Мак Джонс проснулся в субботу ещё до восхода солнца в Фоксборо, штат Массачусетс. Светясь от предвкушения, он собирался лететь в Алабаму в Таскалусу, где его родные собирались приготовить праздничный ужин в честь его выбора в первом раунде драфта клубом «Нью-Ингленд Пэтриотс».
Конечно, не предстоящая вечеринка вызывала волнение, нет.
Джонс впервые посетил стадион «Джиллет» — домашнее поле «Пэтриотс» — где ознакомился с плейбуком команды, и теперь ему не терпелось взяться за дело. Поэтому в 5:30 утра он вызвонил своего тренера по броскам Джо Дикинсона, чтобы договориться о тренировке и как можно лучше подготовиться к предстоящему лагерю новичков «Пэтриотс».
22-летний Джонс, у которого до сих пор не было шанса перевести дыхание после главного момента его жизни, произошедшего двумя днями ранее, имел полное право расслабиться. Он мог потратить день или даже два на то, чтобы отдохнуть, вспоминая в подробностях своё невероятное путешествие.
Однако Джонс привык все держать под контролем. Он считает, что рекрутеры из колледжей никогда бы не заметили его, расслабься он хоть на минуту. А в Алабаме он бы ни разу не бросил мяч, не говоря уж о том, чтобы бить рекорды в сезоне–2020.
«Хейтеров у него хватало. Вокруг так много людей, которые не верили в него, не давали ему шанса проявить себя», — говорит Кевин Фейген, тренер квотербеков. Он тренировал Джонса в The Bolles School — частной школе в Джексонвиле, штат Флорида.
Теперь Джонс в «Пэтриотс», но его маниакальный подход не изменился.
«Он стремился к этому»
Джонс был младшим из троих детей в физически одаренной, интеллектуальной семье. Его родители Гордон и Холли Джонс занимались спортом в колледже и получили юридическое образование.
Ему было всего 4 года, когда он впервые проявил неповторимую комбинацию семейных черт. Играя в соккер и наблюдая, как все дети на поле толпой бегают за мячиком, Джонс осознал, что может просто перебросить мяч над их головами в свободное место, а потом догнать его и легко забить гол. Он забивал по десять голов за игру.
В возрасте пяти лет, занимаясь футболом в Pop Warner (крупнейшая молодежная футбольная организация в США), Джонс начал рисовать комбинации на карточках в своей спальне. К восьми годам он уже делал игровые карточки, которые крепятся на запястье, для членов своей команды, чтобы каждый знал, какой розыгрыш назначен и какой маршрут бежать.
Мак Джонс в детстве был моделью. Фото: Holly Jones / Touchdown Alabama
Именно этим Джонс отличался от остальных, именно это он считал наиболее важным для себя. Довольно долго он не дотягивал до идеальных габаритов, был тощим парнем с детской мордашкой. Когда Джонс был на первом курсе, Фейген шутил, что в нем не наберется и 45 кило, если он возьмёт в каждую руку по 20-килограммовому блину. Однако никто не мог отрицать, что мяч он бросал превосходно.
На втором курсе Джонса лишь иногда выпускали на поле. При этом он играл за известную команду Джексонвиля в турнирах семь-на-семь, где использовал довольно нестандартные маршруты, чтобы рекрутеры его заметили. Он принял участие в различных футбольных лагерях, включая турне с показательной тренировочной программой для нескольких колледжей, куда его пригласили вместе с игроками старшего возраста.
Они останавились в Западной Вирджинии, где Шеннону Доусону удалось впервые оценить навыки Джонса.
«Он бросал великолепно. Но он был тощим парнишкой», — сказал Доусон, который в то время был координатором нападения «Маунтенирс».
В марте 2015-го Джонс написал в твиттер Rivals (сайт, специализирующийся на футбольном рекрутинге среди студентов) с просьбой создать его профиль. Тогда он щедро приумножил свои габариты, заявив, что в нем почти 190 см роста и 80 кг веса.
