Мы с Джаредом Лорензеном влюблены в одну и ту же женщину. Ее зовут «Крошка Дебби», и она готовит восхитительное печенье, батончики, кексы… и т.д. На самом деле, у нее куча поклонников. Вот, например, Ник Сейбен каждый день за завтраком съедает парочку овсяных «сэндвичей» с кремом. Я сам предпочитаю ореховые батончики. Лорензен же говорит: «Да у них всё вкусно. Но за их шоколадное печенье я убить готов».

Мы оба одеваемся в магазине для «крупных людей» — только там можно найти что-то, что налезет. Мой размер — 6XL. Лорензен берет 4XT T (tall) — для высоких людей, ведь он ростом 193 см. Он говорит, что обычно берет одежду на размер поменьше и сетует на то, что приходится брать брюки 54 размера, чтобы пройти в бедрах. «Из-за широких ляжек одни проблемы. Приходится носить ремень, чтобы брюки не спадали», — сокрушается он.

У нас с Джаредом много общего, но в нескольких ключевых моментах между нами пропасть. Я достиг своего спортивного пика, играя в баскетбол в христианской детской лиге. Лорензен — лидер по пасовым ярдам университета Кентукки за всю историю, и чемпион Супербоула в составе «Джайентс» (в качестве дублера Илая Мэннинга).

Что касается лишнего веса, то я всегда был толстым парнем, а Джаред ворвался в мир «крупных людей», словно ураган.

На следующий день после того, как «Сихокс» разгромили «Бронкос» в 48-м Супербоуле, Лорензен вышел на поле в джерси квотербека «Речных Монстров Северного Кентукки» в игре Континентальной Футбольной Лиги (арена-футбол). Это была последняя из многих его команд на тот момент. Джерси сидела на нем так плотно, что узор напоминал змеиную кожу. «Монстры» указали в заявке, что вес Джареда — 320 фунтов (145 кг). Но эта цифра была очень приблизительной — к тому моменту Лорензен не вставал на весы уже лет шесть, и сам точно не знал, сколько в нем фунтов (и килограммов).

Джаред Лорензен в игре за «Ривер Монстерс». Фото: ESPN

Игра проходила на арене, предназначенной для конного спорта — искусственное покрытие было уложено прямо поверх земляного пола. Трансляция шла на одной из стриминговых платформ, и парень с сайта Barstool Sports запостил несколько коротких видео с потрясающе точными пасами и эффектными забегами Лорензена. Тот был крупнее любого из игроков на площадке, но при этом выглядел и двигался, как персонаж видеоигры с топовым рейтингом.

Когда Джаред зашел в раздевалку после матча, его фотографии в супероблегающей джерси наводнили интернет. Весь следующий день он общался по телефону с ведущими различных спортивных ток-шоу. Они вспомнили его старые прозвища: Hefty Lefty (Могучий Левша), the Round Mound of touchdown (буквально — холм, бегающий в тачдаун), Pillsbury Throwboy (обыгрывается никнейм Pillsbury Doughboy — Колобок — лицо компании-производителя мучных изделий), J-Load и т.д. Джаред слушал их и посмеивался.

В начале второй четверти следующей игры «Речных Монстров» Лорензен вышел один на один с ди-эндом соперника. Джаред наклонил корпус, но защитник пошел еще ниже. Результат столкновения — перелом большой берцовой кости и разрыв связок голеностопа. Теперь у Джареда в ноге пластина на шести винтах и длинный шрам. После этого он окончательно завязал с футболом. В 33 года он, впервые с пяти лет, не собирался больше играть.

Дальше — переезд из Цинциннати в Лексингтон, Кентукки, постоянная работа — менеджер по продажам офисной техники в компании Prosource. Он живет в том же многоквартирном доме, в котором провел последний год, будучи студентом университета Кентукки. В квартире основную часть пространства занимают коробки с вещами. Где-то в них — кастрюли и сковородки. Он собирается снова начать готовить себе сам. Ну а пока — «Чайна Хат» оставили меню на его придверном коврике.

