Пока большинство команд лиги полагаются на короткий и средний пас, три из лучших в нападении команды НФЛ применяют немного другую стратегию: большие броски, большие риски, большие розыгрыши и большие победы.

В прошлом месяце на самом первом розыгрыше победного матча с «Филадельфией» «Аризона» выставила трех своих стартовых принимающих слева в «банче». После снэпа Карсон Палмер сделал пять шагов назад, а трио ресиверов — Ларри Фитцджеральд, Майкл Флойд и Джон Браун — разбежались в разных направлениях. Когда все внимание защиты было направлено на их сторону поля, ранинбек-первогодка Дэвид Джонсон оказался незамеченным и открытым для короткого паса справа.

Сделать так, чтобы Джонсон, прекрасный принимающий, остался один в той зоне, было главной целью этого розыгрыша. Большинство квотербеков выбрало бы легкий комплит на первом снэпе матча, ведь это отличный способ придать себе уверенности. Но «Кардиналс» редко когда заинтересованы в медленном старте. Вместо того чтобы доставить мяч Джонсону, Палмер дал себе волю длинным броском на Брауна, на всех парах несшегося по полю.

— Нам нравятся «бомбы», — говорит координатор нападения «Аризоны» Харольд Гудвин. — Вы можете прикрывать дальние маршруты всю игру, но мы все равно будем стараться укорачивать поле или даже зарабатывать тачдауны одним броском.

Тот идеальный бросок отрикошетил от рук Брауна, и мяч ударился о землю. Ставка не сыграла. Но именно такие розыгрыши, как это совместное решение Брюса Эриенса и Карсона Палмера, стали главным трендом нападения в НФЛ в 2015 году.

В последние годы команды, которые устанавливали моду на игру в нападении, были построены на коротких бросках. «Бронкос» 2013 года, которые побили рекорд по количеству очков за сезон, стали 26-ми в лиге по дальним броскам. «Пэтриотс» 2010 года, команда с самой эффективной в то время игрой по воздуху, тоже оказались 26-ми. По своей сути «Бронкос» и «Пэтриотс» были машинами по производству первых даунов, что и было залогом их результативности. Они полагались на кинжальные передачи сквозь защитников, на долю секунды открывших пространство между зонами. «Кардиналс» прошивают всю защиту за один раз.

В прошлом длинные передачи были инструментом не слишком талантливых команд, но в этом сезоне многие грозные нападения буквально живут на диете из дальних бросков. Первые пять команд по среднему количеству ярдов за попытку включают в себя «Каролину» (первые), «Аризону» (вторые) и Питтсбург (пятые) — три команды, попавшие в плей-офф. А по передачам на 30 и более ярдов (то есть вдвое длиннее, чем низшая планка для определения «дальнего» паса) «Питтсбург» с комфортом лидирует в лиге.

Все три команды имели разные причины, чтобы полагаться на дальние передачи, но конечный результат оказался примерно одинаковым для всех. Все они получили свои шансы и готовы ими воспользоваться.

***

Ранним октябрьским утром 2014 года Бен Ротлисбергер подошел к тренеру квотербеков Рэнди Фихтнеру. За пару дней до этого «Стилерз» получили на свою голову разгром от «Кливленда» со счетом 31-10. Такие поражения случаются с ними так же часто, как мимо нас пролетает комета Хейла-Боппа. Ротлисбергер попросил Фихтнера взять сумку с мячами и встретить его на тренировочном поле. «Да, — добавил он, — и захвати ведра».

Для упражнений на дальние броски Фихтнер и Ротлисбергер соорудили импровизированную конструкцию из двух мусорных контейнеров, склеенных днищами. В верхнем контейнере с наклейкой «Стилерз» было проделано отверстие в фут диаметром, чтобы Фихтнер мог достать оттуда попавший в цель мяч.

В течение 20 минут Фихтнер передвигал контейнеры по полю, а Ротлисбергер отрабатывал маршруты «гоу» и «фэйд». Всего он сделал около сотни бросков. В матче против «Браунс» Ротлисбергер промахнулся на четырех дальних передачах, включая пасы на Антонио Брауна и Маркуса Уитона в зачетную зону.

— Это были всего лишь промахи на длинных маршрутах, — говорит Фихтнер. — Толпа сначала вопит «О-о-о-о!», потом «Бу-у-у-у!». А потом это превращается во второй- или третий-и-десять, и ты просто уходишь с поля.

Упражнения с контейнерами для квотербека были этаким эквивалентом классических упражнений гольфистов, призванных вернуть потерянный ритм. Остаток сезона 2014 года «Питтсбург» проводил в качестве самой опасно пасующей команды и финишировал в том отрезке с результатом 8-2, что помогло им попасть в плей-офф.

— Бен всегда любил атаковать в глубине поля, — говорит Фихтнер. — Это помогло ему в первые дни в «Питтсбурге». Он лучший в этом, потому что он проделывает огромную работу, отрабатывая дальние передачи на тренировках.

