Недавно Том Брэди объявил о завершении карьеры, основная часть которой была связана с «Нью-Ингленд Пэтриотс». Журналист The Athletic Джефф Хоу попросил бывших одноклубников и тренеров самого титулованного игрока в истории американского футбола поделиться их воспоминаниями о том, каким был Брэди в игре, на тренировках и в быту, и собрал самое интересное из их высказываний.

Чед О’Ши, тренер ресиверов: после того как мы проиграли «Чифс» матч понедельника в 2014-м, мы возвращались домой на автобусе. Я наблюдал за тем, как он садится в автобус на парковке «Эрроухеда» (домашний стадион «Канзас-Сити» — Прим. перев.). Тогда в очередной раз начались разговоры о том, что Тому пора заканчивать, и нашим новым квотербеком будет Джимми Гаропполо. Так вот, Том сел в автобус, схватил ноутбук и на протяжении всей дороги в аэропорт изучал фильм по нашему следующему сопернику — «Бенгалс». Потом мы добрались до Фоксборо, игроки направились на парковку, чтобы разъехаться по домам на машинах. Тем временем Том вместе с тренерами пошел в другом направлении — в сторону стадиона. Он там и проспал всю ночь. На следующее утро он посмотрел на нас и заявил: «Мы должны сыграть хорошо, и я сделаю всё от меня зависящее, чтобы мы победили». В тот момент я понял, что мы здорово сыграем против «Цинциннати», и именно тогда начался наш взлет, благодаря которому наш сезон сложился так удачно («Пэтриотс» стали чемпионами, обыграв в Супербоуле «Сиэтл» — Прим. перев.). Именно эта история пришла мне в голову: в тот вечер Том проигнорировал всю эту шумиху, и у него хватило моральной стойкости, чтобы двигаться дальше. Я действительно думаю, что это и предопределило наш успех.

Роб Гронковски, тайт-энд: было прикольно, когда он споткнулся на ровном месте и упал в матче с «Теннесси» (в сезоне 2019 года):

Тай Лоу, корнербек: для меня одно из самых живых воспоминаний связано с общекомандным ужином в 2001-м, вскоре после того, как Том заменил травмированного Дрю Бледсо. Незадолго до этого я продал ему свой дом и вообще старался опекать его, как мог, этого юнца из Мичигана. И тут во время ужина он заявляет мне и Лойеру Миллою: «Знаете что, ребята, я не отдам обратно свое место в основе». Мы с Лойером такие: «Ни хрена себе, ну и норов у него. Таким и надо быть». Но где-то глубоко в мозгу сидела другая мысль: «Ну не, с такой зарплатой, как у Дрю, черта с два». Мы тогда были защитной командой, что-то вроде: «Вы там делайте свое дело, а уж мы в защите отработаем, только ошибайтесь поменьше». Тогда он не был сегодняшним Томом Брэди. Несмотря на то, что мы видели в нем кое-что особенное, футбол и околофутбольная политика устроены так, что иногда одного таланта и старания оказывается мало.

Когда он сказал, что не отдаст место в основе, он не прикалывался, при этом в его тоне не было злости. Мы то и дело слышали, что Дрю скоро вернется в строй и что будет дальше, и я снимаю шляпу перед тренером Беличиком за то, какое решение он принял. Мы видели потенциал Тома, но не думаю, что его видели другие. Все остальные ожидали, что Дрю Бледсо, лицо франчайза и постоянный участник символической сборной, вернется в строй и вернет себе место в старте. Но у Тома были другие планы, и он оказался прав. Думаю, тот факт, что у него был такой настрой, сам по себе удивителен. Ведь в реальности в большинстве случаев стартовый квотербек всегда забирает свое место обратно, так это работает. Однако Билл принял решение в пользу того, у кого «попёрло», и стал строить команду вокруг молодого пацана. Не забывайте, что Дрю только что подписал контракт на 100 миллионов и всё могло пойти обычным путем, но Том не дал этому случиться. Он сделал себя незаменимым.

Думаю, что его целеустремленность, напор и воля к победе достучались до Беличика, и тот поверил в то, что Том способен на многое. Сейчас в этом уже никто не усомнится, хотя тогда было много вопросов. Лично у меня их не было, так как он делал все, что от него требовалось, а наша защита была достаточно сильна, и по большому счету было не важно, кто квотербек.

Он купил мой дом, когда еще ничего не зарабатывал, поэтому я оставил для него все телевизоры и мебель. Мне было не жалко — я только что заключил хороший контракт. И еще, блин, я сделал для него скидку на дом — то ли 130, то ли 150 тысяч. Но ведь так и надо поступать, разве нет? Каждый день он первым приходил на стадион и уходил одним из последних. Я видел, что наш новый квотербек всегда в эпицентре событий, заводит других, похлопывает по шлемам и щиткам. Не хочу никого обидеть, но это была другая энергия по сравнению с тем, как обычно себя ведут звездные квотербеки. Том был совсем другим в качестве товарища по команде.

