Репортер только что спросил Джэррода Булларда о том, что его невеста Патрис думает об этом странном увлечении, этой видеоигре, которая отнимает всё его свободное время. Во время паузы на второй линии появилась сама Патрис.

«Подождите, пусть она сама расскажет», ‑ сказал Буллард, о чём скоро пожалел.

Патрис пустилась с места в карьер, отметив, что Буллард посвящает своему хобби сравнимое с их отношениями количество времени и сил. Всё то время, которое он тратит на расшифровку роликов с YouTube и чтение журналов о студенческом футболе? Все те данные, которые он вводит в игру? Всё это отнимает у него месяцы – «Месяцы!», ‑ повторяет она.

И ради чего это всё?

«А вы знаете, что в итоге, после сбора всей информации, он даже не играет в игру?» ‑ спрашивает Патрис.

У неё в голове не укладывается, как видеоигра – оставим в стороне тот факт, что это игра, которая больше не выпускается – может требовать такого внимания. Патрис называет Булларда «сумасшедшим и одержимым» игрой NCAA Football.

Он просто не может (или не хочет) избавиться от этой зависимости.

Буллард, который 17 лет отработал в правоохранительных органах и играл в футбол за Университет Южной Флориды, работает в группе с ещё девятью геймерами, поддерживая на плаву умершую франшизу. Каждое межсезонье они проделывают кропотливую работу, собирая данные для создания обновленных ростеров всех команд FBS (высший дивизион НСАА – прим. пер.).

Каждый игрок создается с нуля, включая его имя, внешность и родной город. Затем наступает очередь специально разработанного метода, благодаря которому опытным путём для футболистов определяются такие атрибуты как скорость, ловкость и сила – те самые «мелкие тупые цифры», как их называет невеста Булларда.

«Она просыпается в 3-4 утра, и начинается: «Ты всё ещё работаешь над игрой? Ты ведь даже не играешь!» ‑ рассказывает Буллард. «Но я редактирую игру. Оставь. Меня. В покое. Это лучшее, что есть в моей жизни. Она думает, что мы психопаты, называет нас задротами».

И она недалека от истины, если понимать слово «задрот» в хорошем смысле. Они вдохновлены и целиком посвящают себя этой игре. И да, время от времени они любят позадротствовать.

Но благодаря преданности своему делу они спасли от исчезновения игру, в которой миллионы людей провели бесчисленное количество часов.

«Это моё любимое занятие. Я люблю игру, люблю студенческий футбол», ‑ объясняет Буллард.

Пять лет назад на полки магазинов легла последняя серия NCAA Football. На обложке игры, которая продалась тиражом около 1,5 млн. копий, красовался квотербек «Мичигана» Денард Робинсон.

Это был конец эпохи. Теперь ежегодный выход NCAA Football не знаменует собой неофициальный старт студенческого сезона. Полюбившаяся фанатам и приносившая многомилионные доходы франшиза осталась без продолжения из-за судебного иска бывшего баскетболиста УКЛА Эда О’Бэннона против НСАА. О’Бэннон считает недопустимым использование имен и внешности студентов-спортсменов без компенсации.

На сайте change.org было создано по крайней мере полдюжины петиций, требовавших возвращения игры. Один из участников этого движения сообщил, что подписал петицию, так как «Без NCAA Football жизнь скучна!»

И кто бросит в него камень? Для любителей студенческого футбола режимы «Дорога к славе» и «Гонка за «Хайсманом» были как валерьянка для котов. Боевые песни колледжей, маскоты, сотрясающий изображение на экране рёв толпы – всё это прекрасно передавало суть студенческого спорта. Не важно, был ты фанатом «Флориды» или «Флориды A&M», у тебя была возможность построить собственную цифровую династию.

Геймерам, таким как тайт-энд «Теннесси» Остин Поуп, было особенно тяжело смириться с гибелью франшизы. И дело не только в том, что он со своими братьями провел бесчисленное количество времени за игрой. Главная трагедия заключалась в том, что мечта в один прекрасный момент оказаться в игре – мечта, которая появилась у Поупа задолго до того, как он получил первое предложение от колледжа – возможно, никогда не сбудется.

«В детстве я постоянно думал об этом, не мог дождаться, что окажусь в игре, получу свой рейтинг, что разработчики воссоздадут меня», ‑ говорит Поуп. «Но конечно же, стоило мне попасть в колледж, как они перестали выпускать игру. Мечта была разбита».

Товарищ Поупа по команде Кварт’е Сэпп думает так же. По его словам, он был «разочарован», когда узнал о прекращении серии.

«Но какие-то люди до сих пор обновляют игру, я сам играл в неё несколько раз за последние два года», ‑ сказал Сэпп.

Он не знает кто и как это делает, но видел собственными глазами: у его друга была пиратская версия NCAA Football, где он мог играть за самого себя.

