2/1/17 8:55:44 AM -- Franklin, TN, U.S.A -- Former Tennessee Titans football player, Tim Shaw who was diagnosed with ALS in 2014, in his home. -- Photo by Christopher Hanewinckel USA TODAY Sports Images, Gannett ORG XMIT: US 135992 Tim Shaw 2/1/2017 [Via MerlinFTP Drop] 
Дорогой 22-летний Тим,
Хочу рассказать тебе о нескольких вещах, которые ты, лайнбекер-старшекурсник «Пенн Стейт», должен знать – это кое-что о твоем будущем, о том, что ждет тебя во взрослой жизни. Но сделать это будет очень непросто. Хотя мне только 34, я говорю с трудом, порой с неимоверными усилиями. Я страдаю от этого, но в то же время понимаю, что только теперь я узнал цену каждому слову – когда больше не могу бросать их на ветер.
А мне так много нужно сказать, вот я и решил написать тебе письмо. Чтобы объяснить, почему мне так трудно говорить – из-за заболевания, которое так сильно изменило мою жизнь, ведь однажды и тебе предстоит пройти через все это.
Но давай начнем с хороших новостей.
Ты станешь игроком НФЛ.
И… у тебя будет новая гитара.
На драфте-2007 «Пантерс» выберут тебя в пятом раунде драфта. В первый сезон ты будешь играть в спецкомандах. А приехав в тренировочный лагерь перед своим вторым сезоном, ты возьмешь с собой гитару – свою старую «Джонсонс», кажется. Вместе с вашим кикером Рисом Ллойдом, который тоже оказался гитаристом, вы будете частенько коротать вечера, играя в холле общежития. В один из вечеров Ллойд скажет: «Тим, ты ведь игрок НФЛ. Тебе нужна гитара получше!»
Но ты не ощущал себя игроком НФЛ. Ты чувствовал себя товаром на витрине – игрок спецкоманд, каждый день сражающийся за место в составе. И никаких гарантий.
И тогда вы заключили пари: если ты останешься в команде, то купишь новую гитару. Но не спеши бежать в ближайший музыкальный магазин, Тим, потому что этому не суждено сбыться. Тебя отчислят.
Это стало большим разочарованием, но ты не опустил рук и продолжал работать, как и всегда. Ты отыграл год за «Джексонвиль», потом – год за «Чикаго». А в 2010-м ты оказался в «Теннесси», пытаясь пробиться в состав четвертого по счету клуба за четыре года в лиге.
Не совсем такой ты представлял себе свою карьеру в НФЛ, правда?
И за все эти годы ты так и не купил себе новую гитару – потому что играть за команду и быть ее частью – две большие разницы. Ты хотел быть частью команды и поэтому ждал.
Что же, в случае с «Тайтенс» все получилось. Ты стал капитаном спецкоманд и выходил на замену в защите на позиции лайнбекера. Ты не просто получил место в составе – ты застолбил его за собой. В Теннесси ты, наконец, нашел свое место в этой лиге и свой дом.
И только теперь ты позвонил своему другу Майклу в Чикаго – тому парню, у которого ты брал уроки игры на гитаре, когда играл за «Медведей», и сказал ему, что готов. Готов купить «настоящую» гитару и даже знаешь, какую именно – Martin HD-28. Майкл нашел такую у своего знакомого, и это было лучшее вложение тысячи семисот долларов в твоей жизни. Эта гитара стала одним из твоих «трофеев».
Ты проведешь в Теннесси три прекрасных сезона. И пусть твоя карьера сложится не совсем так, как ты мечтал, тебе удалость стать частью большого организма – команды НФЛ. И было бы грешно жаловаться на жизнь.
В 2013 году, когда тебе будет 29, перед стартом твоего четвертого сезона в «Тайтенс», ты начнешь замечать, что с твоим телом что-то происходит. Это начнется с небольших подергиваний в бицепсе правой руки, похожих на слабые спазмы. Ты не обратишь на это особого внимания, но в течение нескольких недель эти подергивания будут только усиливаться и учащаться.
Потом, во время твоего визита к родителям, в Мичиган, когда ты будешь помогать им, таская сумки с продуктами из машины в дом, трехлитровая канистра с молоком просто выскользнет у тебя из руки и шлепнется на пол гаража, залив молоком весь пол.
Вроде, ничего такого, да? Скользкие руки, с кем не бывает.