Затем Джонс принял участие в ряде кэмпов, организуемых Rivals, где делал все возможное, чтобы его заметили, в отличие от большинства студентов, которые посещали по одному тренировочному лагерю за сезон.
«Познакомившись с Маком, вы понимаете, что у него есть та самая безграничная уверенность в себе», — говорит Вуди Уоммек, аналитик юго-восточного отделения Rivals.
Доусон стал координатором нападения «Кентукки» в 2015 году, тогда же он пригласил Джонса приехать. Джонс постепенно набирал в габаритах. Доусон не сомневался, что физический рост неизбежен, судя по телосложению его отца, который был 193 см ростом. Из-за недостатка талантливых квотербеков в составе Доусон не сомневался, что Джонс уже скоро начнёт карьеру в составе «Уайлдкэтс».
Доусон говорил: «Нечасто встретишь ребёнка, который так бросает мяч, поэтому я сразу обратил на него внимание».
В итоге Джонс сумел определиться со своим будущим поступлением в университет Кентукки. Последовал заметный скачок роста. Тренировки стали более интенсивными. И когда в одиннадцатом классе (имеется ввиду третий из четырёх год обучения в старшей школе — Прим. ред.) Джонс стал стартовым квотербеком, мир студенческого футбола сместил фокус своего внимания на Джексонвиль.
Джонс тренировался как сумасшедший, изучая и тщательно перенимая бросковые движения Тома Брэди. Для него это было привычным занятием. Оба его родителя играли в теннис в колледже — его отец был чемпионом NAIA (National Association of Intercollegiate Athletics — спортивная ассоциация для небольших университетов и колледжей США) — поэтому Джонс тоже стоял перед телевизором с ракеткой в руках, копирую все движения Роджера Федерера. Он старался как можно лучше усвоить любой навык, чтобы применить его в своей игре.
Джонс выполнял упражнения на координационной лестнице на заднем дворе. Он дополнительно набрасывал пасы после игр. Для увеличения силы броска он становился на 20-ярдовой линии и бросал мяч под перекладиной Фейгену, который стоял в 10 ярдах за зачеткой.
«Он вкладывал мяч и бросал пасы лучше, чем — возможно, это слишком смелое заявление — кто-либо, кого я видел лично. Это невероятное зрелище», — говорил Фейген.
Кроме того, Джонс попал в жесткие руки Корки Роджерса, бывшего тренера школы Bolles и легенды в мире школьного футбола Флориды. Роджерс был олдскульным, суровым и безжалостно требовательным тренером квотербеков, настолько, что некоторые дети уходили на другие позиции, чтобы избежать стресса.
Мак Джонс и тренер Корки Роджерс. Фото из архива семьи Джонса
Однако Джонс ценил такой подход. Например, однажды Роджерс пригрозил, что посадит Джонса на скамейку после тачдаун-паса из-за того, что квотербек бросил мяч не на того ресивера. При этом Роджерс держал своих игроков в психологическом и физическом тонусе.
«С него как с гуся вода. Я был впечатлён», — признаётся Фейген.
Несмотря на то, что Джонс в основном играл построение Wing-T с несколькими бегущими, он набрал 3682 пасовых ярда и 55 тачдаунов за два выпускных класса. К тому времени, как «Алабама» заинтересовалась одиннадцатиклассником, Джонс был готов к методам работы Ника Сейбена.
Первым записи игр Джонса посмотрел Брент Кей, тренер линии нападения «Алабамы» 2016-2018 годов, перед тем, как показать их Сейбену. Затем Кей отправился в Bolles, чтобы лично посмотреть, как бросает Джонс — интерес к нему нарастал как снежный ком. Бывший координатор нападения Стив Саркисян посетил дом семьи Джонса после того, как тренеры пришли к соглашению на его счёт.
Кроме отличного броска они отметили сильный дух соперничества, лидерские качества и твердость характера, которые развились под руководством таких дисциплинированных тренеров как Роджерс. Сейбен хотел видеть Джонса участником своей программы.