Дюрон Хармон, сейфти: мне больше всего запомнился мой первый день в команде, первая встреча. Стою я в туалете, писаю, тут подходит Том и занимает место справа от меня. Я стою и думаю: «Ни хрена себе, сам Том Брэди». Он смотрит на меня, улыбается и говорит: «Привет, Дюрон, как дела? Добро пожаловать в „Пэтс“. Я Том». Я выдавливаю из себя в благоговейном трепете: «Привет, Том, как дела?» Кажется, я даже заикнулся. Перед тем, как началась тренировка, я буквально бросился бегом к телефону, чтобы отправить СМС моей подруге, будущей жене: «Детка, Том Брэди знает, как меня зовут!» Я тогда понял, какой он классный парень: человек, который к тому моменту отыграл в лиге 14 лет, знал, как зовут новичков команды. Было видно, что это по-настоящему командный игрок и отличный человек. Кроме того, он делал на поле всё, что мог, в качестве нашего квотербека. Мне очень повезло быть для него другом и товарищем по команде.

Джо Андруцци, линейный нападения, история № 1: никогда не забуду, как в Новом Орлеане, во время Супербоула против «Сент-Луис Рэмс», Том встал в центр хадла за минуту до конца игры при ничейном счёте. Джон Мэдден, когда комментировал матч в прямом эфире, сказал тогда, что Тому следовало встать на колено, сжечь оставшееся время и дождаться овертайма. Но Том вместо этого посмотрел в лицо каждому из 10 ребят в хадле и сказал с ухмылкой: «Давайте сделаем это». Он не грыз ногти и вообще не нервничал. Тогда в хадле он выглядел спокойным, сосредоточенным и готовым бросать мяч. Позже мы узнали, что перед этим Дрю Бледсо что-то сказал ему на бровке. Вообще Дрю был для Тома будто еще один тренер, который всегда стоял за него и ни разу не нанес удар в спину. Нелегко терять работу из-за травмы, но Дрю был настоящим капитаном и прекрасно вжился в роль тренера для Тома. Он сказал тогда: «Иди и сделай этот пас», и Брэди сделал. Дрю поддержал его, завел всю команду и внес свой вклад в то, что мы продвинулись вперед, зная, что у нас отличный кикер (Адам Винатьери) — еще один парень, который до сих пор играет и выглядит как дедушка (интервью взято в 2019 году — Прим. перев.).

Том Брэди во время Супербоула–36. Фото: Tim Sloan/Getty Images

Джо Андруцци, история № 2: как-то у нас был ужин для игроков о-лайн. Пришел Том и заплатил за всех.

Джо Андруцци, история № 3: а вот еще смешной случай. Как-то раз, когда Том был новичком, кто-то налил синюю краску ему в носки. И вот он возвращается с тренировки, весь потный, а его ступни полностью синие — от лодыжек до пальцев, будто у Смурфика. Прошло изрядное время, прежде чем краска отошла (если кому-то этот розыгрыш показался смешным, напишите в комментариях. — Прим. перев.).

Джо Андруцци, история № 4: мы порой играли в раздевалке в нарды, пока было свободное время. Том до такой степени всегда хотел побеждать, что, если проигрывал, лупил по доске и ломал её. Потом ему приходилось отправлять кого-то из стажеров или менеджеров по экипировке в магазин, чтобы купить новую доску.

Айван Фирс, тренер раннинбеков: в свой первый сезон Том всегда задерживался после тренировки, это было его время. Он работал вместе с новичками, управлял процессом. Помню, что почти каждый день мне приходилось буквально силой выгонять его с поля. Если б я этого не делал, он бы до смерти загонял этих несчастных салаг, таково уж было его отношение к делу. Он никак не мог остановиться, все время кричал: «Давай, давай, давай, давай! Еще разок, еще один разок!» — и тогда вмешивался я: «Наш черёд». До сих пор думаю, что так он и стал особенным.

Донтей Хайтауэр, лайнбекер: мой любимый случай произошел в матче против «Сейнтс» в 2013-м, в мой второй сезон в лиге (когда Брэди бросил победный тачдаун на Кенбрелла Томпкинса за пять секунд до конца игры — Прим. авт.). Тогда я впервые воочию увидел чертов камбэк Тома Брэди, и это было великолепно.

Уилли Макгинест, лайнбекер: перед нашим первым Супербоулом, когда он метался туда-сюда как чокнутый, всех бодал и вообще утратил самоконтроль во время выхода на поле, мне пришлось его успокаивать: «Эй, если ты врежешься во что-нибудь, то, возможно, не сможешь играть» — до того он был возбужден. Эмоции тогда у всех били через край. Пришлось мне тогда буквально схватить его и прижать к стенке на какое-то время, чтобы он пришел в себя. Да, он и раньше прыгал и бесился перед каждым матчем, но тогда он просто слетел с катушек.

