Девять секунд до конца матча, счет 29-29, весь стадион с замиранием сердца следит за Адамом Винатьери, который отсчитывает два шага назад, затем два шага влево, готовясь пробить 41-ярдовый филдгол с правой хэш-марки.

«Когда все сводится к таким розыгрышам, ничто не сравнится с тем давлением, которое испытывает на себе игрок в этот момент», — сказал комментатор Фил Симмс 90 миллионам телезрителей.

Прекрасный замах, надежный контакт с мячом, идеальный удар. Винатьери и его холдер Кен Уолтер победно вскинули руки вверх, а через секунду утонули в объятиях 120-килограммовых линейных. «Пэтриотс» взяли свой второй Супербоул.

Через какое-то время, когда кубок Ломбарди уже вынесли на стадион, а основное празднование переместилось на газон стадиона «Релайант», лонгснэппер Брайан Кинчен случайно встретился на поле с Дебби Беличик.

«Я вообще не должна с тобой даже разговаривать, после всего того, через что Билл прошел на этой неделе», — сказала ему жена главного тренера.

Вы наверняка знаете про победный филдгол Адама Винатьери 13 лет назад в Хьюстоне. Но чего вы не знаете, так это странной истории, которая привела команду к этому филдголу, в которую уместились и школьный учитель, которому пришлось стать лонгснэппером, и бесконечные часы бросания мяча подушки в гостиничном номере, и попытка завершить карьеру за несколько дней до Супербоула, и несчастье в день игры, в котором главную роль сыграл обеденный рулет и нож для стейков.

Это удивительная в своей абсурдности история Брайана Кинчена и главного снэпа в его жизни.

***

Брайан Кинчен вел второй урок у семиклассников в баптистской школе «Парквью» в Батон Руж, штат Луизиана, когда у него завибрировал телефон. На экране высветился неизвестный номер с кодом штата Массачусетс. Любопытно. Кинчен отошел в угол класса, чтобы ответить.

«Привет, Брайан! Это Скотт».

Кинчену позвонил Скотт Пиоли, вице-президент «Нью-Ингленд Пэтриотс» по персоналу, у которого было предложение для ветерана, отыгравшего в НФЛ 13 лет. Основной лонгснэппер «Пэтриотс» Лонни Пакстон получил серьезную травму колена в матче 14 недели регулярного сезона. Его дублер Шон Макдермотт выбыл на год в следующей же игре. Приближались матчи плей-офф, и Пиоли лихорадочно искал нового лонгснэппера. Не может ли Кинчен приехать на просмотр?

Для Кинчена это оказалось полной неожиданностью. Ему было 38 лет, и он уже три года как сыграл свою последнюю игру в НФЛ. За год до этого он пробовался в «Далласе», «Денвере» и «Питтсбурге», но все три раза ему приходилось возвращаться домой без контракта. Он вообще прекратил смотреть американский футбол, расстроившись из-за того, что не смог закончить карьеру на своих условиях.

«Я чувствовал, что играл лучше, чем обо мне думали, поэтому получать отказы было очень тяжело», — говорит об этом Кинчен.

Кинчен сказал Пиоли, что подумает над предложением. Он выключил телефон, и его сердце было готово выскочить из груди. Он обошел свой класс и рассказал ученикам о том, что только что произошло.

«Учитель Кинчен, у «Пэтриотс» сейчас 12-2. Они лучшая команда в мире. Они выиграют Супербоул!» — громко сказал один из мальчиков на заднем ряду.

За свою карьеру Кинчен сыграл всего в двух играх плей-офф, поэтому перспектива попасть в Супербоул была очень заманчива. Он позвонил своей жене Лори, которая поддержала его, и получил разрешение уехать от директора школы. После этого Кинчен выбросил в мусорную корзину план на третий урок и вывел учеников во двор школы. Он взял мяч и начал бросать снэпы своим семиклассникам.

«Я не трогал мяч три года, но в тот день в школе я чувствовал себя весьма неплохо», — вспоминает Кинчен.

Вечером того же дня Кинчен уже был в Бостоне. На просмотрах в Далласе, Денвере и Питтсбурге ни один из главных тренеров не вышел к нему, не поздоровался и не поблагодарил за то, что тот приехал. Кинчен озвучил Пиоли одно условие, при котором он приедет в «Нью-Ингленд»: «Скажи Беличику, что он должен вытащить свою скорбную задницу из офиса и пожать мне руку. Мне все равно, оставите ли вы меня, или нет, но он должен это сделать».

