Бывший тренер «Редскинс» размышляет над тем, что поломалось в карьере Роберта Гриффина и что необходимо выучить бывшей звезде, чтобы преуспеть в «Кливленде». Заодно Шэнахэн рассуждает и о своём будущем в футболе.

После четырёх десятилетий тренерской работы сегодня распорядок дня Майка Шэнахэна немного отличается. Теперь его жизнь включает поездки на Багамы, Виргинские острова, Гавайи. Он гостит у своих шести внуков (седьмой уже по дороге в этом мир).

Но двукратный победитель Супербоула, тренер 63-х лет не спускает глаз с происходящего в НФЛ.

Несколько недель назад он во все глаза наблюдал как последний квотербек, которого он тренировал, Роберт Гриффин, уволенный из своей команды, подписывает контракт с «Браунс». Когда они думали, что их ожидает совместное будущее в столице страны, но после первого сезона Гриффина в НФЛ в 2012 году, когда он перевернул вверх дном всю лигу, оптимизм быстро испарился.

В своём доме в Денвере Майк Шэнахэн разговаривает с MMQB о том, что сложилось не так в «Вашингтоне» и помешало Гриффину стать успешным стартовым квотербеком в лиге и о своём собственном возвращении в игру, но только не в качестве главного тренера.

— Как вы отреагировали на приобретение Гриффина «Браунс»?

— Думаю, что в интересах Роберта пойти в ту команду, тренер которой имеет опыт работы с нетрадиционным выносным стилем нападения. Когда вы смотрите на образование и умения Роберта и на то, чего он смог достичь в 2012 году, вы понимаете, что тогда не было ни одного квотербека, который играл в том же стиле и играл так же хорошо. Я думаю, что переход к системе, которая подчёркивает то, что он делал в 2012 году, даст ему возможность вернуться к самому себе.

Люди говорят много, хорошо, люди уже привыкли к «рид-опшн», но когда вы посмотрите на такого парня как Рассел Уилсон в последние два года, то вы видите, что в 2014 году он вынес мяч 118 раз, в среднем на 7.2 ярда за попытку, а в следующем году – 103 раза. У него было больше ярдов, чем у Роберта, когда он был новичком. И подумайте: Уилсон сделал это спустя два года после кого, как люди уже привыкли к «рид-опшн» и умели против этого играть. Это правда, что Каперник перестал бежать и Роберт также, а Расселл Уилсон показал себя умным парнем, который знал как надо бежать, как скользить и как бросать мяч. Он и сегодня продолжает оказывать давление на защитников, что делает его одним из лучших квотербеков в НФЛ.

Но возвращаясь к вашему вопросу, скажу, что если Роберт попадёт в удобную систему и разовьёт свои положительные качества, то он вполне может показать те вещи, которых достиг в 2012 году. Даже, если учесть, что за эти два с половиной года он не принял участия в большом количестве снэпов.

— Вы думаете, Хью Джексон подходящий тренер для Гриффина?

— Если смотреть на его опыт, то можно увидеть, что он руководил большим количеством схем в качестве координатора и ассистента главного тренера, подстраиваясь под личность квотербека. Куда бы Роберт ни пошёл, он везде должен работать с человеком, который должен построить такую систему, которая даст возможность Роберту достичь успеха. По прошествии пары лет, я думаю, Роберт сейчас оглядывается на 2012 год и, вероятно, видит то, что он сделал на свой второй год, немного иначе. Не знаю, понимает ли он, что многие вещи, которые он тогда делал, были просто потрясающими, как трудно было защите противостоять «рид-опшн» и работать против «плей-экшн». Думаю, что добиться успеха в НФЛ, ему необходимо объединить то, что он сделал в 2012 году и некоторые новые вещи, которые он выучит на тренировках.

— Как бы сложилась карьера Гриффина, если бы он в свой первый год не повредил связки колена и не отправился бы на операцию, а вместо этого провёл бы всё межсезонье в команде, чьё нападение не взяло бы на вооружение его принципы игры в колледже?

— Я не думаю, что травма имеет отношение к делу. Когда мы начали подготовку к сезону 2013 года, врач Джеймс Эндрюс дал ему полную свободу действий. В начале тренировочного лагеря он сказал мне, что нет никакой необходимости сдерживать его. Единственная причина, по которой мы не выставили его на предсезонные игры, это совет доктора Эндрюса, который считал, что Роберт ещё не совсем готов бросать на далёкие расстояния. Поэтому я решил, поскольку мы работали над скоростными розыгрышами, что будет лучше, если Роберт по окончании тренировки будет отрабатывать это не против нашей защиты, таким образом, у него не будет шансов неловко поставить ногу или не так повернуть колено. Но Роберт участвовал в каждом снэпе и был погружён в занятия настолько глубоко, как вы только могли об этом мечтать.

