Московские «Спартанцы», не без проблем добравшиеся до прошлогоднего финала ЛАФ, удивили многих. Это касается и кадровых проблем команды, и успешной игры на выездах, и конкретных личностей в составе. Одним из таких открытий стал Сергей Жигарев, набравший в плей-офф больше тачдаунов (4), чем в регулярке (3), и почти столько же ярдов (276 против 301).

Главный редактор First & Goal незадолго до старта нового сезона пообщался с Жигаревым и понял, что удивительного в нем куда больше, чем казалось изначально.

«Жду сезона, который нужно будет просто пережить, не опозорившись»

— Ты недавно вернулся из США. Поездка была как-то связана с футболом?

— И с футболом, и с работой. Хотелось всего этого не видеть хотя бы пару месяцев. Отлично провел время: в основном лежал и ничего не делал. Семью взял с собой. В футбол, понятно, не играл, но в качалку порой ходил.

— Сезон-2015 ты пропустил из-за аналогичной поездки?

— По сути, да. Вернулся уже к полуфиналу с «Грифонами». Как раз тогда о «Спартанцах» начали хоть как-то говорить. Тот матч, кстати, мой любимый: мне очень нравились настроение, накал, борьба, которые там были. К тому же, мы с Проном (Денис Пронкин — Прим. ред.) тогда не играли, а когда просто болеешь, не напрягаясь, — это совсем другое дело.

— Как к этим твоим путешествиям относится тренерский штаб команды?

— Все просто. В четвертый состав — и заново пробиваешься наверх. Сейчас у меня именно такой статус — четвертый бегущий.

— В прошлом сезоне удалось пробиться на самый верх уже в плей-офф. Какой-то конкретный матч для себя выделяешь?

— Четвертьфинал с теми же «Грифонами». Тяжелая была игра: после Севастополя не осталось ни сил, ни здоровья, ни сменщиков. Прон, к счастью, восстановился, и я уже играл слотом. Всё было ужасно: смотрели видео, разбирали — и было заметно, как хромают свипы. Чудо, что отскочили.

— Что случилось со «Спартанцами» в конце того матча?

— Нам не хватило соответствующего опыта, мы никогда не вели много очков и просели. Сейчас к этому относимся уже по-другому. В Минске с «Литвинами» не позволили себе настолько расслабиться.

— О чем подумалось, когда Иванов поймал тачдаун, который впоследствии отменили?

— Было неважно, отменили его или нет. Осадок остался такой, как будто проиграли. Настроение было ужасным: ехали в купе и просто молчали, ни моральных, ни физических сил не было. Плечо у меня почему-то не работало, рука не поднималась.

— После поражения в финале от «Патриотов», где могли зацепиться, было еще тяжелее?

— Проще. Мы уже вышли в финал, многое доказали и не боялись проиграть. Сделали и так столько, сколько от нас никто не ожидал. Не хватило куража, но мы не стали играть от этого хуже. Расстроились, но пораженческих настроений не было. Собрались, выявили недочеты. Следующий сезон покажет, удалось ли нам исправить это.

— После 2016-го от «Спартанцев» будут ждать минимум выхода в финал.

— Лично я жду сезона, который нужно будет просто пережить, не опозорившись. Переждать и не откатиться. А рост будет уже в следующем году. Почти все межсезонье большая часть команды провела в лазарете: Яцуненко врачи до сих пор не разрешают играть в полную силу, у Левенштейна проблема с плечом, он восстановится к третьему-четвертому туру. Но если мы выйдем в плей-офф, там уже будем бороться до последнего.

Сергей Жигарев в матче «Титаны» — «Спартанцы». Севастополь, 13 августа 2016 г. Фото: Катерина Зоткина

Пока сложно что-то конкретно говорить. Каждый год в российском футболе происходят кардинальные перемены внутри команд. Простой пример: «Брюинс» выигрывают ВЛАФ, а вскоре выдают сезон без побед в ЛАФ.

«Каркас купил за пятьсот рублей года четыре назад»

— По итогам регулярного сезона ты попал в топ-5 бегущих по версии First & Goal. Справедливо?