***

Несмотря на декабрьскую погоду, Кинчен приехал в Бостон налегке. Памятуя о прошлых просмотрах, он решил даже не паковать чемодан. По дороге в отель он встретился с еще тремя кандидатами на место лонгснэппера «Пэтриотс». Один из них оказался сорокалетним ветераном Харпером ЛеБеллом.

Adam Vinatieri kicking his game-winning 41-yard field goal in Super Bowl XXXVIII. New England Patriots v. Carolina Panthers, 4th Quarter, Reliant Stadium/Houston, TX 02/01/2004. Credit: Robert Beck

«Я подумал: «Боже мой, да он же старше меня! А те двое вообще не выходили на поле в НФЛ. Наверное, они там в «Пэтриотс» в полном отчаянии», — говорит Брайан.

Во время просмотра Кинчен решил, что шансов у него не так много, даже несмотря на то, что он уже работал с Беличиком в «Кливленде» в течение пяти лет. И он почти проиграл то соревнование, когда запустил один из снэпов над головой холдера.

«Я был просто убит. Я никогда в своей жизни не бросал мяч, который было бы невозможно поймать», — вспоминает Кинчен.

Решив, что все кончено, Кинчен вместе с другими кандидатами ждал своего рукопожатия от Беличика в командном кафе. Когда тренер наконец пришел к ним, Кинчен пошутил: «Билл, знаешь, что в этом самое смешное? Кого бы ты не выбрал сегодня, наступит момент, когда весь ваш сезон окажется в руке этого парня». Беличик невозмутимо ответил ему: «Знаешь что, тебе лучше бы быть к этому готовым, потому это будет твоя рука».

Кинчен первым делом позвонил Лори, которая заменяла его в школе, и услышал по телефону радостные вопли детей, которые узнали, что он попал в команду.

Кен Уолтер, пантер и холдер «Пэтриотс» был также удивлен, что выбор пал на Кинчена.

«Он бросил мяч над моей головой и все равно получил это место. Я подошел к нему и сказал: «Друг, у нас с тобой много работы», — вспоминает Уолтер.

Кинчен и Уолтер два года играли вместе в «Каролине». Опыт Уолтера говорил ему, что нужно пройти полную предсезонку, чтобы снэппер, холдер и кикер были готовы играть вместе. Но когда в команде появился Кинчен, трио нашло общий ритм всего за пару тренировок.

Две последние игры регулярного сезона Кинчен отыграл так, будто и не было того трехлетнего перерыва. На семнадцатой неделе «Нью-Ингленд» застолбил за собой первый посев в конференции, одержав двенадцатую победу подряд.

«После игры все праздновали, а я смотрел вокруг себя и думал: «Вау, да я же тут никого не знаю, что я вообще тут делаю?» Это было очень странное чувство», — вспоминает Кинчен.

Если оставить за скобками всю неловкость ситуации из-за того, что Кинчен присоединился к команде в самом конце года, дела в Фоксборо шли хорошо. Кинчену даже удавалось поддерживать связь со своими учениками. Он записывал им «видеопочту», в которой рассказывал о жизни в НФЛ, на свою камеру и отсылал кассеты домой в Луизиану.

В дивизионном раунде «Пэтриотс» принимали «Теннесси». Матч проходил при довольно холодной погоде с температурой −12 градусов и пронизывающим ветром. Мяч сильно замерз, и во время второго панта Кинчен бросил снэп в землю. Координатор спецкоманд Брэд Сили буквально набросился на него.

«Меня это взбесило. Я думал что-то вроде: «Я три года не играл в футбол, и только сейчас совершил первую ошибку. Вы играете с третьим лонгснэппером за год, вы вообще должны быть благодарны, что нашлась хоть одна живая душа, способная сделать это для вас», — объясняет Кинчен.

После того панта Кинчен попытался скорректировать броски, но теперь они уходили у него по высокой дуге. Выглядело это не очень красиво, но этих снэпов было достаточно, чтобы «Пэтриотс» вышли в следующий раунд. На следующий день у нему подошел координатор нападения Чарли Уайс и сказал: «Эй, Кинчен, тебе следовало бы целиться в солнце в любой другой день, но только не в этот».

С того момента внутри Кинчена что-то сломалось. У него ничего не получалось в играх, еще хуже была ситуация на тренировках.