В начале сезона-2013 года мы действительно первые три-четыре игры намеревались избежать «рид-опшн» и некоторые вещи он делал так хорошо, что мы могли удостовериться, что он – в порядке. Но в четвёртой игре сезона мы вернулись к «плей-экшн» без хаддлов и с трудом, но обыграли «Рэйдерс». После недели отдыха, мы в следующие пять игр вернулись к некоторым вещам, что делали в первый год, потому что для него это было естественной средой.

Противоестественным для него было, как в первые три игры, просто отклониться назад и бросить. Всё это не имело никакого отношения к травме. Это имело отношение к его взгляду на пасовую игру. Остальное всё, что случилось потом, отчасти задокументировано. Он действительно поверил, что хочет бросать больше, чем бежать, и это вступило в противоречие с принципами выносного нападения. И это одна из причин, почему был нанят Джей. Он собирался играть по воздуху и сделал это. Роберту не было комфортно в этом стиле и последующие два года их совместной работы это показали.

— Вы вместе шли по одному пути, но ни один из вас не достиг успеха в «Вашингтоне». Вы бы хотели что-то сделать по-другому?

— Всегда есть вещи, которые хочется изменить, но после такого первого года, лучшего года в истории игры, трудно сделать что-то лучше. А потом внезапно мы начинаем следующий год и уже ничего не работает, не идёт как следует, и я думаю сейчас, как Роберт собирается работать с Хью? Они собираются приспособить систему, в которой Роберт себя чувствовал очень хорошо в 2012 и начале 2013 года? Или это будет пасовое нападение? Его успех будет зависеть от этого.

Это не пустяковый вопрос для Роберта. Ведь это то, что он делал на протяжении своей карьеры в школе и колледже. Это то, что изучал и над чем работал. НФЛ – жёсткая штука, на всё уходит много времени и много монотонной работы и, если вы собираетесь переключиться с одного вида нападения на другой, вы потратите уйму времени на тренировки и занятия. Роберт сделал много отличных вещей в свой первый год, и я думаю, что Хью использует в своей работе некоторые вещи, в которых он действительно преуспел.

— Вы считаете, что Роберт должен работать в нападении, которое использует «рид-опшн», даже несмотря на риски, связанные с перенесённой травмой?

— Думаю, вы должны сами себе ответить на этот вопрос. В то же время вы верно заметили: может ли он остаться здоровым при постоянном участии в «рид-опшн»? В свой первый год Роберт был по-настоящему травмирован дважды. В игре против «Атланты» он получил сотрясение, когда он прошёл вправо с мячом в руках и в это время Шон Уизерспун сбил его на линии в пять ярдов. Пас, если бы он случился, закончился бы тачдауном. Вместо этого Роберт заработал сотрясение. Второй раз он получил травму в игре против «Балтимора», на 2-и-19, когда он пробежал, заработав для нас 13 ярдов, а потом Халоти Ната ударил его. Именно тогда он повредил связки колена (LCL). В том же году в плей-офф в игре против «Сиэтла» он порвал и LCL, и ACL.

Всё это не имеет отношения к «рид-опшн». Думаю, что как раз «рид-опшн» и сохранил его здоровым. Он делал «фэйк рид-опшн» и был просто невероятен и точен в пасах во время розыгрышей «плей-экшн». Он стал лучше бросать, потому что мы увидели, что прикрытия секондари были довольно просты. И все сказали, мы не можем больше использовать «рид-опшн», потому что против него научились играть. Единственным парнем, кто продолжал это делать, был Расселл Уилсон, и он добился в следующие два года больше, чем в первые два.

— Вы оптимистично смотрите на место «рид-опшн» в нападении сегодняшней НФЛ.

— Люди действительно не понимают, как жёстко играют сегодня защитники, и насколько нужно быть дисциплинированным, чтобы работать против этого. Одна из тех вещей, которую даёт вам «рид-опшн» — это возможность, при малейшем сомнении, что вас атакует ди-энд или лайнбекер, отдать мяч раннинбеку. Расселл Уилсон делает всё правильно. Если есть сомнение бежать или бросать, он бросает. Если ему перекрывают возможность бросить и возможность отдать раннинбеку, тогда он бежит. И его не волнует, сколько ярдов он заработает. Он бежит столько, сколько сможет. Вы никогда не увидите, что его сносят во время «рид-опшн», ну или очень редко, а всё потому, что он точно знает, когда бросать, когда бежать, когда скользить. Это всё то, что должны уметь делать квотербеки во время «рид-опшн». Он знает, что нет ничего более важного, чем его здоровье.