— Очень приятно, что удостоился такой чести. Не уверен, что заслуженно. Что-то показал, где-то побегал, но если линия сделала свою работу, снэп получился отличным, а вкладка — идеальной, раннинбеку просто нужно найти проход. Взять мяч и не уронить. Если нет прохода, разбивайся о пятисоткилограммовую стену из мяса.

— При твоем телосложении наверняка особо чувствительны удары от больших ребят из ди-лайна?

— Не припомню серьезных травм, если честно. Только надрывы и растяжения. В регулярке был жесткий хит от «Литвинов», когда я немножко поплыл. Мы играли «крест», пронесли немало ярдов, я бежал по бровке, получил удар в челюсть такой, что маска помялась. Маска у меня, к слову, ди-лайнерская…

— Почему?

— У нас не выбирают. Что дали, в том играешь. Я отхватил шлем у Димы Комарькова (сейчас игрок «Патриотов» — Прим. ред.), которому он, к счастью, оказался мал. А до этого я играл в худшем шлеме в истории — детском VSR-2. Все шутят про VSR-4, и я смотрю на эти шутки с болью. Если подвернётся вариант взять что-то другое, возьму, но специально искать не буду.

Матч против «Витязя». Сергей Жигарёв в шлеме VSR-2. Фото из личного архива

— На детском VSR-2 пластиковая же маска…

— Мне её один раз сломали. Я вернулся в хадл и чувствую, что болит лицо. Тогда еще квотербеком был Миша Потылицын, он, кстати, шлем этот и принес. Так вот, он поднимает на меня глаза и начинает ржать: «Иди отсюда». Не понимаю, в чем проблема, снимаю шлем и вижу, что все сломано.

— Это вообще законно было — играть в таком виде?

— Времена ВЛАФ, никто ни о чем сильно не заботился. Сейчас мне, к слову, не нравится правило семи щитков на ногах: когда тебе влетают в щиток головой, нога все равно немеет, а движения щиток ограничивает. Мне проще было играть в бриджах. К тому же, семь щитков — удар по бюджету. Хорошо, что на меня подходят детские и получилось сэкономить. То же самое с каркасом: я его купил за пятьсот рублей года четыре назад у Дениса Микулича. Детский «М» — не самый маленький размер.

— «Усатую акцию» в плей-офф организовали на удачу?

— За день до акции я решил сходить в парикмахерскую побрить бороду (впервые — за деньги) и подстричь голову. Так что было даже в какой-то степени обидно, когда ребята сказали, что едем «в усах».

— Часть отправилась в Крым на самолете, другая — на автобусе. Ты выбрал второй вариант из экономических соображений?

— Я съездил в Крым за 2500 рублей, туда-обратно, с проживанием и питанием. Конечно, из экономических!

Правда, после находился в отвратительном состоянии. А хуже всего было Сергею Калашникову, который, как всегда, схватил отравление, и всю обратную дорогу на него больно было смотреть. Мы стояли в пробке часов шесть под Воронежем, потом часов двенадцать ночью на какой-то стоянке, когда лопнула пневмоподушка. К тому же, мы отправились в шортах и футболках, а в Воронеже ночью было +12. Думали, там и останемся. До сих пор ходит легенда, что на самом деле мы из Севастополя не вернулись и по дороге откинулись.

«Очень хотел бы, чтобы у нас был мощный корпус принимающих»

— Как оценишь первый предсезонный матч «Спартанцев» против «Витязя»?

— Очень крутая игра, мне понравилась. Переживал, что в наших очных встречах всегда счет вроде 7-7 или 7-10, зрители скучают на морозе. Сейчас «Витязь» стал менее жесткой командой, но с хорошим корпусом ресиверов.

— Тем не менее, там не без потерь…

— Один ушел, другие придут. В нашем футболе, где человек с моей комплекцией или такой, как у Марио Тельерия, может занимать место в составе, любой по сути может прийти и заиграть.

— У «Спартанцев» исторически репутация, прежде всего, защитной команды. Тебя как игрока нападения это устраивает?

— Очень хотел бы, чтобы у нас был мощный корпус принимающих, чтобы я мог наконец встать в бекфилд. Ресивером играть интересно, но сложно. Мне хочется брать мяч и бежать в стену.