Брайан Хойер, квотербек: кажется, это было, когда мы застряли в Рочестере после выездной победы над «Биллс». Мы не могли улететь домой и решили сходить куда-нибудь. Нашли тогда в последнюю минуту какой-то отель, а потом кто-то отыскал в Рочестере ресторан под названием «Барбекю из динозавра». Мы уговорили Тома пойти с нами. Было весело, и мы устроили соревнование по выпиванию пива на скорость. Джулиан Эдельман бросил ему вызов, и Брэди разнес его в клочья. Его стакан — раз! — и опустел. Все просто пришли в экстаз — все-таки Том к тому моменту был очень важной персоной, и не так-то просто побыть с ним в обычной, дружеской обстановке, когда это не командный ужин или что-то вроде того. Лайнмены тогда были в полном восторге, так им это понравилось. Крутая была история. Мало кому посчастливилось увидеть эту сторону личности Тома.

Роб Нинкович, ди-энд: мне, наверное, больше всего запомнился последний день моей карьеры, в 2017-м, когда он подошел и по-дружески обнял меня. Я тогда слегка расчувствовался. Я ведь пришел в команду с улицы, в качестве свободного агента (в 2009-м), отыграл сколько мог, сделал что мог для «Пэтриотс», и заслужить уважение самого Тома Брэди было для меня чем-то необыкновенным. Мы до сих пор общаемся, и иногда он мне говорит, что я рановато завязал с футболом. Эта тема всплывает в каждом нашем разговоре. Он всегда очень поддерживал меня. Это не просто лучший квотербек в истории, он еще умеет вести себя по-человечески.

Брэди и Нинкович во время церемонии завершения карьеры последнего в 2017 году. Фото: Fred Kfoury III/Icon Sportswire via Getty Images

Донте Столворт, ресивер: никогда не забуду наш матч против «Каубойс» (в 2007-м). Была у нас одна домашняя заготовка для Рэнди Мосса. Я вроде бы тогда за всю неделю пробежал тот маршрут раз или два. Обычно к пятнице или субботе уже все знают, какой розыгрыш для кого предназначен. К началу игры каждый знает свою роль. Было забавно, что я знал: тот плей был заготовлен специально для Рэнди, но за день до игры — а Брэди всегда за день до игры проводит собрания со всеми принимающими — я не был в этом уверен на 1000 процентов. Я знаю Брэди, он всегда стремится быть чертовым перфекционистом, по крайней мере, по части взаимопонимания, техники и тому подобного. Помню, как я тогда сидел, а он последовательно говорил о каждой детали. Дошла очередь до обсуждения моей роли на поле, и кто-то попросил меня задать Тому вопрос об этом маршруте, потому что не все до конца разобрались, кому куда бежать. Но это же был маршрут Рэнди, поэтому меня все это не очень-то волновало, в итоге я не стал задавать Тому никаких вопросов.

На следующий день игра, и в начале четвертой четверти Джош Макдэниелс (координатор нападения «Пэтриотс» — Прим. перев.) назначает тот самый розыгрыш. Первое, о чем я подумал: «Вот дерьмо, надо было все-таки спросить». Выстраиваемся в хадле, я гляжу на Тома: «Томми, что мне делать?» Мы же с ним раньше не обсуждали как следует этот розыгрыш, к тому же было три или четыре варианта его исполнения в зависимости от прикрытия. Он смотрит на меня, потом бросает взгляд на защиту и говорит: «Просто беги вперед». Я точно знал, что это значит, и подумал: «Круто, надеюсь, что сработает».

Защита тогда выстроилась идеально для нас. Я уверен, что он её прочитал еще до того, как розыгрыш начался. К счастью, для меня это был отличный вариант прикрытия, потому что они играли кавер-8, где сейфти помогает при выносе. Я смог обмануть его и убежал вперед, получив свободное пространство. Как только Брэди сделал шаг назад, к нему приблизился защитник, так что ему пришлось двинуться вперед. Я продолжал свой забег, но времени оставалось все меньше, и тут Брэди наконец бросил мяч. Я знал, что получится большой розыгрыш, потому что чувствовал, что был открыт. Корнербек отстал, а сейфти остался впереди, чтобы остановить вынос в случае плей-экшна.

Розыгрыш закончился 69-ярдовым тачдауном, и я вернулся на бровку. Мы с Брэди посмотрели друг на друга и рассмеялись во весь голос. Я подумал: «Блин, этот парень просто лучший». Мы как будто начертили этот розыгрыш на песке в последний момент, когда о-лайн уже двигалась к линии скриммиджа и все остальные занимали свои позиции. Такое знание дела и уверенность не только в себе, но и в своем принимающем, способность доставить мяч в нужную точку и быть на одной волне с ресивером — это я ценил в Брэди больше всего.