Как оказалось, Поуп тоже в курсе. В прошлом году холдер «Теннесси» Паркер Генри загрузил на свою приставку обновленный ростер.

«Это было весело», ‑ вспоминает Поуп.

Весело, но не так уж необычно, потому что игроки «Ол Мисс» и «Флориды» рассказали, что тоже пользовались обновленными ростерами.

Квотербек «Флориды» Фелипе Фрэнкс был поражен, когда брат показал ему, как скачать обновленные составы. Правда, игра за свою виртуальную копию произвела на него гнетущее впечатление – его рейтинг оказался немногим выше 60.

«Я был мусорным игроком», ‑ смеется Фрэнкс. «Они так низко меня оценили, что мне расхотелось играть».

Второкурсник намерен улучшить свой рейтинг в будущем обновлении.

«Нужно поднять цифры», ‑ уверен Фрэнкс.

В конце августа он узнает своё место. Благодаря Булларду и другим членам его команды каждый игрок и фанат НСАА может обновить игру перед будущим сезоном.

Луис Бёрхэнс говорит, что на редактирование одной команды у него в среднем уходит 25 часов. Умножаем это на 30 команд, за которые он отвечает, и получаем в общей сложности 750 часов.

При этом у Бёрхэнса есть работа, жена и двое детей.

«Ты должен быть почти безумцем или суперфанатом – а возможно и тем, и другим – чтобы этим заниматься», ‑ говорит Луис. «Какой человек в здравом уме захочет сидеть и тратить по 20 часов на одну команду за бесплатно? А потом делать это снова и снова?»

Он бы мог сократить это время вдвое, но он перфекционист. Когда Бёрхэнс создает виртуального игрока, его внешность должна совпадать с реальностью вплоть до маски на шлеме и носков.

Увидев, как другие геймеры оценивают футболистов на основе собственных ощущений, а не статистики, он вместе с другими членами команды разработал рейтинговую систему.

Чтобы создать базовые характеристики для каждого первокурсника, они собирают общий рейтинг на базе нескольких рекрутинговых сервисов. Далее они ищут показатели со съездов скаутов: спринт  на 40-ярдов, прыжки и прочее.

Они не верят опубликованным результатам.

«Школьные тренеры сильно привирают. У них 270-фунтовый лайнмен пробегает 40 ярдов за 4,3 секунды», ‑ говорит Бёрхэнс.

Каждому подтвержденному результату со съезда скаутов присуждается соответствующий рейтинг. Например, ресивер, пробегающий 40 ярдов за 4,37 секунды, прыгающий в высоту на 38 дюймов и бросающий медбол на 40 ярдов, получит рейтинг скорости 94, прыжка 88 и силы 68. Шкала меняется в зависимости от позиции (например, сильный ди-энд и сильный ресивер это не одно и то же).

После своего первого сезона игроки получают очки, основанные на их опыте и статистике. Например, квотербек, который бросает с точностью 70%, получит рейтинг точности 93.

Есть даже соответствующие рейтинги для игроков, выбранных в первую, вторую и третью сборные All-American. И даже здесь редакторы стараются соблюсти баланс и проверить данные, собирая голоса из пяти разных источников, чтобы случайный игрок не оказался во второй сборной All-American согласно одному из голосований, но не был выбран в других.

«Система несовершенна», ‑ говорит Бёрхэнс, когда ему указывают на то, что квотербек «Алабамы» Джэлен Хёртс получит рейтинг силы всего лишь 70, несмотря на свою репутацию завсегдатая качалки.

«Я знаю, что он невероятно силён», ‑ продолжает Бёрхэнс. «Есть парень из Алабамы, который постоянно пишет мне: «Чувак, это полная хрень! Он приседает 600 фунтов!» Единственная причина в том, что я переделал всю шкалу и сделал так, чтобы рекруты, которых мы создаем, ей соответствовали. Я симулировал пять сезонов, и наиболее высоким показателем силы среди квотербеков на протяжении этих пяти лет был 70. Так что это не моё личное ощущение. Если бы всё зависело от меня, то его рейтинг силы был бы в районе 78, но игра этого не понимает. Физика игры не понимает, как ты можешь иметь силу 78 и весить при этом всего 220 фунтов».

Именно так, физика. Бёрхэнс копает настолько глубоко, чтобы понять систему рейтингов. И всё равно он постоянно слышит жалобы игроков.

«Всёёё время. И это кажется безумием, ведь мы занимаемся игрой бесплатно»,‑ говорит Бёрхэнс.

Бывает, что он спрашивает себя, зачем ему это всё, но потом начинает работать, втягивается в ритм и понимает, что «это чертовски весело».

«Игру не выпускают уже несколько лет, и люди такие: «Не могу поверить, что в неё до сих пор играют». Но на самом деле это не игра 2013 года. Мы её постоянно обновляем, она другая. Там та же самая механика, всё остальное. Но когда ты получаешь новый ростер – это как подарок на Рождество. Это делает игру живой, новой и свежей», ‑ рассказывает Бёрхэнс.