Сергей Жигарев

Бегущий «Спартанцев» Сергей Жигарев во время матча с «Грифонами». 18 июня 2016. Фото: Михаил Клавиатуров (First & Goal)

— Конкуренция с тем же Марио подстегивает?

— Может, только в начале сезона бывает у кого-то такое, мол, вышел всего на три снэпа, как так? Но мне не обидно. Есть ребята, которые переживают, но такие, как правило, уходят. Тренеру виднее, раз поставил — значит, заслужил.

— Тренеру — Алексею Геецу или работающему с нападением Кери Яруси?

— Геецу. С Яруси приятно работать над ошибками. С тем же «Витязем» в предсезонке во второй четверти был тяжелый момент. Я ушел на замену, и мы с Кери пытались выяснить, как все исправить. В конце концов, разобрались, и это был лучший момент матча: многое для себя поняли, плюс — это сработало.

— Начали уверенно, но зачем-то подпустили соперника очень близко.

— Стали обыгрывать новые ненакатанные комбинации, пошли ошибки, мы посыпались. Хорошо, что начали проигрывать, кстати. Мы могли выйти и играть свип влево, свип вправо, Прон по центру — и закончили бы традиционными 10-0. Но кому это надо в предсезонке?

— У «Витязя», как мы выяснили, защита стала чуть менее жесткой. А у кого самая неудобная для тебя?

— «Литвины». Самые жесткие ребята. И физически, и тактически не встречал сильнее защиту.

— Как же минский полуфинал? Сильная защита разве может позволить набрать столько очков?

— Это уже тот самый случай, когда и нас можно похвалить. После Санкт-Петербурга мотивация была запредельной.

— По итогам сезона двое игроков «Спартанцев» — ты и Артемий Роговой — вошли в шорт-лист кандидатов на MVP. Кто мог бы стать третьим?

— Хотелось бы назвать Ивана Головешкина — жаль, он пропустил большую часть сезона. Тем не менее, Ваня так вовремя вернулся. Возможно, столь слабой регулярка и получилась из-за его отсутствия.

Патриоты – Спартанцы

Иван Головешкин в матче «Патриоты – Спартанцы», 9 апреля 2016. Фото: Михаил Клавиатуров (First & Goal)

В целом, для меня самые важные люди — в о-лайне. Вторые по степени значимости — ресиверы, которые блокируют. Выделить кого-то одного невозможно.

— У Головешкина в новом сезоне новый бэкап — Артур Акулиничев.

— Артур хороший парень, но Ваня — наше все. Ходят слухи, что с этого межсезонья он действительно захотел играть квотербеком (улыбается). Правда, очень переживает, действуя на этой позиции — морально ему легче на приеме.

— От кого в «Спартанцах» ждать наибольшего прогресса в новом сезоне?

Мои личные надежды и чаяния связаны с Ченом (Максимом Власовым — Прим. ред.) и Пашей Нестеровичем. А достойной парой для Яцуненко в качестве будущего нашей пасовой игры вижу Андрея Шанина.

«Мне везет на спорт, где не хотят давать разряды»

— В прошлом ты занимался гимнастикой. Почему бросил?

— Это так называемая командная гимнастика — спортивная с элементами акробатики. Удивительный вид. Мне вообще везет на спорт, где не хотят давать разряды. Нашу федерацию и наш вид Минспорта никак не хотел признавать. Я занимался десять лет, мы ездили на Европу, попадали в призеры, вроде как национальная команда — и все впустую.

Собственно, почему многие побросали: ты остаешься на первом взрослом разряде. Выполняешь кандидата, мастера, но их тебе не дают. Интерес пропадает. И стоило мне уйти — это примерно 2007-й — как через год всем раздали кандидатов и мастеров.

Юный гимнаст Сергей Жигарёв (смотрит в объектив) на вручении почетных грамот. Фото из личного архива

— После гимнастики и перед американским футболом что-то было?

— Играл в соккер в любительских лигах. Возвращался в гимнастику на год, отсидел на замене в чемпионате России. А футбол в моей жизни появился благодаря лучшему другу. Мы с ним были совсем разными: я со второго класса в спорте, если был выбор между школой и спортом, всегда выбирал последнее. А кореш особо ничем не занимался, вел сомнительный образ жизни, у него был врожденный порок сердца, астма, аллергии всех сортов и расцветок. К тому моменту он еще и солидно пожирел.