«Я думаю, что приглашать в программу надо тех, у кого развит дух соперничества, желание соревноваться каждый день, чтобы выигрывать футбольные матчи. У каждого, кто вас окружает, независимо от возраста, есть та самая соревновательная жилка», — говорит Кей.
В это время университет Кентукки уволил Доусона после всего лишь одного сезона и планировал перейти на выносное нападение. Взгляды Джонса постепенно менялись.
«Я зашёл в качалку. (Джонс) был там на скамейке, они все говорили между собой. Я спросил: «Что происходит?» Он ответил: «Ну, приходил Ник Сейбен, он предложил мне играть за «Алабаму». Я спросил: «Ты ведь согласился, правда?» Он ответил: «Я сказал, что должен обсудить это с родителями». Я сказал тогда: «Ты что, болван? Скажи ему, что поедешь, а потом иди домой и поговори с родителями. Черт, сынок, если Ник Сейбен приглашает, ты отвечаешь „да“. Тем же вечером он согласился», — рассказывает бывший координатор защиты в Bolles Майк Баррет.
Общее восприятие Джонса не сильно менялось, даже после того, как он встретился лицом к лицу с Тревором Лоуренсом и побил его в национальном соревновании квотербеков, организуемом Rivals. Потом он принял участие в соревновании Elite 11 QB — более субъективном турнире. История такая: Джонс бросил 4 тачдаун-паса и ни одного перехвата в раунде против рекрута с более высоким рейтингом, у которого был один тачдаун и три перехвата, однако судьи пропустили дальше его соперника.
Переход Джонса в «Алабаму» вызвал большую шумиху. Это произошло, когда они уже пригласили Джейлена Хертса и Туа Танговаилоа. Путь к начале карьеры не был прямым, но Джонс знал, что на первом курсе будет освобождённым игроком (студент имеет право выступать за команду колледжа на протяжении четырёх лет. Молодые игроки, которым не светит игровое время в начале карьеры, могут воспользоваться опцией «redshirt», то есть они участвуют только в тренировках, но не в играх, зато не теряют год реальной игровой практики — Прим. ред.). Он продолжил учиться играть в нападении и набирать вес. Джонс планировал получить диплом через три года, и как раз к тому времени он рассчитывал получить шанс пробиться в стартовый состав.
«В спорте столько парней, который не любят соревноваться, а он стремился к этому», — рассказывает бывший ассистент тренера из Bolles Уэйн Белгер.
Не многие верили в Джонса так, как он верил в себя.
«Сотни людей говорили мне, что он совершает ошибку, переходя в „Алабаму“. Сотни, если не больше», — вспоминает Фейген.
«Мы поняли, с кем имеем дело»
Чтобы поддерживать гипер-сосредоточенность на футболе, Джонс составил список целей на период своего обучения.
И это были не просто цели обычного квотербека, которого не будут ставить в стартовый состав в течение пары сезонов.
Вот некоторые из пунктов его списка: стать обладателем приза Хайсмана и других индивидуальных наград в рамках Юго-восточной конференции, стать лидером по набору пасовых ярдов в Юго-восточной конференции, набрать высокий процент комплитов и соотношения пасовых тачдаунов к перехватам наряду с другими академическими наградами. Джонс еще в школе научился хорошо говорить на китайском, поэтому у него не было проблем с учебой. Были также и краткосрочные цели, например, увеличить гибкость и силу ног, научиться лучше обманывать защитников взглядом и выходить из конверта для броска.
Джонс хранил список целей в надёжном месте, но когда ему нужно было напоминание, он покупал маркеры и писал задачи на день на зеркале в своей квартире.
«Он вкладывался в тренировки, чтобы развиваться. Он не ждал, пока что-то само произойдёт. Невозможно было не обратить внимания на его подготовленность и упорство», — рассказывает Саркисян.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Сейбен хотел получить бойца? Что ж, его желание исполнилось.
Во время зимних тренировочных сборов в Алабаме под названием «Четвёртая четверть» Джонс получал кепку или футболку как самый старательный участник в конце каждой недели. И это кое-что значило. Тренеры не горели желанием награждать всех подряд.
