Давнее воспоминание до сих пор свежо. Дуэйну Хаскинсу 10 лет. Льёт проливной дождь. Его лучший друг — его же принимающий. Идёт игра лиги «Поп Уорнер» против заклятых соперников из Нью-Джерси. Идёт пока не очень удачно — счёт 6:7.
Да, было время…
«Нам нужно было двигать мяч и мы сильно завелись, поэтому решились на резкое действие, — говорит ресивер «Ратгерса» Мохаммед Джебби, бывший одноклубник Хаскинса. — Дуэйн бросил мне лучший длинный пас, который только мог быть. Мяч прилетел мне прямо рядом с плечом. У защитников не было шансов. Я всегда буду помнить это. Он выиграл игру».
И не он один помнит этот момент.
«Я кинул пас по маршруту „фэйд“ на Мо и он занёс мяч в зачётку, — вспоминает Хаскинс. — Пас был где-то на 25-30 ярдов. У меня тогда не было суперсильной руки, но Мо смог заработать тачдаун».
Это был первый год, когда Хаскинс взял на себя функции квотербека, сложив с себя обязанности фулбека и ди-энда. «Я хотел быть более вовлечённым», — говорит он.
Две вещи были очевидны тогда и остаются таковыми до сих пор: у Хаскинса ослепительная рука и его работа над собой и над своей игрой хорошо окупается.
К тому времени, как начался сезон-2018 в колледж-футболе, Хаскинс был готов всех удивить. Роль стартера может и была новой для квотербека «Огайо Стэйт», но он провёл более десятка лет, готовя себя к её принятию. Хаскинсу нужно было победить Джо Барроу в борьбе за позицию стартового квотербека, и он смог это сделать.
«Перед началом сезона я знал, что у меня достаточно таланта, чтобы играть в НФЛ, — утверждал Хаскинс на драфт-комбайне. — Я знаю, что я — франчайз-квотербек».
Хаскинс позже ещё раз подчеркнул, что он знал, что попадёт в НФЛ после трёх лет в колледже. Первые два года он провёл за спиной Джей Ти Баррета, учась тому, как нужно быть лидером.
«Он прошёл длинный путь за короткий период времени», — говорит тренер «Огайо Стэйт» Райан Дэй.
Сложности были уже в высшей школе. Хаскинс не получал предложения о стипендии до своего предпоследнего года там. Но потом его репутация выросла после мощного выступления в лагере Elite 11 перед выпускным сезоном. Хаскинс всегда становился лучше. Команда, которая чуть меньше чем через месяц его возьмёт, будет рассчитывать, что эта тенденция не нарушится в НФЛ. В какой-то момент его рассматривали, как лучшего квотербека драфта, но Кайлер Мюррей недавно перехватил лидерство.
Некоторые франшизы не купятся на его способности — главным образом потому, что он вышел в старте всего в 14 играх. Даже Дэй говорит, что хотел бы провести с квотербеком ещё один год и не только потому, что ему жаль терять такого игрока.
Хаскинс — не единодушный проспект-единорог. Тем не менее, он быстро прошёл путь от неопытного проспекта до финалиста трофея Хайнсмана. Аналитики ESPN Мел Кайпер и Тодд Макшей в своих мок-драфтах прогнозируют, что он уйдёт в «Нью-Йорк Джайентс» под 6 пиком.
Начало
В лагере «Дэри Слэк Академи», будучи в пятом классе, Хаскинс показал результаты на уровне десятиклассников, когда дело дошло до чтения защиты. Он приезжал в лагеря и тренировался под руководством своего отца, тоже Дуэйна, который часто фокусировался на борьбе с давлением в конверте.
«Чувак был одержим футболом, — говорит Джебби, чей дядя, игрок НФЛ Мохаммед Сану, также уже тренировался с Хаскинсом. — У него была страсть к игре. Мы постоянно выходили на поле и тренировали маршруты так, как будто готовились к футбольному сезону в колледже. Футбол и учёба были для него главными приоритетами. Он был гением на футбольном поле и ботаном за партой».