Мне довелось играть со многими отличными квотербеками, со многими хорошими квотербеками, но когда ты играешь с таким, как Том Брэди, это делает работу ресивера гораздо проще. Не могу описать, насколько кайфово было играть с ним в одной команде.

Стивен Гостковски, кикер: я вспоминаю мой первый сезон (2006 года), мне тогда изрядно доставалось от этих парней — от него, от Майка Врейбела, от Теди Бруски. Я смотрел на них снизу вверх. Новичкам никогда не дают спокойной жизни, и порой спрашиваешь: «Блин, ну почему?» У нас тогда перед тренировками практиковалось упражнение под названием «шланг», когда Брэди поливал поле водой, а Беличик заставлял каждого новичка прыгать по мокрому газону за мячом. Приходилось как-то справляться. Как-то раз я был весь на взводе после этого ненавистного упражнения. И вдруг Том Брэди берет огромную горсть песка и кидает прямо в меня. Я такой: «Черт, а я когда-то равнялся на этого парня». Он еще был одним из тех, кто дал мне кличку «Мясо», которая навсегда приклеилась ко мне. Тем не менее, Том — прекрасный парень. Просто забавно, как эти ребята не давали спуску новичкам, которые ими восхищались. И я это заслужил. Конечно, я был салагой, так что всё, что я получил от него, было по заслугам.

Рузвельт Колвин, лайнбекер: я пришел в «Нью-Ингленд» в 2003-м, сразу после того как они выиграли Супербоул (до этого Колвин играл за «Чикаго» — Прим. перев.). Мы играли с ними годом раньше. Все пели Тому дифирамбы, но я старался вести себя так, будто мне все равно. Как и для большинства свободных агентов — и я не раз слышал то же самое от других свободных агентов — со стороны кажется: «Блин, это такая же команда, как и все остальные». Но как только ты попадаешь в эту команду и прочувствуешь на собственной шкуре, что у неё особенный менталитет, начинаешь больше ценить всё, что они делают. Ты получаешь опыт работы в этой команде из первых рук.

Моя лучшая история о Томе Брэди, этом золотом мальчике и всё такое — это когда я только пришел в команду в качестве свободного агента. Первыми, кого я встретил, были Тай Лоу и Теди Бруски, а Тома я увидел позже, на первой предсезонной тренировке, когда я еще восстанавливался после операции на плече. Том и остальные квотербеки работали отдельно от остальных, бросали мячи. Честно говоря, ни разу не видел, чтобы квотербеки в «Чикаго» делали то же самое упражнение, хотя могу и ошибаться. Так вот, они бросали мяч в сетку, состоящую из маленьких квадратов. Кажется, там были Том, Роган Дэви и Дэймон Хьюард. Они бросали мяч в сетку, при этом Том был лишь в 5-10 ярдах от нее. Тут подхожу я, дорогостоящий свободный агент, весь такой в прекрасном настроении. Гляжу на Тома и говорю: «Эй, приятель, что за фигня? Ты же вроде стартовый квотербек, и ты бросаешь мячик в сетку с 10 ярдов? Даже я мог бы сделать это лучше».

Мы дружески поспорили, что я смогу попасть в отверстие сетки с расстояния 30-40 ярдов, пусть на 100 баксов. Я так и сказал: «100 баксов, что я попаду в эту сетку с 30 ярдов». Он отвечает: «По рукам». Ну, я так и сделал — отошел, прицелился и бросил. И попал! Он заулыбался, похихикал и вернулся к своей работе, а я — к своей. На следующий день прихожу в раздевалку и вижу в своем шкафчике стопку из 100 долларовых банкнот. Для меня это был первый опыт знакомства с Томом по части его соревновательной натуры. Я тогда подумал: «Конечно, ты мог это сделать, но у меня получилось лучше». Потом я своими глазами убедился в том, почему Том стал тем, кем он стал. Это все внимание к мелочам.

Как ни странно, теперь я делаю то же самое упражнение вместе с сыном. Ему 13, учится в 8-м классе. Просто представьте детей, которые приходят в баскетбольный зал. Первое, чем они хотят заняться — это трехочковые. И я всегда говорю ему: парень, начинать отрабатывать бросок нужно с близкого расстояния. Прямо тут, из-под корзины, брось 10 раз одной рукой. Потом штрафные. Разогрейся, а уже потом отходи подальше. Том именно так и делал. Когда я к нему подошел в первый раз, он только начинал тренировку, а я влез и раздразнил его. В конце концов, его внимание к деталям, его подход и собственный метод работы TB12 много лет приносили успех и ему самому, и людям, с которыми он работал. И для меня не было удивительным всё, что он делал на поле.