Джонс стал настолько уверен в нападении «Алабамы», играя за «скаут-тим» (часть команды, которая на тренировках изображает будущего соперника и отыгрывает его комбинации), что опять взял инициативу на себя. Это была та часть тренировки, где акцент был на стартовую защиту, которая отрабатывала розыгрыши против тяжёлого выноса и постоянно забивала линию.
Вместо того, чтобы разыгрывать написанные тренером на карточке комбинации, Джонс сверил маршруты с позициями игроков защиты, а затем полностью разбил их одним дальним пасом за другим. Восторженные крики «скаут-тим» слышал весь основной состав.
Команда защиты пожаловалась Сейбену.
Сейбен предъявил Джонсу.
Джонс ответил Сейбену, что если ему это не нравится, пусть команда защиты его остановит.
«Ну и характер у этого парня. Он не боится выйти и высказать своё мнение. Это было проявлением футбольного мышления, игровых инстинктов. Он с уважением относился к тренеру Сейбену, и это уважение было вызвано не страхом. Он не боялся быть самим собой, выходить и играть свою игру, зная о последствиях», — говорит Кей.
На поле Сейбен горячился, а после тренировки смеялся вместе с другими тренерами. Легендарный тренер «Алабамы», абсолютно обожающий свою защиту, мог только восхищаться дерзостью Джонса.
«Тренер Сейбен любил ту манеру вести себя, которую Мак демонстрировал на поле каждый день», — рассказывает Саркисян.
Джонс попробовал себя на авансцене в 2019 году, когда из-за многочисленных травм Танговилоа закончил свою студенческую карьеру. К тому времени у Сейбена и Саркисяна не было сомнений в способностях Джонса и команды нападения, однако они полностью осознали его невероятную природную стойкость только после того, как из 17 матчей в стартовом составе он проиграл лишь один.
В выездной игре «Айрон Боул» Джонс бросил два перехвата, которые «Обёрн» вернул в зачётку, на что Джонс так же ответил тачдаунами в последующих владениях. Затем он подвёл команду к попытке 30-ярдового филд-гола, чтобы выйти в овертайм, но неудачный удар предрешил поражение «Тайд» со счётом 45-48.
https://www.youtube.com/watch?v=HBVKaWZSWEg
«Ему несколько раз здорово прилетело в той игре, но он продолжал стоять в конверте — так и делают классные квотербеки. Им приходится преодолевать трудности во время игры. Я не был уверен, что у Мака получится, просто потому, что таких препятствий у него ещё не было, но он здорово себя зарекомендовал. В тот момент мы поняли, с кем имеем дело», — рассказал Саркисян.
Та игра все же не гарантировала ему место в стартовом составе на сезон–2020, потому что «Алабама» пригласила Брайса Янга, обладателя пятизвездочного рейтинга. Отмена весенних тренировочных сборов из-за пандемии заставила Джонса поднять свой уровень подготовки до каких-то невероятных высот.
Он купил и установил прямо в квартире специальную сетку для отработки бросков. Джонс установил ее в гостиной, которая была размером с гараж на одну машину, взял 40 мячей, открыл окна, вышел на улицу и бросал пас за пасом.
Когда снова разрешили приходить на тренировочное футбольное поле, он проводил там каждый вечер до 23:00, расставлял цели и бросал мяч. Он рассказал комбинации нападения своей девушке, чтобы она могла назначать розыгрыши, а он — на линии схватки читать защиту и определять, какой из страховочных маршрутов сработает. Он обычно просыпался в 5:30 утра, чтобы смотреть игры в спортзале, особенно утром в воскресенье, когда он знал, что в здании никого не будет.
Джонс тщательно конспектировал каждую игру за «Алабаму», включая игры, в которых он не участвовал. Для этого он использовал ручку с шестью цветами — красные чернила для розыгрышей в красной зоне, зелёные — для основной части поля, другие цвета — для третьих попыток, розыгрышей у своей зачётки и так далее. У него был отдельный блокнот для каждой команды-противника, в котором он аккуратно отмечал страницы, чтобы находить нужную как можно быстрее. Говорили, что у Джонса фотографическая память, и если ситуация, произошедшая в прошлом, происходила в настоящем, он хотел быть к ней готов.