Бывший корнербек НФЛ Шон Спрингс наблюдал за тогдашним учеником средней школы во время очередного лагеря и был весьма впечатлён. Спрингс сказал, что он видел, как Хаскинс бросил мяч на «50 ярдов….я даже не говорю, что он кинул не только далеко, но и аккуратно».
Спрингс завёл отношения с отцом Хаскинса и иногда тренировался с молодым квотербеком. Он смотрел записи его игр и предлагал свои советы. Иногда он смотрел игру, указывал Хаскинсу на недочёты, а затем видел, как тот действительно корректирует их в следующих матчах.
«Это были всего лишь базовые вещи, которые можно сказать восьмикласснику. Например, выше поднять мяч в воздух на маршруте „сим“, — утверждает Спрингс. — Но вы будете точно знать, что следующий сим, который он бросит, ляжет прямо на ход принимающему».
«Он спрашивал меня, каким был Том Брэди и как ему нужно работать, чтобы стать таким же. Он впитывал всё это: „Да, хорошо, я это понял, окей, следующий урок“».
В июле 2011 года Хаскинс, который тогда имел параметры 165 см и 68 кг, принял участие в игре США против остального мира в Кантоне. Перед самой игрой футболисты неделю практиковались. Брайсон Спиннер тренировал другую команду США, но не смог не обратить внимание на Хаскинса.
«В первый раз, когда я увидел, как Дуэйн кидает мяч, я сказал: „В руке этого паренька есть нечто особенное“, — вспоминает Спиннер, который играл квотербеком в «Вирджинии», прежде чем перебраться в «Ричмонд». — Он был невысоким и пухлым ребёнком, одним из самых маленьких среди участников, но он совсем не выглядел самым маленьким, когда начинал бросать мяч».
Другой друг детства Хаскинса, Зак Хоукинс, тоже был в лагере. Он вспоминал одну комбинацию, которую Хаскинс требовал «повторить снова, и снова, и снова».
«Его внимание к деталям было невероятным для восьмиклассника, — говорит Хоукинс. — Мы никогда не бросали что-то, пока у нас не получалось сделать это идеально. Этот перфекционизм проявлялся во всём, что он делал».
Высшая школа
В середине своего первого года обучения в высшей школе Хаскинс, находясь в поисках более высокого уровня конкуренции, переехал вместе со своей семьёй в Мэриленд, чтобы играть в школе «Буллис» в Потомаке. Отец тамошнего футбольного тренера, Пэта Чиленто, учил Спрингса баскетболу, когда тот был в школе. У этой школы и сегодня остаётся связь с НФЛ: сын владельца «Редскинс» Дэна Снайдера второй год играет там в футбол и тоже дружит с Хаскинсом.
Чиленто вспоминает, как он впервые увидел, как Хаскинс, который тогда имел около 178 сантиметров роста и 86 килограммов веса, бросает мяч той зимой.
«Первая вещь, которую вы замечаете — как легко мяч вылетает из его руки, — говорит Чиленто. — К вам закрадывается мысль: „Вау, этот пацан особенный!“».
К тому моменту Хаскинс уже работал с несколькими тренерами квотербеков, включая Джорджа Уитфилда. Хаскинс таскал футбольный мяч в своём рюкзаке в «Буллис», иногда нося его даже в здании школы. Работники школы неоднократно и безрезультатно просили его оставить мяч дома или в раздевалке.
Но никто не требовал от него изменять подход в тренировках на поле. Чиленто говорит, что Хаскинс приезжал на тренировки пораньше, чтобы поработать над движениями ног. Если же ему не нравилось, как он бросает мяч на определённом маршруте, он оставлял принимающих после тренировки.