«Джаред — отличный парень», — говорит Хэл Мамм, его бывший университетский тренер. «Потрясающий человек», — вторит Райан Лемонд, ведущий «Кентукки Спортс Радио», который не раз делил с Лорензеном комментаторскую кабинку. «Мне бы очень хотелось, чтобы люди узнали, насколько он щедрый и бескорыстный парень», — улыбается Дженет Нермес, мама Джареда. «Самый замечательный человек на свете», — говорит Тамара, бывшая жена Лорензена и мама их двоих детей.

Люди любят Джареда Лорензена и беспокоятся о нем. Его вес — словно гора, которая бросает тень на всю его жизнь (собственно, как и у меня). Мир, в нашем видении, состоит из препятствий. Бесчисленные сломанные пластиковые стулья. Залы кафе и ресторанов, где ты протискиваешься между столиками, стараясь не задеть других посетителей ни задом, ни животом. Залы ожидания в аэропортах, где ловишь взгляды, в которых ясно читается: «Только бы не попалось место рядом с этим парнем».

Один из признаков эмоциональной зрелости — забота о своем теле. И тут мы с Джаредом единодушны в том, что не можем считаться взрослыми, пока таскаем на себе столько лишнего. Но тут, как и в американском футболе, мало просто знать комбинации из плейбука — надо уметь их сыграть. «Сначала я думал — сейчас заживет моя лодыжка, я смогу бегать, полноценно заниматься в зале — и тогда берегись, треклятый лишний вес, — рассказывает Джаред. — Но потом я отложил это дело до весны, когда на улице станет потеплее… Потом стал замечать, что стоит мне побольше походить, как нога снова опухает. Палка о двух концах, блин. Нога опухает потому, что я слишком много вешу, но при этом я не могу как следует взяться за своей вес из-за ограниченной подвижности».

Когда ты жирдяй, то каждый день обещаешь себе, что изменишь свою жизнь. Лорензен сменил работу, сменил квартиру, его жизнь больше не связана с футболом. Он — победитель Супербоула, легенда своего университета, отец двоих детей. Настало время стать мужчиной.

***

У его матери было четверо детей, и каждый из них при рождении весил больше четырех с половиной кило. Джаред, родившийся в Ковингтоне, Кентукки, в День Святого Валентина 1981 года, был старшим и самым тяжелым из всех — 5,985 кг. Его первое взвешивание стало одним из тех сотен раз со словом «слишком».

В семь месяцев он пошел, но еще задолго до этого постоянно хныкал, прося взрослых бросить ему мяч. Ребенком он мог часами лежать на спине — в кроватке или на полу — подбрасывая и ловя бейсбольный или футбольный мяч. В пять лет они с другом бросали мяч, ожидая начала игры по флаг-футболу. Увидев, как Джаред бросил идеально подкрученный пас, тренер попросил: «Повтори». Он повторил. Когда его поставили квотербеком, он почувствовал себя неуютно из-за того, что должен был касаться пятой точки другого мальчика. Но как только он понял, что квотербек — это тот, кто бросает мяч, проблема была решена. Больше всего на свете он любил бросать мяч.

В доме Лорензенов никто не готовил еду. Джаред питался размороженными полуфабрикатами — рыбными палочками, макаронами с сыром, стейками, пирогами с курицей… После одного из Хэллоуинов он серьезно подсел на жевательные конфеты — их раздавали детям почти в каждом доме. В детской футбольной лиге Кентукки он всегда «перепрыгивал» через год — из команды для пятилетних перешел сразу к семилеткам, потом — к девятилеткам… Просто он был слишком тяжелым для своего возраста. Перед днем взвешивания он надевал несколько свитеров и теплых штанов и отправлялся на пробежку. Он ненавидел бег всей душой. Его мама рассказывала, что еще в четыре года он, прямо во время игры в соккер, упал на газон и разревелся — тут надо было слишком много бегать.