Проводимая Ротлисбергером самонастройка, конечно, помогла, но и профессиональный дебют Мартависа Брайента на следующей неделе после игры с «Кливлендом» точно не повредил. Тодд Хейли, координатор нападения и бывший тренер принимающих, просматривал Брайента в колледже и остался очень доволен увиденным.

— Я буквально забирался на стол еще за раунд до того, как мы его взяли, — вспоминает Хейли выбор своей команды в четвертом раунде драфта 2014 года.

Дефицит изящества не позволил Брайенту выйти на поле сразу в свой первый год, но и Хейли, и все остальные в штабе «Стилерз» знали, что все, что они видели на его пленке из «Клемсона», не было миражом. По словам Хейли, Брайенту нужно было время, чтобы понять, что от него требуется и избавиться от ментальных ошибок.

После отбывания четырехматчевой дисквалификации в начале нынешнего сезона Брайент буквально взорвался: 50 приемов на 765 ярдов и шесть тачдаунов за 12 игр. Последние полтора года Ротлисбергер обладает новым надежным вариантом для атак по воздуху в виде высокого принимающего, бегающего по полю, словно олень. Но в команде настаивают, что система их игры не перестраивалась в сторону увеличения числа дальних бросков. Все концепты остались теми же, даже названия розыгрышей не изменились.

— Я чувствую, что мы просто извлекаем максимум из каждого момента, — говорит Брайент. — Мы не начинаем игру с какой-то установкой, типа «давайте все время бросать мяч куда подальше». Если Бен видит вариант, который ему нравится, он играет его.

Что действительно поменялось, так это количество времени, которое Ротлисбергер, Хейли и все остальные стали проводить вместе. Тандем Ротлисбергера-Хейли держится уже четвертый сезон. Несмотря на бурный старт, теперь эта пара находится на одной волне. Зачастую в этом сезоне Хейли отправляет Ротлисбергеру в наушник тот же розыгрыш, что за секунду до этого пришел на ум Бену. Его единственная реакция на это — улыбка.

Улучшение коммуникации было целью Хейли с его самых первых лет в качестве координатора в «Кардиналс». В его дебютный сезон в «Аризоне» ни тренер квотербеков, ни тренер принимающих «Кардиналс» не имели за спиной ни одного года тренерского опыта. Это позволило Хейли применить новый подход к общим встречам. Вместо того, чтобы собирать каждую позицию отдельно, квотербеки и принимающие стали встречаться вместе. Эта методика перекочевала вместе с Хейли в «Питтсбург». В последние два года он даже развил ее. Он передал контроль над командными упражнениями Ротлисбергеру, который использовал их для того, что бы установить принимающим свои концепты маршрутов и тайминг.

— Я так доверяю Бену, что сказал ему: «Давай, рули», — говорит Хейли. — И та связь, что установилась между всеми парнями, принесла нам огромные дивиденды. Тренеру сложно это сделать. Но я знаю, что у нас получилось нечто особенное.

Связь между игроками действительно сильна, но иногда Ротлисбергер и Антонио Браун выходили на совершенно другой уровень взаимопонимания. В ноябре в безнадежно проигранном «Сиэтлу» матче Бену удался 50-ярдовый пас на Брауна, который бежал в одни ноги с двумя прикрывавшими его игроками.

— Он доверяет мне, — говорит Браун. — Он знает, что если он бросит мяч в мою сторону, я сделаю все, чтобы розыгрыш удался. Эта та «химия» между принимающим и квотербеком, к которой мы стремимся. Это тот тип доверия, при котором он даст мне передачу даже с двумя висящими на моей спине игроками.

Ротлисбергер из-за травмы пропустил четыре игры, но в этом сезоне Браун все равно заработал 136 приемов на 1834 ярда и 10 тачдаунов. Если бы эта пара отыграла вместе весь сезон, Браун, наверное, побил бы все рекорды для принимающих.

Глубина веры персонала «Питтсбурга» в пасовую игру вынуждает их постоянно идти на риск. Согласно статистике с 2006 года Ротлисбергер действует агрессивнее всех в лиге на третьих даунах. В среднем его пасы на третьем дауне летят на 6,5 ярда. Ни один другой квотербек не перешел отметку в 4,4. Для Фихтнера все это получилось благодаря взаимному доверию Ротлисбергера, Брауна и всех остальных.

— Они видят одно и то же, чувствуют одно и то же. Они доверяют друг другу, — говорит Фихтнер. — Даже если мяч летит туда, где на бумаге он оказаться не должен.

***

Трехочковая революция в баскетболе отчасти привела к тому, что простая арифметика помогла баскетболистам и тренерам перейти через давние игровые принципы. Игрок НБА, хорошо бросающий со средней дистанции, попадает в цель примерно в половине случаев. Игроку, бросающему из-за дуги на уровне ниже среднего, удается примерно треть бросков. Разница между 33% и 50% кажется огромной, но в итоге результат оказывается примерно равным.