«Он кидал и кидал, пока ему не начинали нравиться эти броски, и это могло занять несколько часов и вызвать лютую ненависть ресиверов, — вспоминает Чиленто. — Он действительно уделял много внимания механике своего броска».
Хоукинс подтверждает: «Мы могли беспрерывно бегать „посты“ после тренировки, а он продолжал пытаться кинуть в одну определённую точку и не останавливался, пока, наконец, не попадал в неё».
Помогали и импровизированные бросковые сессии в другие времена года. Нередко Хаскинс писал в чате и собирал по 20 человек — иногда среди них был и Стефон Диггс, игравший тогда в университете Мэриленда.
Но на этом дело не заканчивалось: три или четыре раза в неделю Хаскинс работал со Спиннером. Иногда они встречались в тренировочном комплексе, в котором работал Спиннер — это в 30 минутах без пробок от кампуса «Буллис», а иногда ещё в одном месте, которое было ещё дальше — в 45 минутах. Хаскинс и его отец — а иногда и мама с сестрой — приезжали поздно вечером для сессии, длившейся час или два, а нередко даже и больше.
«Определённо были моменты, когда я смотрел на часы и говорил: „Моя невеста теперь точно меня убьёт“» — жалуется Спиннер.
Они работали над базовыми навыками Хаскинса, его работой ног и использованием всех возможностей его тела. Спиннер хотел, чтобы его подопечный чувствовал себя комфортно в некомфортных ситуациях. Они работали три-четыре раза в неделю весь год без перерывов.
«У него был другой ум, другой тип мышления, — говорит Спиннер.— После его первых шести или семи тренировок я сказал своим друзьям, что у него есть потенциал сверкать по воскресеньям. Ещё в хай-скул он был уже на уровне второкурсников колледжа».
И это касалось не только физического развития.
«Он мог позвонить мне и сказать: „Тренер, я смотрю NFL Network и только что увидел такое и такое прикрытие. Что вы думаете по этому поводу?“ — говорит Спиннер. — Он задавал вопросы, которые задают профи. Он выглядел гораздо старше своих лет, когда дело доходило до футбольного ай-кью. Когда мы играли против других пятизвёздочных пацанов в средней школе, Дуэйн так расставлял своих игроков, что талантливые ребята из секондари соперников ничего не могли с этим сделать».
Когда Хаскинс учился в выпускном классе, он начал самостоятельно назначать розыгрыши. Однажды, в ситуации 4-и-8 он отверг комбинацию под бросок в правую сторону, вместо этого кинув свинг-пас налево, завершившийся тачдауном.
«Я спросил, почему он так сделал, и он ответил, что лайнбекер вжался внутрь и он подумал, что они смогут его обыграть — и они смогли, — говорит Чиленто. — Вы должны позволить ему контролировать такие вещи, он знает, что нужно делать. Мы дали ему полный контроль над нападением. С ним каждая комбинация была ран-пас-опшеном. Иногда, в напряжённых моментах, когда вы боитесь ошибиться — например, в ситуациях 4-и-1 — он спокойно бросал скрин-пасы и мы получали первый даун. Он был развитым, умным игроком».
Когда Хаскинс повзрослел, его тренеры изменили концепцию нападения в пользу более вертикальной системы и ноу-хаддла. Они полностью доверяли ему. В ситуации 3-и-гол, за 12 секунд до конца финала конференции с «Джорджтаун Прип», Хаскинс, который заработал команде 75 ярдов за 91 секунду, несмотря на растяжение лодыжки, получил снэп, сместился вправо и кинул мяч по аут-маршруту на другую бровку. Тачдаун.
Хаскинс не был идеальным: к примеру, ресиверам иногда приходилось топтаться и тормозить на длинных пасах. Но он демонстрировал желание кидать броски, которые другие не хотели выполнять — или попросту не могли. Чиленто показывает хайлайт с другой игры: сим-пас, в котором корнербек находится около внешнего бедра ресивера, а к внутреннему уже бежит лайнбекер.