Его родители развелись, когда Джареду было 15. Он проводил много времени с отцом, с которым у них установились доверительные, можно сказать, братские отношения. Ели пиццу или китайскую еду навынос. Каждый день Джаред выпивал по две двухлитровых бутылки «Маунтин Дью». На десерт было печенье от «Крошки Дебби». «У нас все было поровну, — смеется Джаред. — Ему коробка и мне коробка».

В школе «Хайленд Хай» тренер Дейл Мюллер делил подопечных на три группы: сильные, быстрые и толстые. Угадаете, в какой был Лорензен? Он весил тогда 240 фунтов, что было особенно забавно в свете того, что немногие из линейных были тяжелее 190. Зато в его выпускной год «Хайленд Хай» набрали 801 очко, выиграли 15 игр подряд и забрали звание чемпионов штата. Лорензен бросил 45 тачдаунов и набрал ногами еще 15. Тем не менее, университеты не видели его на позиции квотербека. «Огайо Стейт» предложили позицию дифенсив-энда. «Пардью» увидел в нем перспективного линейного нападения. «Да я лучше буду смотреть, как растет трава, чем играть в конференции «Большая десятка», — бушевал Джаред. Он хотел играть в университете родного штата. И да, в одну минуту первого ночи первого дня рекрутинга, Хэл Мамм, главный тренер из университета Кентукки, позвонил ему. Он хотел видеть его за центром.

В 1998-м Лорензен выиграл приз имени Джонни Юнайтеса — награда лучшему квотербеку-школьнику штата Кентукки. Юнайтес, которому тогда было за 60, приехал на торжественное вручение и сфотографировался с юным дарованием. Лорензен вспоминает, как легендарный игрок оглядел его с головы до ног и припечатал: «Ты невероятно огромный для квотербека. Не думаю, что ты достигнешь чего-то с такими габаритами».

Джаред, обычно словоохотливый и улыбчивый парень, вдруг умолкает и хмурится, вспомнив этот момент своей жизни.

«Мне говорят это всю мою жизнь».

«Все и каждый говорят: ты слишком крупный».

Все — это все. Но ведь Джонни Ю — это не все?

«А чем он лучше? Если ты говоришь мне то же дерьмо, что и другие — чем ты лучше?»

Первый год в университете он провел в статусе освобожденного первокурсника, а потом его желудок ждало испытание. По окончании сезона тренерский штаб подселил к нему в комнату специалиста по физвоспитанию из числа студентов. Целью было перевести Джареда на правильное питание и дать дополнительную физическую нагрузку. В начале весны Мамм устроил контрольное взвешивание. По его результатам выяснилось, что новый сосед Лорензена набрал 5 кило.

— Я просто почесал затылок и подумал: «С Крошкой Ру ничего не поделать», — говорит Мамм.

Хэл Мамм ушел в отставку после первого сезона, который Лорензен провел в составе. Его место занял Гай Моррисс, в прошлом линейный нападения НФЛ. Он поставил Джареду условие для попадания в состав: сбросить вес с текущих 308 фунтов до 268. Пришлось каждое утро по два часа играть в бадминтон, а после тренировок с футбольной командой идти еще и в бассейн. Он признается, что в то время пил жиросжигатели, ныне запрещенные, в состав которых входил эфедрон. Перед началом сезона весы показали 268,8 фунта. Он прошел в состав. И немедленно принялся наверстывать «упущенное», съев «Сникерс».