«Это все подкосило его. Наверное, он думал: «Что я вообще делаю? Я же должен учить детей в школе. Приятные моменты после возвращения закончились, теперь все, что я делаю, будет рассматриваться под микроскопом», — рассуждает Уолтер.

Перед финалом АФК против «Индианаполиса» Кинчен позвонил Уолтеру. Кен почувствовал, что с его снэппером творится что-то не то, и он пригласил его поговорить.

«Я пытался завести с ним разговор, но он просто смотрел мимо меня. Он был потерян, его там просто не было в тот момент», — вспоминает Уолтер.

***

На первой тренировке перед Супербоулом в Фоксборо Сили подошел к Кинчену, чтобы разобрать его неудачный снэп в финале конференции. Кинчен был в ярости. Он позвонил своей жене и сказал, что больше не хочет там находиться.

В тот день он бросил первый свой снэп над головой Уолтера. Третий снэп — туда же. Борясь сам с собой, он до шести часов вечера бросал мячи в бочки на стадионе, пытаясь понять причину своей проблемы. На следующий день ситуация не стала лучше.

«Мяч просто выпадал у меня из рук. Меня это бесило, ведь я не знал, что происходит. Это как если бы вы сели на велосипед и не попадали по педалям», — рассказывает Кинчен.

Будучи заядлым гольфистом, сегодня Кинчен пришел к выводу, что его состояние было как самые худшие случаи спортивного мандража, когда у профессионала мяч не заходит в лунку с двух футов.

В воскресенье команда улетела в Хьюстон. Мандраж полетел вместе с Кинченом. За первую тренировку Кинчен бросил 24 снэпа. 22 из них ударились об землю.

«Я был мокрый от пота, меня можно было выжимать. Мой пресс болел и просто убивал меня, ведь я постоянно тянулся за этим мячом. В один момент к нему подбежал Билл [Беличик] и заорал: «Кинчен, у тебя всего одна чертова работа!» — вспоминает Уолтер.

Когда Винатьери и Уолтер покидали поле в тот день, Кинчен плелся за ними ярдах в пятидесяти. Поездка в отель прошла в гнетущей тишине.

«У Адама и у меня не было слов. Мы этого не ожидали. В конце концов, тебе никогда не приходится делать работу за других. Теперь же я только и думал о том, как мне доставать эти мячи и держать их для Винатьери?» — говорит Уолтер.

Еще в Фоксборо Кинчен начал приносить мяч к себе в гостиничный номер, чтобы тренировать снэп. Он развесил подушки по стенам и бросал мяч в них. В Хьюстоне эта привычка вышла на новый уровень. Сначала он брал с собой перчатки и шлем, а затем и каркас с джерси. Он стоял в номере в полной экипировке и бросал по сотне снэпов за вечер в подушки. Однажды ему позвонил друг, и Брайан сказал ему: «Если бы ты увидел меня сейчас, то решил бы, что я сошел с ума».

Когда-то Кинчен бросал хорошие снэпы буквально на автомате. Теперь они стали невозможными. Он хотел оградить команду от разочарования и позора. В четверг он позвонил Пиоли и сказал ему, что хочет разорвать контракт и вернуться в Батон Руж. Пиоли ответил, что тот не может уйти, ведь больше в команде никто не может быть лонгснэппером. Он отказался даже обсуждать этот вопрос с Беличиком.

На следующий день на тренировке Кинчен увидел Билла Беличика, который показывал ему большие пальцы вверх — простой жест, который бы не помог, если бы не исходил от Беличика. Брайан понял, что Пиоли рассказал главному тренеру об их разговоре.

«У Билла была эдакая полуулыбка на лице. Его пальцы вверх были способом подбодрить меня», — говорит Кинчен.

Но это было еще не все. У Беличика было послание для всей их группы. За день до игры он пришел в номер к Винатьери и Уолтеру и сказал буквально следующее: «Парни, соберитесь, мать вашу!»

***

За шесть часов до игры Кинчен пришел на командный обед. Он занял место с асом спецкоманд Ларри Иццо и лайнбекером Майком Врейбелем. Брайан положил себе в тарелку рулет. Он оказался холодным и жестким, и Брайан никак не мог с ним справиться обычным ножом для масла. Поэтому он взял в руку нож для стейков.

Кинчен немного не рассчитал. Нож для стейков не только за один раз прошел сквозь рулет, но и прорезал ему указательный палец на бросковой руке до самой кости. Иццо и Врейбел не смогли сдержать громкий смех: «Наш единственный лонгснэпппер! И это его самый важный палец на самой важной руке!»