Так вот, все детство я ему втолковывал: «Чувак, давай займемся каким-нибудь спортом». Но не выходило. И вдруг, спустя 15 лет он мне звонит и говорит, что нашел себе спорт, играет в американский футбол и все очень круто. Это были «Спартанцы», уж не знаю, как он на них вышел. Я был в шоке: он же жирный! У него сердце может остановиться от того, что он ходит! В общем, шел не на тренировку по американскому футболу, а смотреть на друга в спорте. Он пытался позже пробиться в лайнбекеры и составить конкуренцию Мерекину, который пришел в «Спартанцы» через месяц-два.

— А кто уже был в команде из нынешнего состава?

— Замковой, Роговой, Пронкин, Хотетовский, Щербаков, Волков… Да многие.

Я пришел в американский футбол с единственным знанием: «Умри, Дэн, умри! Шнуровкой наружу!». Спросил, где играть. Мне почему-то посоветовали сказать, что хочу быть бегущим. А весил я тогда 58 кг. Роговой в ответ посмеялся и сказал: «Тебе в первой же игре спину сломают».

— Когда примерно уже понял, что к чему, было желание уйти или осознание, что это не твое?

— Объективно я и сейчас понимаю, что это не мое. Пусть и игрок одной из лучших команд страны, и кем-то даже признанный, но с весом 65 кг… Хотя куда деваться? Уже не уйти.

Что касается адаптации, все давалось легко в плане физики. В футболе ты разминаешься, тренируешься, затем играешь. Просто мечта! В гимнастике ты час разминаешься, и это тяжело и больно. Потом выполняешь связки (дорожка, опорный прыжок), и это страшно. Я никогда ничего не ломал, но был детский страх благодаря оснащению наших залов с торчащей арматурой, пружинами из настилов. А в конце тебя еще тянут, и это просто невыносимо. Такой физухи, как в гимнастике, в нашем американском футболе не было никогда.

В юношеской сборной по акробатической гимнастике. Фото из личного архива

«Не пью даже на свадьбах»

— Как семья относится к твоему увлечению?

— Дочка до конца не осознает, что это. Изначально это чуждо было всем: дед — полковник МВД, папа занимался регби, играл за Фили. Прийти в американский футбол было, теоретически, как-то непатриотично. Но родственники, тем не менее, всегда поддерживали меня и продолжают поддерживать.

— Ты в принципе не употребляешь спиртного. Это все отсыл к тому же гимнастическому прошлому?

— На самом деле, я очень рано начал пить, классе в пятом-шестом. Тогда только-только стали появляться алкогольные коктейли. Мы жили в стремные времена; не сторчался и не сел я только благодаря спорту и воспитанию. Сейчас я оглядываюсь и говорю себе: «О чем мы только думали». А тогда мы решили, что коктейли — это не то, и пытались пить водку. Нас хватило на полгода. С тех пор я не пью — ни на свадьбах, нигде.

— Вернемся, с чего начали. Ты приехал из отпуска, успеешь набрать лучшие кондиции к сезону?

— В своей лучшей форме я почти и не играл. Когда стабильно тренировался и весил невероятные 72 кг, не потеряв в скорости и чувствуя себя отлично, тренерский штаб доверял больше другим.

— О каких годах речь?

— Последний сезон «Спартанцев» в ВЛАФ. 2014 год.

— А сейчас плох?

— Сейчас я плох как никогда, но знаю плейбук, у меня целы ноги и руки, я могу кое-как передвигаться. Понятно, что ростер большой, но уже после третьей игры становится понятно, что нет людей.

У нас в команде нет конкуренции. То есть в моем случае, она должна быть на позиции слот-ресивера и бегущего, но мне приятно осознавать, что у меня есть сменщики, а я есть у них. Если что, я подожду — мое время придет. Надежды связаны не с местом в стартовом составе, а с тем, чтобы не получить тяжелую травму.

Долгие годы гимнастики дали мне некоторую эластичность, и повреждения у меня случаются не так часто. Тем не менее, осень не люблю. С середины сентября, наверное, на погоду начинают реагировать колено, голеностоп, локоть, спина, плечо отрывается. Болит, но терпимо. Пока кости целы — чего переживать.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.