В 2002-м, после второго сезона Джареда в «Кентукки», Моррисс ушел в «Бэйлор», а на его место пришел Рич Брукс, третий тренер за четыре года. В тот год Лорензен набросал 10354 ярда — рекорд всех времен для «Кентукки» и седьмой результат в истории Юго-Восточной конференции. На тренировках он становился в центре поля на одно колено и бросал в створ ворот до тех пор, пока не попадал в перекладину. Мамм вспоминал, как проводил в Лексингтоне тренировочный лагерь для лучших квотербеков-студентов со всей страны. В числе прочих упражнений измерялась и скорость броска. Средний показатель 52-54 м/ч был на уровне НФЛ. Лорензен «зашел» на тренировку по пути в столовую, немного разогрел плечо, и бросил пробный мяч. Радар показал 64 мили в час.

https://www.youtube.com/watch?v=WZml49fSdbc

***

Они с Тамарой встречались со старших классов школы, и летом после третьего курса у них родилась дочь Тэйлер. Дейл Мюллер со смехом вспоминает, как Лорензен в одном из своих интервью рассказывал: «Она ест в 9 часов, в 11, в 3 и в 5. Очень удобно — я ем в те же часы».

Примерно в это же время Джаред осознал, что у него есть реальная возможность попасть в НФЛ. Окончив университет, он нанял в качестве агента Ли Стейнберга. Тот отправил его в Калифорнию, потренироваться с другими выходившими на драфт квотербеками, в числе которых был и Бен Ротлисбергер. «Если не принимать во внимание его физические данные, он был хорош, — говорит Стейнберг. — Игровые качества были на высоте. Но он так и не сбросил вес. Не смог. Или не захотел».

На драфте 2004 года его не взяли, но несколько команд проявили интерес после. Предложение «Джайентс» он воспринял с сомнением — они только что заполучили Илая Мэннинга, первого номера драфта. Лорензен убедил себя в том, что у него нет шансов. Он не отозвался на предложение команды из Нью-Йорка. Менеджеры «Джайентс» были в недоумении. Родные Джареда были в ярости. Когда в 2005 году «Гиганты» повторили предложение, Тамара поставила условие: или он едет на сборы и пытается пробиться в состав, или они расстаются. Всю дорогу до тренировочной базы в Олбани Джаред ныл и причитал.

Тем не менее, он оказался достаточно хорош для того, чтобы стать сначала третьим квотербеком в ротации, а потом — занять место основного дублера Илая в сезонах 2006 и 2007. Его статистика в НФЛ не впечатляет: 4 из 8 пасовых попыток на 28 ярдов, два выноса на четыре суммарных ярда. Но он был на бровке в Супербоуле-42, когда «Джайентс» обыграли «Пэтриотс», шедших с результатом 18-0 в матче имени Дэвида Тайри. Лорензен до сих пор хранит пакет конфетти, собранных с поля той ночью. И он ни разу не открывал ящичек, в котором лежит бутылка «Джонни Уокер Блю Лейбл» — Майкл Стрейхен подарил такую каждому человеку в команде. Джаред ни разу не открывал этот ящичек.

https://www.youtube.com/watch?v=0ceL-diMKb8

Том Кофлин, главный тренер «Джайентс», устанавливал лимит веса для каждого игрока. За каждый фунт сверх лимита штрафовали на 400 долларов. Лимит веса для Лорензена был 292 фунта. Взвешивание проводилось каждую пятницу, поэтому по четвергам он устраивал себе жесткий разгрузочный день. Вместо того, чтобы пить, только полоскал рот и сплевывал воду. Ранним утром в пятницу Джаред, в пяти футболках, двух худи, двух парах штанов сидел в сауне или истязал эллипсоид. В итоге он со скрипом укладывался в лимит. «Вы, наверное, думаете, что, помучавшись таким образом несколько недель подряд, я перешел на умеренное питание, — усмехается он. — Но как только я слезал с весов, я шел перекусить ветчиной и омлетом с сыром».

Это «Уловка-22» применительно к пищевой зависимости. Когда у тебя все хорошо — ты ешь, чтобы отметить это дело. Когда что-то идет не так — ты ешь, чтобы утешиться. Люди, которые тебя окружают, знают, что вкусняшки — это лучший подарок для тебя. Лорензен со смехом и недоумением вспоминает одного из своих тренеров в старшей школе — тот нещадно гонял его на тренировках, а когда парню удавалось сбросить вес — дарил коробку брауни.