Для более длительных занятий Джонс ставил в квартире проектор. Он часами смотрел игры вместе с Джо Дикинсоном, тренером по броскам, или кем угодно, кто хотел присоединиться и обсудить футбол.
Когда пришло время бороться за место в старте, Джонс не оставил Янгу ни единого шанса.
В прошлом сезоне Джонс был в ударе и закрывал одну цель за другой в своём списке. Он поставил новый рекорд в 77,4% принятых пасов и повысил университетскую планку по набору ярдов до 4,500. На его счету был 41 тачдаун и четыре перехвата. Его команда стала национальным чемпионом, не проиграв ни одной игры. По итогам голосования за приз Хайсмана он стал третьим, был назван студентом-спортсменом года в Юго-восточной конференции, получил степень магистра — это была его вторая степень со средним баллом 4.0 — и уже через несколько часов после объявления результатов был снова на поле.
https://www.youtube.com/watch?v=WzfWp-5WxXE
Джонс полностью контролировал своё нападение, читал защиту, понимал, какой из страховочных маршрутов сработает, знал тайминг комбинаций. Тренеры отмечали его способность видеть поле от бровки до бровки независимо от движений защиты. Его работа ног была безупречной. Его стойкость в конверте вызывала восхищение.
«Он был таким лидером, работой которого можно просто сидеть и наслаждаться. Этот парень знал все наши защитные манёвры, маршруты, комбинации, персонал на поле и мог удачно сыграть то, что мы практически не тренировали. Он настолько контролировал ситуацию, что оставалось только сидеть и наслаждаться, ведь такое редко увидишь, особенно на студенческом уровне», — вспоминает Саркисян.
«Когда смотришь на него, кажется, что быть квотербеком легко»
И все же оставался один вопрос.
Джонс не бегает как Лоуренс, Джастин Филдс или Трей Ленс. Но тренеры отмечают его работу ног в конверте как отдельный вид подвижности. У него нет силы броска Зака Уилсона, но он считается квотербеком, который видит игру наперед, чью уверенность не сломили даже сбитые мячи. И это он был тем, кто бросил несколько 70-ярдовых пасов на открытой тренировке перед драфтом.
Джонс действует иначе, чем четыре квотербека, которых выбрали до него на драфте. Но «иначе» не значит лучше или хуже.
Однако для Джонса это работает.
«Когда вы видите, как парень раз за разом попадает в тайминг, вы понимаете, что это неспроста. Когда квотербек делает так, что игра выглядит простой, мне становится все равно, насколько талантлива его команда. Примерно то же самое показывал (Джо) Бурроу два года назад (в «Луизиане Стейт»). В такие моменты понимаешь, что наткнулся на что-то действительно особенное. Когда смотришь на Мака на видео, кажется, что быть квотербеком легко, хотя это совсем не так», — говорит Дэвид Моррис, который тренирует Джонса с января.
Во время январского «Сениор Боула» коллеги директора Джима Нэгги застали Джонса за изучением видео в конференц-зале посреди ночи и были вынуждены выгнать его, чтобы запереть здание. После этого Джонс отправился изучать еще больше записей в свой гостиничный номер до 2:30 ночи, чтобы написать Моррису и дать обратную связь. Все это происходило до того, как он просыпался в 6:30 утра.
«Он работает сверх всякой меры. Он не хочет упустить ни одной детали», — говорит Моррис.
Здесь прослеживается закономерность.
Поэтому, когда Джонс проснулся в субботу до рассвета, это было просто частью рутины — еще один день в его неустанной гонке. Он сам себя так настроил.
Конечно, вечеринка тоже имела значение. Но она была не столько для него, сколько для людей, которые помогли ему дойти до этого момента. Среди гостей были тренеры, инструкторы и бывшие товарищи по команде. Он снял видеоролик, в котором показывал их всех, а не себя.
И это логично.
В этом весь Джонс.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.