мусорной корзине, которая едва не поставила НФЛ на колени.

**

В конце 1960-х Дэвидсон был на таком подъёме, который многие не видели ни до, ни после. Он работал адвокатом и вёл бизнес по недвижимости в Калифорнии, обладал бесконечной уверенностью в себе, хорошо выглядел, был богат сам и имел кучу богатых друзей. В общем, идеальный фронтмен для самой агрессивной атаки на профессиональный спорт в США, которую только видела эта страна.

Перед тем, как напасть на НФЛ, Дэвидсон выбрал своей целью НБА, запустив в 1967 году Американскую баскетбольную ассоциацию (ABA). Затем он организовал Мировую хоккейную ассоциацию (WHA) в 1972-м. Обе лиги были полны инновационных идей: в ABA, среди прочего, впервые появились трехочковая линия и конкурс по броскам сверху.

Но в основе обоих бизнес-планов лежала одна и та же всеохватывающая стратегия: щедро платить игрокам и всячески удовлетворять их капризы, а потом показывать всему миру, как другие используют и ущемляют таланты. Дэвидсон опережал свое время на 50 лет.

Дэвидсон боролся с возрастным цензом и добился того, что студенты могли не дожидаться наступления определенного возраста, чтобы подписать контракт с клубами ABA. В результате к лиге присоединились Джулиус Эрвинг и еще несколько молодых звезд. ABA в конечном счёте распалась, но четыре команды — «Нетс», «Наггетс», «Пейсерс» и «Спёрс» — вошли в состав НБА. Как и ряд ключевых инноваций.

В хоккее WHA Дэвидсона вела себя ещё агрессивнее. Лига боролась с правилом «опции резервирования», по которому ведущие игроки в НХЛ прикреплялись к командам чуть ли не навечно. Федеральный окружной суд в Филадельфии согласился с доводами бунтарей и разрешил WHA провести рейд на ростеры клубов НХЛ, где хоккеисты в среднем зарабатывали по 25-30 тысяч долларов в год. Дэвидсон требовал, чтобы владельцы команд его лиги удвоили, утроили, вчетверо повысили эти цифры — это в итоге и было сделано.

Гэри Дэвидсон демонстрирует мячи с логотипами его лиг в 2008 году

Дэвидсон особенно ухватился за комментарий легендарного Бобби Халла, который в 1972 году спорил со своими «Чикаго Блэкхокс» по поводу условий контракта. Когда у Халла спросили, не рассматривает ли он вариант с переходом в WHA, он ответил: «Им потребуется миллион долларов».

Через несколько недель Халл стоял перед журналистами в качестве игрока WHA, держа в руках символический чек на миллион. Более 60 игроков НХЛ вскоре последовали за ним. Это как если бы Александр Овечкин, а также еще три целых команды в полном составе перебрались в межсезонье в совершенно новый чемпионат.

Примерно в это же время Дэвидсон обратил взор и на футбол, его репутация среди инвесторов была достаточно высока. Он выбрал потенциальных владельцев команд, обещая большие прибыли в профессиональном футболе нового образца. Даже если вы не верили в идеи Дэвидсона, то верили, что он сам в них верит — этого хватало, чтобы подписать чек. «Думаю, он был невероятно харизматичен. Он был тем парнем, за которым хотелось идти», — говорит бывший владелец клуба WFL Ховард Болдуин.

Дэвидсон разработал несколько блестящих концепций для футбола, некоторые из которых оказали влияние на современный спорт. Он считал, например, что схема календаря НФЛ просто нелепа — в то время команды проводили по 14 матчей регулярного чемпионата и по 6 игр предсезонки. В WFL было 20 матчей в регулярке и никаких предсезонных встреч вообще.

Также Дэвидсон не понимал, почему игры не проходят по четвергам, и добился того, что WFL будет эксклюзивно владеть правами на матчи в этот день. Недоумевал, почему штанги ворот находятся на линии зачетной зоны, где игроки могут в них врезаться, и перенес ворота за пределы поля. Дэвидсон видел футбол как мировой, а не только американский спорт, и рассчитывал видеть в WFL команды с Гавайев, из Канады, Мексики, а затем — Европы и Азии. Именно в его лиге появились первый чернокожий владелец (Ромми Лауд), первый чернокожий президент клуба (Луис Ли) и первая женщина-генеральный менеджер (Дасти Родс).

Потенциальные владельцы клубов одобряли большинство идей Дэвидсона, мечтая о солидной прибыли после скромных вложений (около 120 тысяч долларов за команду). Канадский медиамагнат Джон Бассет был в восторге от того, что в Торонто появится профессиональная команда, и активно работал над переманиваем игроков НФЛ.

Погубила жадность. Некоторые владельцы захотели перенести старт лиги с 1975 года на более ранние сроки, пытаясь воспользоваться локаутом в НФЛ летом 1974-го. Считалось, что WFL может сделать привлекательные предложения футболистам, формально находившимся без работы на тот момент. А если бы НФЛ сошла с дистанции на достаточно продолжительное время, WFL могла занять её место и украсть аудиторию, голодную до футбола после межсезонья. Всё это было очень логично… но, вероятно, убило всю затею.

***

Первая попытка Бассета заполучить игроков НФЛ была настолько дерзкой, что никто этого не ожидал — возможно, именно поэтому она и сработала.