Лорензен с бывшей женой Тамарой и детьми. Фото: ESPN

Супербоул-42 стал последним матчем Лорензена в НФЛ. «Джайентс» отчислили его после подписания Дэвида Карра в межсезонье. В предсезонке 2008 года он поборолся за место дублера в «Индианаполисе», но не попал в состав. В том тренировочном лагере с «Кольтс» он последний раз вставал на весы. Тогда они показали 303 фунта.

Он вернулся в Кентукки, не оставляя надежды продолжить играть. В 2009-м был подписан контракт с «Кентукки Хорсмен», командой из лиги развития «Арена Футбол Лиг». Но по окончании сезона лигу развития закрыли. Лорензен устроился работать администратором в местный торговый центр. Здесь же они с друзьями открыли ресторан, в котором работала и Тамара. В 2009 году у пары родился сын, Тэйден, но, несмотря на это, отношения Джареда и Тамары охладели. Кто-то из них всегда был на работе, а второй — сидел с детьми. Лорензен чувствовал себя одиноким и всеми покинутым. «Когда из моей жизни пропал футбол, я вообще не понимал — как жить дальше?» — пожаловался он.

И он предпринял еще одну попытку. База «Речных Монстров Северного Кентукки», которые играли в арена-футбол, находилась всего в пяти минутах езды от дома. В 2011-м он стал генменеджером команды, и ему удалось собрать коллектив, в котором не хватало только… квотербека. В итоге один из тренеров сказал ему: «Почему бы тебе самому не играть?» Лорензен подумал и сказал: «Нет-нет-нет. Ну ладно». В 14 играх он бросил 81 тачдаун (а в арена-футболе это не так уж просто, как вы думаете) и стал MVP лиги. В межсезонье лига объявила, что он станет новым комиссионером. «Им нужен был человек с именем, — говорит Джаред. — А мне грех было отказываться от прибавки к жалованию». Но вскоре у лиги сменился владелец, и Лорензену указали на дверь. В 2013-м он сыграл две игры за «Оуэнсборо Рэйдж», другую команду из Кентукки. Потом возрожденные «Речные монстры» предложили ему 200 долларов за игру, и он согласился. Натянул на себя облегающую джерси и взорвал интернет.

https://www.youtube.com/watch?v=Vt1CBiRgwIQ

Мы смотрим хайлайты с той игры вместе с ним. «Вот этот розыгрыш, который стал вирусным. Обрати внимание, моя задница чуть не перевесила меня». На мониторе он делает дропбэк после снэпа, на него выходят два защитника. Он отскакивает еще назад и вправо, ускользая от них, пробегает несколько ярдов, разворачивает корпус и бросает точнейший пас ресиверу на дальней бровке. Несколько мгновений прекрасного — футбольный балет в исполнении человека весом под 200 кило.

Он пересматривает розыгрыш и кивает: «На ногах я всегда был хорош».

***

«Я ИСПРОБОВАЛА ВСЕ свои креативные рецепты, — говорит Тамара Лорензен. — Я добавляла в лазанью цуккини и шпинат. Но он не любит ничего из зеленых овощей, кроме зеленого горошка».

Они развелись прошлой осенью, после шести лет брака и, фактически, 18 лет совместной жизни. Оба испытывают друг к друг самые теплые чувства. Но оба устали бороться с застарелыми проблемами. Одна из которых — лишний вес Джареда.

«Я пыталась кричать, я пыталась уговаривать, я использовала „это ради наших детей“ как последний довод, — качает головой Тамара. — В конце концов я сказала Джареду, что ему необходимо повзрослеть».

«Мы — лучшие друзья. Она — потрясающая, — вздыхает Джаред. — А что осталось мне после развода? Ом-ном-ном. Ради чего я живу? Ом-ном-ном».