Все эти аналитики, которые говорят, о, вы не можете бежать, потому что вас слишком много бьют, они правы относительно Роберта. Гриффина действительно слишком много били. Здесь, я считаю, я не доработал. Я не сумел внушить ему, что он не может подставляться под удары, что он должен падать и скользить, что он слишком ценен, чтобы получить травму. Ему было тяжело согласиться с этим, потому что в колледже он играл не так. Но колледж – это колледж. Там он был быстрее всех, он бегал быстро, ещё быстрее и ещё быстрее. Но в НФЛ все парни умеют бегать, и любой может вас догнать и сбить, поэтому вы должны уступить. Но он был очень самолюбив и не хотел сдаваться.

— В чём, по-вашему, залог успеха Гриффина в НФЛ, если вообще он возможен?

— Первое, что он должен сделать, это делать те вещи, что, по мнению тренера, дадут ему возможность добиться успеха. Во второй свой год он думал, что игра по воздуху – единственно пригодный для него способ игры в нападении. Всё в руках Хью Джексона теперь, и я думаю, что он сделает всё, чтобы предоставить Роберту шанс управлять той системой, которая использует все его таланты. Сейчас Роберт оказывается перед необходимостью обрабатывать всё и сразу, особенно учитывая тот факт, что его варианты ограничены. Хью примет какое-то решение и Роберт должен будет принять и выполнять его. Если же он не купит решение тренера, он окажется вне лиги.

— Хью Джексон говорил с вами перед тем как купить Роберта?

— Я ни с кем не говорил о Роберте. Единственным таким парнем был Джефф Фишер. Я позвонил Джеффу примерно три недели назад по другому вопросу, который не имел отношения к Роберту. Поскольку мы затронули тему свободных агентов, я сказал ему: «Если ты действительно собираешься говорить с Робертом, позволь мне сказать кое-что о нём. Если он посвящает себя команде и будет делать то, что нравится всей команде, всем парням, и если вернётся к своей игре 2012 года, ко всему тому, чего мы тогда достигли, я думаю, вы получите правильного игрока в нужное время». У Джеффа была назначена встреча, он торопился, но сказал мне: «Эй, Майк, я перезвоню тебе. Это действительно интересно». Но больше он не позвонил.

Когда я рассказываю людям о Роберте, я всегда говорю: «Есть причина, почему именно он сделал то, что больше никому не удавалось. Возьмите это себе на заметку». Самому Роберту я тоже об этом говорил… Не смотри на себя как на бегущего квотербека. Смотри на себя как на парня, в противостоянии с которым защита соперника собирается выложиться полностью, чтобы остановить «рид-опшн». И ты можешь использовать это в своих интересах при «плей-экшн» и при пасовой игре.

— Появились сообщения, что у Джона Элвея были некоторые опасения по поводу характера Гриффина. Такие выводы он сделал после нескольких телефонных звонков. Вы говорили с Элвеем о Гриффине, и если да, то, что вы сказали?

— Я говорил с Джоном один раз, прошлым летом, но это был разговор не о Роберте, а о футболе в целом. Я не очень помню содержание того разговора, помню только, что сказал, что если Роберт вернётся к выносному нападению, это не будет то же самое нападение, которое мы строили в «Денвере». Я сказал Джону, что по какой схеме ни работал бы Роберт, в нашей системе строгого управления нападением или, играя на выносе как в Бэйлоре, она большим количеством положений отличалась от того, что мы делали в «Денвере». Это был единственный вопрос, который мы обсудили относительно Роберта, и сошлись на том, что трудно сказать, чего Роберт может достичь в системе «Бронкос». Но я не говорил с Джоном в это межсезонье. У меня не было ни одного телефонного разговора ни с кем в этом году и я не говорил о Роберте ни с кем, кроме того случая, когда я позвонил Джеффу.

— Думаете, эти два года унижений изменили мышление Гриффина о том, квотербеком какого типа он хочет быть?

— Если он не изменится, он не будет в лиге. Существует причина, почему он так провёл сезон 2012 года. Он – настоящий чёрт, как спортсмен и как квотербек. Но, повторяю, одна из причин его удачной игры тогда в том, что он провёл в той системе целую жизнь. Я не могу говорить за Роберта, но я просто знаю, что если я – квотербек, и проходит 2014 год, и – 2015 год, и я не получаю шанс играть, я буду делать всё, что мне скажет тренер, независимо от того, что он просит от меня. И если он просит бежать, я буду бежать в меру своих способностей. Если он просит больше «рид-опшн», то он должен изучить больше способов как обезопасить себя и бросить мяч. Он должен пойти и попытаться стать отличным квотербеком, которым он только может стать. Мы посмотрим, по какому пути он пойдёт.

Вы также ответственны за появление в «Вашингтоне» Кирка Казинса. Сейчас он стал квотербеком франчайза, по крайней мере, ещё на год. Как вы смотрите на его будущее?