«Он позволяет этим ресиверам выглядеть очень круто, — говорит Чиленто. — Большинство квотербеков-школьников не выполняет такие броски — они слишком стеснительные для этого. Это вопрос не мышления, но конкурентоспособности и уверенности».
Спиннер утверждает: «Он всегда вёл себя спокойно, был уверен в себе и знал, что ему принадлежит. Он из сильной семьи».
Колледж
Хаскинс несколько раз рассказывал эту историю: на втором году обучения в высшей школе, он встретил Дэя, когда будущий тренер «Огайо Стейт» был ассистентом в «Бостон Колледж». Дэй спросил его о методах блока паса. Хаскинс ответил ему несколькими общими фразами. Позже он признал, что понятия не имел ни о каких методах.
«Он просто не знал большей части всего этого, — говорит Дэй. — К его чести, он быстро усвоил информацию. Он как губка её впитал».
Но это заняло некоторое время. Хаскинс указывает на один эпизод игры против «Иллинойса» в 2017 году, который преподал ему ценный урок.
«Я был всего лишь молодым парнем, пытавшимся использовать свои шансы, — вспоминает Хаскинс. — В самом первом розыгрыше я неправильно назначил задание блокировщикам и получил сэк. С тех пор я относился к этому серьёзно».
Это означало в том числе большие усилия по просмотру видео; Хаскинс говорит, что он тратил дополнительные 10 часов в неделю в течение сезона на изучение записей игр.
«Если вы посмотрите на стиль, с которым он играл и двигался в конверте, — говорит Дэй, — вы поймёте, что он базируется на понимании защиты, понимании того, когда мяч должен его покинуть, и понимании принципов управления игрой».
В последних четырёх играх сезона — с «Мэрилендом», «Мичиганом», «Нортвестерном» и «Вашингтоном» — Хаскинс кинул 17 тачдаунов и всего два перехвата, заработав 1551 ярд.
«Он игрок ритма, — утверждает Дэй. — Когда он ловит ритм, ему становится очень трудно противостоять».
Вернёмся к самой лучшей университетской игре Хаскинса — 62-39 против «Мичигана» и его топовой защиты. Он набросал на 396 ярдов и шесть тачдаунов и стал полноправным претендентом на титул Хайнсмана. «Вулверайнс» редко его прессинговали, но в двух розыгрышах они смогли это сделать. Оба завершились его 9-ярдовыми забегами. В одном, по словам Хаскинса, он ждал блица по широкой от лайнбекера и мидл-лайнбекера. Но на самом деле блицевать пошли слот-корнер и лайнбекер.
Хаскинс быстро опознал проблему, понял, что у него нет большого количества времени в конверте, и побежал.
«Он не превратил плохую ситуацию в совсем плохую, — говорит Дэй. — Это важно».
Тренер квотербеков Куинси Эвери, который начал работать с Хаскинсом ещё в хай-скул, готовил его к съезду скаутов и показательным выступлениям в университете. Они смотрели записи вместе на 177-сантиметровой плазме; Хаскинс изучал видео дополнительно на своём айпаде. Они прошлись по всем его розыгрышам; они просмотрели других квотербеков. Хаскинс также несколько раз потренировался с разыгрывающим «Хьюстон Тексанс» Дешоном Уотсоном.
«Скорость обработки информации изменилась, — говорит Эйвери. — Важно, как быстро он видит такие вещи, как расположение фронта защиты, перемещение лайнбекера и наклон тела сейфти. У него получается соединять эти вещи в общую картину очень быстро».
Следующим шагом будет повторение таких успехов в НФЛ. Нет гарантии, что у Хаскинса там получится. Как и в других его шагах. Развитие может занять время. Но Хаскинс знает, что он делает.
«Он проделал очень большую работу, потратив очень много времени, — говорит Эйвери. —Всё это для того, чтобы добраться туда, куда он хочет».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.