Он честно пытается преодолеть фазу «ом-ном-ном». Чаще заказывает салаты, отдает предпочтение курице и рыбе, а не стейкам. Перешел на диетическую колу. Но если быть честным, то любовь к Jimmy John’s и пицце из «Маленького Цезаря» никуда не делась.

Есть проблемы со сном, а его храп может поднять целое кладбище. Лестницы постепенно становятся проблемой, учитывая еще и боли в травмированной ноге. Мы с ним оцениваем свои перспективы, и видим, что они не такие уж долгосрочные. Сейчас мне 50, и я чувствую это еще отчетливее, чем Джаред. Такие как я, не доживают и до 65.

Тамара помнит время, когда у них с Джаредом все шло действительно хорошо — правильно питались, регулярно занимались физкультурой, даже сажали овощи в своем маленьком садике. Но как-то раз, во время уборки, она нашла под диваном этикетку от печенья «Крошки Дебби».

***

Я спрашивал Лорензена: «Как думаешь, был бы ты более успешным футболистом, если бы держал себя в форме?»

«Может быть, я бы играл до сих пор, — ответил он. — Но было бы это лучшей жизнью для меня? Не знаю».

Он зажигал в Юго-Восточной конференции. Потом еще три года был игроком НФЛ. Он был в таком восторге от самой возможности быть частью этой лиги, что каждый раз, когда «Джайентс» играли на новом стадионе, во время разминки забрасывал один-два мяча на верхний ярус трибун в надежде, что таким образом запомнится болельщикам.

Когда НСАА обязала учебные заведения предоставлять студентам-спортсменам питание в неограниченном количестве, Джаред написал в Твиттере: «Что тут сказать — НСАА повезло, что я не могу вернуться».

Джей Мор, актер и комик, а ныне радиоведущий, процитировал этот твит в одном из своих эфиров. Их с Джаредом связывает история об игре в вифл-бол (Wiffle ball — развлекательная разновидность бейсбола с удлиненной битой и легким пластиковым мячом). Они сошлись друг против друга на вечеринке, которую устроил один из старых школьных друзей Лорензена, Кевин Бреннок. На заднем дворе своего дома в Бельвью, Кентукки, прямо на берегу реки Огайо, он каждую среду устраивал мини-турниры по вифл-болу.

С полсотни зевак собралось посмотреть на противостояние Мора и Лорензена. Мор не без оснований считался хорошим игроком. Часть выигрыша от «тотализатора» шла в местный фонд взаимопомощи. В последнем иннинге, когда подошла очередь Лорензена отбивать, счет был равным — по 8 очков.

Он встал в стойку и заявил: «Мне хватит и одного мяча, чтобы выиграть».

Мор подает, и Лорензен выбивает мяч далеко за забор, в сторону противоположного берега реки. Но не по правилам.

Еще подача, еще, и на третьей Джаред выбивает «хоумран».

Под этим огромным пузом все еще скрывается отличный спортсмен. Который, помимо прочего, уже 33 года ест все подряд, и до сих пор жив. Эта любовь к спорту идет от внутреннего ребенка, который живет в каждом из нас. Ребенка, который может часами напролет бросать мяч, объедаться сладостями и смотреть мультики всю ночь. Но в определенный момент жизни каждый из нас должен перестать потакать этому ребенку во всем подряд. Потому что ребенок не понимает, что нельзя есть пиццу каждый день. Так же, как нельзя всю жизнь бросать тачдаун-пасы.

Я часто смотрю в календарь и выбираю день, в который моя жизнь изменится — первый день месяца, года, первый день после пасхальных каникул. Представляю, какая впечатляющая история преображения может получиться, когда я все-таки решусь взяться за это всерьез. Я спрашивал у Лорензена, думает ли он об этом.

«Каждый день, каждый Божий день, — ответил он. — Но потом откладываю это на завтра».

Джаред Лорензен ушел из жизни 3 июля 2019 года, в возрасте 38 лет. Причиной смерти стала сердечная (и почечная) недостаточность.