Но где-то глубоко внутри появится чувство, что все не так просто. И время покажет, что ты был прав.
По возвращении в Нэшвилл, работая в тренажерном зале, ты заметишь, что твоя правая рука ощутимо «отстает» от левой в силе и в скорости. Порой тебе будет сложно даже удержаться на турнике.
В предсезонной игре с «Фэлконс», ты будешь закрывать «проход» во время выносной комбинации. Ты вовремя среагируешь и переместишься навстречу бегущему и здорово приложишь его, под идеальным углом. Но ты не сможешь сделать захват — твоя правая рука соскользнет, и он просто убежит дальше.
Перед последней волной отчислений тебя вызовут в кабинет генерального менеджера. Твоя игра ухудшится так заметно, что «Тайтенс» будут вынуждены тебя отчислить.
Конечно, ты будешь пытаться попасть в другую команду, но после тех изменений, которые произошли в твоем теле, ты уже никогда не станешь таким игроком, как раньше. Ни один клуб не захочет «подобрать» тебя.
В марте 2014 года ты подпишешь бумаги о завершении карьеры и распрощаешься с мечтой. Ты будешь готов к тому, чтобы начать новую жизнь — жизнь без футбола.
Но жизнь вносит свои коррективы…
В апреле того же года, всего через месяц после завершения карьеры, вскоре после твоего тридцатилетия, ты отправишься на прием к врачу. Он наблюдает тебя уже несколько месяцев, пытаясь найти первопричину изменений в твоем теле – это не удалось ни докторам из штата «Тайтенс», ни специалистам из других команд.
И вот, он пригласил тебя для оглашения диагноза.
Ты сидишь в смотровой, в ожидании врача. Он заходит, садится на табурет на колесиках напротив тебя, потом придвигается ближе. Ты замечаешь в его руке клочок бумаги, на котором написано несколько слов. Он смотрит на листок, потом на тебя.
«Тим, я уверен в том, что у тебя ALS (БАС – боковой амиотрофический склероз) *».
Мне бы хотелось сейчас дать тебе совет, как принимать подобные известия. Но я не уверен, что такой совет существует вообще. На этот случай нет плейбука, или руководства, или секретного кода. Могу рассказать лишь о том, как я запомнил этот момент.
В общем…Ты будешь шокирован: будешь сидеть, глядя на доктора, качать головой, не в силах произнести ни слова. Он проводит тебя от своего кабинета до выхода из клиники, объясняя, какие первоочередные шаги ты должен предпринять сейчас, и рассказывая о лекарствах, которые он тебе пропишет.
Но ты почти не будешь слушать его. Ты до сих пор в шоке.
Оказавшись на улице, ты будешь долго рыться в карманах в поисках парковочного талона. Когда, наконец, ты его найдешь и отдашь стюарду, то, в ожидании своей машины, вспомнишь о матери жены брата, которая умерла от БАС несколько месяцев назад. Всего за шесть недель она прошла путь от полноценной жизни до лежачего больного. Меньше, чем за пять лет, она утратила все двигательные функции, сохранилась только способность моргать.
Вот так.
Она могла только моргать, больше ничего.
И ты представишь себя в таком же положении – ты прикован к постели, обездвижен, а члены твоей семьи собрались вокруг тебя… Ты увидишь это, словно наяву.
Когда стюард подгонит твою машину, ты заберешься внутрь и закроешь дверь и дашь волю эмоциям. Ты не тронешься с места, просто будешь рыдать, бить кулаками по рулю и кричать: «Господи, почему? Почему я?!»
Через несколько минут тебе удастся взять себя в руки. Ты вытрешь слезы, сделаешь глубокий вдох и поедешь домой, и весь оставшийся день будешь думать об этих проклятых трех буквах.
Одно из самых тяжелых испытаний, которые ждут тебя – это сообщить диагноз родителям. Они будут в Мичигане, и тебе придется рассказать им все по телефону. Твой брат Стив и его супруга будут у них, и отец включит громкую связь, но, когда дело дойдет до слов о диагнозе, ты не сможешь говорить. Не сможешь даже произнести эти три буквы. Они застынут на губах, словно если произнести их вслух, они станут еще более реальными. И более страшными.
Когда тебе все же удастся выдавить из себя слова, ты не услышишь ничего в ответ. Тишина. Шок.
А потом рыдания.
Потом ты позвонишь другим своим братьям – Питу, в Висконсин, и Дрю, в Калифорнию – и там будет та же реакция.