Эд О’Бэннон никогда не думал, что станет злодеем в глазах любителей видеоигр. К счастью, он не винит их за такое отношение, он понимает, как выглядит эта ситуация со стороны, и не держит зла. Тем не менее, это не самое приятное чувство для 45-летнего мужчины, который до сих пор с любовью вспоминает об игре на олдскульных приставках вроде Atari.

«Мы ехали на великах через весь город в местную забегаловку», — вспоминает О’Бэннон. «Там были Ms. Pac-Man, Galaga, Donkey Kong. Я не хотел, чтобы всё закончилось именно так. Я подал иск не ради того, чтобы прекратить выпуск видеоигр».

Как бы то ни было, О’Бэннон стал главным истцом по делу против НСАА и EA Sports об использовании имен и внешности игроков. EA Sports никогда не использовали имён футболистов в своих играх, но это единственная вещь, которую они не копировали.

Бывший принимающий «Алабамы» Тайрон Протро давал свидетельские показания и отметил, что его виртуальное воплощение в игре имело  те же самые рост и вес, которые он имел в колледже. По его словам, в игре даже были отображены напульсники, которые он надевал на матчи.

О’Бэннон говорит, что НСАА выставляет его злодеем вместо того, чтобы признать, что выпуск видеоигр был прекращен из-за нежелания платить спортсменам. EA Sports в свою очередь, не дожидаясь вердикта суда, пошли на мировую с игроками, выплатили им $60 млн. и прекратили выпуск игр о студенческом футболе и баскетболе.

«У них есть возможность раскрыть настоящую причину, по которой они перестали выпускать игры, но им нужен козёл отпущения», ‑ считает О’Бэннон. «Ввязываясь в это дело, я знал, что мне придется броситься на амбразуру».

При первой встрече с ним «в девяти из десяти случаев» люди спрашивают его о видеоиграх.

«На днях я был в спортзале, один парень посмотрел на меня и сказал: «Эй, я тебя знаю. Из-за тебя запретили игры».  Он посмеялся над этим. Когда я называю своё имя, то ожидаю, что кто-нибудь скажет нечто подобное. Если это то, благодаря чему вы меня знаете, то я не буду пытаться вас образумить и оправдать свои действия», ‑ говорит О’Бэннон.

Нынешние игроки находятся в смешанных чувствах. Заработать денег было бы здорово, но как уже говорил лайнбекер «Теннесси» Сэпп, увидеть себя в игре тоже чего-то стоит.

«Футболистов огромное количество, слишком много, чтобы распределить между ними деньги», ‑ считает он. «Я думаю, большинство парней просто честно сказали бы: «Да, я хотел бы быть в игре». Это же игра».

Тем временем, надежд на возвращение франшизы NCAA Football мало. В EA Sports есть те, кто хотел бы производить игру снова, но для этого нужно, чтобы НСАА позволила платить игрокам, а по нынешним временам это нереально.

Бен Хаумиллер, работавший над играми серии NCAA Football с 2005 по 2014 год, а потом перешедший в команду Madden, постоянно слышит об этом от фанатов. На съезде скаутов НФЛ в прошлом году во время сканирования лиц новичков бывший тайт-энд «Мичигана» Джейк Батт спросил его: «Эй, когда вернете NCAA?» В этом году бывший квотербек «Луисвилля» и обладатель «Хайсмана» Ламар Джексон отвел Хаумиллера в сторону.

«Это первый класс, который ещё учился в школе во время выхода NCAA’14, и никого из них нет в игре. И он говорит мне: «Мужик, я был бы на обложке». Это было его мечтой, оказаться на обложке видеоигры», ‑ рассказал Хаумиллер.

Оставаясь геймером в душе, он добавляет: «Говорить об этом одновременно приятно и больно».

Хаумиллера вдохновляет популярность игры и те, кто из года в год её обновляют.

«С ума сойти, до каких деталей они дошли, чтобы понять игру, которой уже пять лет, и как им удается сохранять её как можно более актуальной», ‑ говорит он. «Со своей стороны мы не можем ничего сделать, остается только восхищаться издалека. Мне нравится эта группа, они вкладывают свои время, силы и средства в игру просто ради чистого удовольствия».

Всё, что вам нужно, это $20 на покупку онлайн-копии игры. Затем, после небольших поисков, вы можете скачать обновленные ростеры и сыграть в версию 2018 года со знакомыми звездами вроде дилайнера «Хьюстона» Эда Оливера и раннинбека «Стэнфорда» Брайса Лава (ожидаемый рейтинг обоих игроков – 99) или квотербека «Пенн Стейт» Трэйса МакСорли (ожидаемый рейтинг 93). Есть даже хак, который позволяет сделать плей-офф для четырех команд.

Может это обновление и не полноценная новая версия, но оно подобралось к ней невероятно близко.