Сидевшему неподалеку Уолтеру было не до смеха.

«В тот момент я мысленно попрощался со всем. Хватит, я просто не могу этого вынести!» — вспоминает Уолтер.

Кровь растекалась по тарелке, а Кинчен все сжимал рукой злосчастный рулет.

«Я не мог поверить своим глазам точно так же, как когда я не мог бросить нормальный снэп. Я думал только о том, что скажет на это Беличик. После всего дерьма, что я делал эту неделю, как он отреагирует?» — говорит Кинчен.

Впоследствие ему понадобились три шва, чтобы закрыть рану, но тогда это пришлось отложить, и Кинчен играл в перчатке с пластырем.

Во время пробития второго экстра-поинта, снэп Кинчена приземлился в двух ярдах перед Уолтером, но тот успел поймать его, и удар завершился успешно.

«Я увидел, что Беличик идет в мою сторону, поэтому я пошел на противоположный конец нашей зоны. Если бы он хотел наорать на меня, ему пришлось бы пройти все поле», — вспоминает Кинчен.

За шесть минут до конца четвертой четверти «Каролина» вела со счетом 22-21. Кинчен вышел на поле еще дважды: на пант и на третий экстра-поинт. Он ни разу не запустил мяч слишком высоко, но и идеальными его снэпы было назвать сложно. Если бы «Пэтриотс» смогли соорудить результативный драйв и занести тачдаун, они бы пошли на двухочковую реализацию.

«Ни разу за свою жизнь я не молился за исход матча. Но в тот вечер я молился, чтобы мы занесли тачдаун. Только тачдаун, потом два очка. Я просто не мог выйти на поле», — говорит Кинчен.

Так и случилось: «Пэтриотс» занесли тачдаун, а потом заработали еще два очка, выйдя вперед 29-22 меньше, чем за три минуты до конца. Но «Каролина» смогла ответить, и счет стал равным. Кинчен пошел к тренировочной сетке для кикеров и сделал столько снэпов, сколько мог успеть, пока Том Брэди тащил команду на расстояние филдгола. После двенадцатого снэпа он услышал Уолтера: «Брайан, мы выходим!»

***

«Это была идеальная траектория, идеальная спираль. Мяч прилетел прямо в руку Кенни. Вы никогда не бросите мяч лучше», — говорит Брайан, вспоминая тот матч у себя дома в Батон Руж.

Brian Kinchen and his ring, at home in Louisiana. Photo: John DePetro/The MMQB

Кинчен встал на позицию и взял мяч в руки. Как он и ожидал, «Пантерс» вязли таймаут прямо перед снэпом. Спецкоманда «Пэтриотс» встала в хадл.

Кинчен должен был встать напротив Уолтера, но он просто бродил вокруг и смотрел вниз, мечтая о том, чтобы это наконец закончилось.

«Он даже не нашел своего места в хадле! Как по вашему он должен был выйти и бросить победный мяч перед всем миром?» — говорит Уолтер.

Кинчен вернулся на свою позицию, взял мяч в руки и подумал про Трея Джанкина. Джанкин отыграл 19 лет в НФЛ, но помнили его только за один розыгрыш — последний в его карьере. В прошлом году «Джайентс» вытащили 41-летнего ветерана с заслуженного отдыха за четыре дня до игры с «Сан-Франциско» в уайлд-кард. «Джайентс» проигрывали одно очко за несколько секунд до конца. Джанкин промахнулся на снэпе, который должен был стать 40-ярдовым филдголом.

«Он бросил мяч очень неуверенно. Это был худший снэп, который я видел от человека, занимавшегося этим 20 лет. Я подумал, что если я все провалю, то пусть увидят, что я хотя бы старался. Это должен быть выстрел из ружья. Я не должен бояться», — говорит Брайан.

Кинчен ждал сигнала Уолтера.

«Это был самый ужасный момент в моей жизни. В ту секунду я сжег все свои нервы. У меня больше нет чувства соревновательности или желания быть лучшим. Я теперь очень приземленный человек. Даже когда я смотрю, как играет мой сын, мне сложно быть эмоциональным. Мне почти все равно», — говорит он.

Кинчен бросил мяч. Он услышал первый звук удара — Винатьери отправил мяч в полет — и не услышал второй, а это значит, что мяч не был заблокирован. Он поднял голову в тот момент, когда мяч пролетал между створками ворот прямо в сетку. В следующую секунду он крикнул так, как не кричал никогда в жизни.