— Посмотрите на его стартовые три игры как новобранца в трёх играх в 2012 году. Посмотрите, как он провёл 2013 год. Если вы посмотрите на каждый снэп, на то, кто был здоров и кто не был, то увидите, что он имеет невероятные резервы, чтобы уже сейчас отделить его от множества остальных квотербеков. Он потрясающе двигается и у него невероятные скрытые резервы. И он будет становиться только лучше. Отчасти, потому, что он – очень умный парень. Он быстро реагирует. Его способность быстро определить, кто где расположен – одна из лучших в НФЛ. Он добился успеха, не имея большого количества поклонников, которое у него есть теперь. Кроме того, с ним работает сейчас и отличный технический персонал, который помогает ему с обеих сторон мяча. Вы увидите, что карьера Кирка Казинса будет только развиваться и двигаться вверх. Это «слэм-данк» будущего.

— Думаете, он – долгосрочное решение для «Вашингтона» на позиции квотербека?

— Я это знаю. Ему по силам выиграть Супербоул. Он – талант. Дайте ему качественных исполнителей актёров второго плана и он выиграет для вас Супербоул. Если вы не общаетесь с ним каждый день, то вы не можете знать, что у него потрясающий потенциал. Но если вы наблюдаете за ним ежедневно, вы видите, что он может не только вести за собой игроков, но и преодолевать любые кризисы и невзгоды. Он из тех, кто принимает критику, не моргая. Трудно найти таких как он.

— В это межсезонье вы разговаривали с одной из ваших бывших команд, «Сан-Франциско» после открытия вакансии на должность главного тренера. Насколько серьёзны были те переговоры?

— Мы говорили год назад, и это был разговор больше о Капернике, о том, что я думаю о нём, и том, что можно сделать. В этом году это был уже более общий разговор, об организации в целом. Это тот тип вещей, который радует вас, потому что вы получаете шанс говорить с разными людьми. В конце дня, если всё складывается удачно, то вы оказываетесь с ними на одной странице и чувствуете себя великим. Но в противном случае вы не чувствуете себя плохо, потому что вы рассказываете людям, что нужно сделать, чтобы выиграть Супербоул, и если они на сто процентов с вами не согласны, то каждый идёт своей дорогой. Одна из причин, почему я так люблю «Сан-Франциско» — это моё прошлое там, знакомство с игроками, с городом, с организацией, воспоминания о том, чего я там достиг, как мне было хорошо там. Это делает «Сан-Франциско» немного более интригующим местом, чем все остальные возможные рабочие места.

— Каким мнением о Капернике вы поделились с ними?

— Я просто вернулся к его первым трём годам с Харбо, когда их нападение было ориентировано на вынос, а защита была в топ-пять лиги. С таким нападением и такой сильной защитой, что у них была, вы можете выигрывать Супербоул каждый год. Я спросил в 2014 году, почему вы перешли на пасовое нападение с Каперником, если Харбо всё ещё работает в тренерском штабе? Что это за мыслительный процесс? Почему вы сознательно допускаете противоречия? Вы смотрите на последний год Харбо: они полностью отказались от «рид-опшн» и перешли на пас. Но в прошлом году они пытались изменить это: у них был другой координатор, который проповедовал игру и по воздуху, и по земле, но тогда вам необходим «плей-экшн», чтобы дополнить оба стиля. Поэтому я думаю, что последние два года были для Каперника очень трудными в команде.

— Хотели бы снова работать главным тренером в НФЛ?

— Ну, например, вы становитесь старше и уже не пытаетесь получить любую работу в любом месте. Вы хотите иметь такую работу, которая точно даст вам возможность выиграть Супербоул. Работа должна меня привлекать. В 1990-е годы мне крупно повезло работать в такой организации как «Сан-Франциско», которая выиграла 5 Супербоулов за 13 лет, где вещи были устроены так, что давали возможность координатору нападения выиграть Супербоул. Как только вы испытываете нечто подобное, вы понимаете, насколько это важно.

Когда мне в первый раз предложили работать в «Денвере» в 1992 году, я не согласился, потому что, поговорив с ними, я не думал, что у них есть возможность выиграть Супербоул. Два года спустя, после разговора с Питом Боуленом, я увидел, что такой шанс у них появился.

Но отвечая на ваш вопрос, хотел бы я снова работать главным тренером? Нет, не особенно. Я хотел бы каким-то образом помочь некоей команде стать лучше, выйти на новый уровень, если будет такая возможность. Я смотрю и думаю, что мог бы помочь какой-нибудь команде в качестве консультанта. Не как главный тренер. Но я бы хотел помочь руководству создать, сплотить команду, потому что я действительно чувствую и знаю, что необходимо, чтобы выиграть чемпионат.