Дэвидсон подстрекал его «ограбить» одну из лучших команд лиги на тот момент — «Майами Долфинс». Сначала Бассет думал, что тот шутит. Представьте, как Скале Джонсону говорят, что он должен пригласить к себе в XFL Патрика Махоумса, Тревиса Келси и Клайда Эдвардса-Хилейра.

— «Долфинс»? — уточнил Бассет.

— «Долфинс», — подтвердил Дэвидсон.

На заре НФЛ образцовой франшизой лиги были «Грин-Бэй Пэкерс», выигравшие два первых Супербоула в 1966 и 1967 годах. Но сразу после объединения НФЛ и АФЛ в 1970-м именно «Майами» стали восходящей Звездой Смерти. В первый сезон тренер-новичок Дон Шула привел команду с молодым перспективным составом к результату 10-4, затем проиграв в первом раунде плей-офф. Но начало доминированию в лиге было положено. В нападении той команды играло сразу пятеро будущих членов Зала славы: квотербек Боб Гриси, фулбек Ларри Зонка, ресивер Пол Уорфилд, центр Джим Лэнгер и гард Ларри Литл. «Долфинс» вышли в Супербоул-1971, проиграв там «Далласу», а затем взяли два следующих трофея в 1972-м и 1973-м (в сезоне-1972 команда прошла чемпионат без поражений и выиграла Супербоул). «Майами» был центром вселенной НФЛ.

Бассет пообщался с кем-то из руководства «Долфинс» и начал присматриваться к трем игрокам, чьи контракты в НФЛ действовали еще год — Уорфилду, Зонке и раннинбеку Джиму Киику. Он предложил невероятную концепцию: футболисты могут заключить персональные сделки весной 1974 года, отыграть сезон в НФЛ, а уже затем присоединиться к WFL. Бассет привез всех троих в Торонто с семьями, город всем очень понравился. Они поверили в его слова о том, что идея WFL сработает. Также им понравился главный тренер команды Бассета «Торонто Нортмен» Джон Маквей, который позже войдет во фронт-офис «Сан-Франциско» и сыграет ключевую роль в становлении династии «Найнерс» в 1980-х. Возможно, вы что-то слышали о его внуке Шоне Маквее.

Бассет точно знал, как надавить на больную мозоль большинства игроков НФЛ — чувство, что им недоплачивают и насильно удерживают в командах способами, которые сложно представить 50 лет спустя.

Уорфилд запросил абсурдный контракт на три года с гарантированной зарплатой 900 тысяч долларов — это в три-четыре раза превышало его доход в «Долфинс» — и не поверил своим ушам, услышав ответ Бассета. «Он сказал, что уважает мой будущий вклад в успех, и даст то, о чём я прошу. С футболистами в то время так никто не обращался. Я чуть в обморок не упал, когда он согласился дать мне этот контракт», — вспоминает Уорфилд.

После этого уговорить также Зонку и Киика было делом техники. Оба бегущих имели прекрасные взаимоотношения для тех, кто является конкурентами по позиции. У обоих были жаркие споры с «Долфинс» по поводу контрактов в 1971 году, и в конце концов оба согласились на одинаково плохие условия. Это еще больше сплотило парней. В 1973 году вышла их совместная книга, они вместе появились на обложке Esquire во время промоутерской кампании.

Зонка рассказал Шуле о поездке в Канаду, тренер попросил ничего не подписывать, пока не обсудит это с ним. Но финансовые условия были настолько заманчивыми, что когда Зонка звонил Шуле, принципиальное решение уже давно было принято. Ларри не мог отказаться от трехлетнего контракта с подписным бонусом в $500 тысяч. Это стало крупнейшей сделкой в профессиональном футболе на тот момент.

Бассет пытался отговорить Зонку от звонка Шуле из его офиса, но тот хотел непременно выполнить обещание, данное тренеру «Майами». Тогда Бассет сказал, что если кто-то из игроков покинет здание без контракта, все переговоры они вынуждены будут начинать сначала. Все решили, что непременно подпишут бумаги… но не раньше, чем Зонка позвонит Шуле.

— Тренер, я подписываю контракт с WFL, — сказал Зонка в трубку.

— Но, Ларри, ты же сказал, что сначала увидишься со мной, прежде чем что-либо подписывать, — ответил Шула.

— Нет, Дон, я сказал, что сообщу тебе. Вот я и сообщаю прямо сейчас, по телефону, — заявил игрок. А потом он назвал цифру, от которой Шула потерял дар речи и вынужден был отступить.

— Делай, что должен, — сказал Шула.

Слева-направо: Пол Уорфилд, Джим Киик и Ларри Зонка

Этот день стал концом династии «Долфинс». Зонка суммарно получил сделку на $1,4 миллиона долларов в год, Уорфилд — на $900 тысяч, Киик — на $700 тысяч. Неслыханные для того времени суммы. «Майами» вышел в плей-офф в 1974-м, но проиграл «Рэйдерс» (26-28) после пропущенного в концовке тачдауна. Зонка, Киик и Уорфилд в последний раз вместе вышли на поле в составе «Долфинс».

— Было очень грустно, мы думали, что у нас есть шанс. Лично мне было сложно принять тот факт, что всё кончено. Думаю, если бы мы не ушли из «Майами», команда могла выиграть еще несколько титулов, — сказал тогда Зонка.

Канада готовилась принять своих первых звезд калибра НФЛ.

Или нет.

***

Продолжение следует