Ничто не может подготовить тебя к этим разговорам, Тим.
Тебе придется просто «проглотить» это и продолжать жить.
В течение нескольких следующих месяцев, тебе придется сделать множество таких звонков – ты будешь оповещать о своем диагнозе близких людей – одного за другим. Но знаешь, что самое интересное? То, что кроме этих неудобных разговоров, в твоей жизни не происходит каких-либо значимых изменений. Во всяком случае, прямо сейчас. Следующие несколько месяцев ты проживешь жизнью, обычной для профессионального спортсмена, ушедшего на покой. Путешествия. Игра в гольф.
Жизнь продолжается, и вот ты уже начинаешь допускать мысль о том, что доктор, возможно, был неправ. Так ведь бывает, а? Может быть, ты и не болен вовсе. Может быть, это просто был дурной сон…
Но потом твое тело напомнит тебе о том, что твоя болезнь – настоящая.
Твое тело начнет подводить тебя. Ты станешь чаще ронять предметы. Ты начнешь спотыкаться и падать. На поле для гольфа, дома. Однажды ночью, выходя из бара с друзьями, ты упадешь и рассечешь подбородок до кости. Хотел бы я сказать, что это случится потому, что ты будешь пьян, но, увы, это неправда.
К счастью, в числе твоих друзей есть хирург – у тебя будет много хороших друзей – и она приедет к тебе домой в час ночи, и зашьет твой подбородок прямо на кухне.
Твое телосложение тоже изменится – ты потеряешь мышечную массу, приобретенную за годы тренировок, и станешь шутить, что становишься похож на ди-бэка больше, чем на лайнбекера.
Береги свое чувство юмора, Тим. Не могу описать словами, насколько важно это будет для тебя в будущем. Ведь вне зависимости от твоих желаний, надежд и молитв, ты не сможешь как-то повлиять на изменения, которые будут происходить с твоим телом. Но ты всегда сможешь контролировать свое поведение.
Я мог бы рассказать тебе очень много об этой болезни, и о том, как сдерживать ее развитие. Но главное, что ты должен знать – хотя это заболевание в первую очередь оказывает влияние на твои физические возможности – медленно, но верно ты лишишься большинства двигательных функций – это не означает, что это только физическая борьба.
Это и психологическая борьба, возможно, в первую очередь.
Поэтому, как бы силен ты ни был физически, ты должен быть, как минимум, так же силен ментально.
Тебе предстоит пройти все стадии этого несчастья. Но я особо хотел бы сказать о принятии.
Когда, играя на гитаре, ты начнешь все чаще и чаще ронять медиатор из-за слабости в правой руке, ты отбросишь его в сторону и начнешь играть пальцами. Потом, по мере того как будет слабеть твоя левая рука, брать аккорды станет совсем трудно, и ты будешь все реже брать гитару в руки. Наступит день, когда ты, глядя на гитару, стоящую в углу, не сможешь вспомнить, когда в последний раз играл что-нибудь. Тебе захочется взять и сыграть “Right By Your Side” Джеймса Моррисона, но ты не сможешь этого сделать.
И тогда ты должен просто отпустить это, Тим.
Не трать время на то, чтобы предаваться унынию.
Эта болезнь… это процесс, который нельзя остановить. Ты можешь убиваться, оплакивая потерю возможности играть на гитаре, или в гольф, или подносить вилку ко рту. Но каждая секунда, проведенная в унынии, крадет у тебя время, когда ты можешь наслаждаться тем, что у тебя пока еще есть.
Время, которое уже не вернуть.
Тебе нужно будет выучиться принятию, Тим, иначе ты загонишь себя в могилу раньше срока. Знаю, это непросто. Но ты не должен пугаться, ведь на каждом шагу этого пути тебя будут окружать невероятные люди.
А теперь, когда я ввел тебя в курс дела, давай перенесем тебя, в общем-то, еще ребенка, который играет за колледж и мечтает об НФЛ, во время, в котором я нахожусь сейчас.
Но сначала я расскажу тебе о том, что сейчас со мной происходит. Недавно я отказался от членства в гольф-клубе – я не в состоянии больше взмахнуть клюшкой.
Еще… я продал гитару.
Она стояла в углу, словно немой укор. И однажды я решил, что пора отпустить ее. Я позвонил Майклу в Чикаго и продал ему гитару. Уверен, у него она не будет пылиться.
Это было непростое решение и большой шаг для меня — один из многих уроков, как отпускать из своей жизни ненужное и радоваться тому, что имеешь. Я все еще учусь этому.
Сейчас мне 34, я живу в Нэшвилле с мамой и отцом. И мне приходится полагаться на них почти во всем.
Я с трудом могу пошевелить руками. Я больше не могу самостоятельно передвигаться, поэтому мне пришлось начать пользоваться инвалидным креслом. Начались проблемы с жеванием и глотанием. Я все еще могу есть, понемногу – убил бы за хороший ломоть свинины, но приходится довольствоваться спагетти или поджаренным сыром – тем, что легче прожевать. Бывает, за 20 минут я еле справляюсь с половиной сэндвича. Прием пищи очень утомляет. Если бы мне приходилось самому жевать и глотать всю необходимую пищу, это занимало бы весь мой день. Поэтому мне имплантировали трубку, с помощью которой отец «вливает» питательные смеси непосредственно в мой желудок. Это сильно упрощает жизнь.
Каждый мой день наполнен неудобствами и страданием, Тим. Но знаешь что? Я благодарен жизни за это.
Многие люди, у которых диагностировали БАС… они… быстро угасают. Кто-то за 3-4 года, а кто-то – меньше, чем за год. Я приближаюсь к пятилетнему рубежу, и, по общему мнению, отлично справляюсь.
Да, мое тело «разваливается», но мой разум по-прежнему ясен. Я чувствую, что теряя физические возможности, я не теряю силу – она просто меняет форму – переходит в мой разум, мой дух и веру в Бога.
Да, я молюсь о выздоровлении. Я прошу Господа излечить меня от этого недуга, потому что он причиняет мне много страданий.
Но еще усерднее я молю Его о том, чтобы Он показал мне, как я должен проводить свои дни и дал мне возможность разделить с другими те знания и те блага, что он дал мне **.
Не хотелось бы мне прожить сто лет и, оглядываясь назад, сказать: «Да! Вот когда мне было 25, и я играл в НФЛ… вот это была жизнь!»
Знаю, что ты сейчас не заглядываешь так далеко вперед, Тим. Но это очень важно – открыть для себя полную картину мира, и чем раньше, тем лучше. У тебя будет неплохая карьера в НФЛ. Ты заработаешь много денег и получишь много положительных эмоций. Но, находясь в том положении, где я сейчас, ты захочешь помогать людям. Ты положишь остаток своей жизни на то, чтобы оставить после себя как можно больше хороших воспоминаний и благодарных людей, которым ты показал, как важно ценить в жизни каждую мелочь. По крайней мере, ты будешь изо всех сил стремиться к этому.
И это будет, бесспорно, лучшее время в твоей жизни.
Я хочу сказать тебе те же слова, что говорю каждому, кого встречаю на своем пути.
Посмотри на себя и на свою жизнь, Тим. Постой и подумай, что важнее: футбол или отношения с людьми, которые рядом с тобой, и которые будут рядом всю твою жизнь, помогая и заботясь о тебе?
Думаю, ты и сам знаешь верный ответ.
Найди то, что важнее всего в твоей жизни и живи этим. Не позволь трем буквам «НФЛ» заслонить все остальное.
Так же, как я не позволяю сделать этого другим трем буквам.
Каждый день делай так, чтобы жизнь других людей становилась лучше. Не жди, пока тяжелая болезнь или другое несчастье заставят тебя пойти по пути Божьему. Чаще перечитывай это письмо – пусть оно служит тебе напоминанием, что нужно ценить каждое мгновение жизни и каждую мелочь.
А теперь возьми гитару и сыграй.
Как в старые времена.
И для меня.
Благослови тебя Бог.
Тим.
—
* Боковой амиотрофический склероз (БАС; также известен как болезнь моторных нейронов, в англоязычных странах — болезнь Лу Герига) — медленно прогрессирующее, неизлечимое дегенеративное заболевание центральной нервной системы, при котором происходит поражение как верхних, так и нижних двигательных нейронов, что приводит к параличам и последующей атрофии мышц.
** Тим Шоу тесно сотрудничает с фондом “Augie’s Quest to Cure ALS” – некоммерческой организацией, целью которой является помощь людям с диагнозом БАС, и стимулирование научных исследований по разработке лекарства, которое позволит купировать течение болезни.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.