Аналогия не совсем точная, однако некоторые команды в НФЛ, например «Пантерз», невольно начали рассуждать так же. Передачи на 14 и менее ярдов были пойманы в среднем в 71,3% случаев в этом сезоне. Дальние броски на 15 ярдов и более завершились успешно в 42,7% случаев. Опять же, процент падает достаточно сильно, но Тед Гинн — прекрасный образец того, как розыгрыш с меньшей вероятностью успеха заслуживает быть сыгранным.

При бросках на 15 ярдов и более Гинн показал второй с конца показатель дропов, составивший 13,9% (только Даванте Адамс был хуже). На этих же пасах Гинн поймал девять тачдаунов, непропорционально много, учитывая, как нечасто «Каролина» бросает такие передачи. Самая важная цифра — 40,78. Это среднее количество ярдов, которое зарабатывал Гинн на таких бросках, и это лучший результат в лиге. Это значит, что раз в две игры Гинн перемещал «Каролину» с отметки в 20 ярдов в зону, откуда уже можно пробивать филдгол, за один розыгрыш. В то время, когда другие команды дробили свое передвижение по полю на мелкие части, «Каролина» создавала результативные драйвы буквально из воздуха.

Имеющийся в распоряжении «Каролины» состав диктовал ей стиль игры. Лучший принимающий Келвин Бенджамин не был первой целью в большинстве их розыгрышей, однако его потеря из-за травмы колена перед началом сезона оставила Кэма Ньютона с самым скудным в лиге выбором принимающих. Майк Шула ответил на это созданием нескольких пасовых комбинаций — зачастую с использованием плей-экшена — которые могли закончиться либо дальним пасом, либо передачей на тайтэнда или ранинбека недалеко от линии скриммиджа.

В каком-то смысле, Гинн для «Пантерз» значит то же, что и игрок типа Дага Макдермота значил для голодной до атак команды типа «Чикаго Буллз». Их недостатки бросались в глаза — Гинн со своими дропами и Макдермот с игрой в защите. Но их достоинства, Гинна как угрозы на дальних маршрутах и Макдермота как специалиста по трехочковым, позволяли им становиться частью плана на игру. Они оба своими сильными сторонами двигали нападение своих команд вперед. Расположение Макдермота за дугой создавало пространство для других игроков, защитники были вынуждены его страховать, что давало возможность как атаковать с других направлений, так и заставлять защиту бояться его бросков издали. Точно так же и Гинн, представляя собой угрозу на дальних маршрутах, забирал на себя дополнительного защитника, что давало больше свободного пространства для игры по земле. Это заставляло защиту быть еще более внимательными при розыгрышах, начинавшихся с плей-экшена. Этот круговорот объясняет, как Кэм Ньютон и его уличная шайка принимающих создали девятое по эффективности пасовое нападение в лиге.

***

Перед «Аризоной» вопрос о целесообразности перехода к нападению, основанному на дальних передачах, никогда не стоял. Это в их крови. Когда Брюс Эриенс был квотербеком в «Вирджинии Тех» в середине 70-х, «Хокис» играли в нападении Вишбоун-систему. Основанные на выносе формации создавали большое пространство для принимающих в глубине поля и влюбили Эриенса в длинные пасы.

— Это была самая легкая пасовая игра в мире, — говорит он. — Жесткий плей-экшен, дальний бросок, принимающий всегда остается один на один. Моя система нападения пришла оттуда. И наш персонал имеет такую же тягу к подобной игре.

Каждая команда, в которой работал Эриенс, так же имела тенденцию к длинным передачам. С 2007 года худшим результатом его команды по числу ярдов за попытку стало десятое место. Во все остальные разы его команды финишировали в топ-5.

В предсезонке 2015 года Эриенс передал обязанности плей-коллинга координатору нападения Харольду Гудвину. Это был еще один урок для его команды, который дал понять, что Эриенс не будет играть в трусливый футбол.

— В перерыве игры против «Сэйнтс» он постоянно твердил мне: «Пусть они бросают мяч дальше!» — вспоминает Гудвин, передразнивая хриплый голос Эриенса. — Он считает, что нападение должно оказывать постоянное давление на защиту.

Запасной квотербек Дрю Стэнтон, выйдя на поле вместо травмированного Палмера в прошлом сезоне, сумел избежать подобных упреков.

— Я старался выполнять все требуемые от меня броски, потому что я знаю, что услышу в противном случае, — смеется Стэнтон. — В этом красота нападения. Ты бросаешь мяч подальше, и тебе нравится то, что ты видишь.

Больше всего Стэнтона поразила в Эриенсе именно его тяга к дальним передачам. Его способность построить нападение таким образом, чтобы можно было выполнить дальний пас множеством способов. «Бомба» может вылететь из любой формации. Принимающие могут построиться на одном фланге, как они это сделали в первом розыгрыше против «Филадельфии». Они могут бежать поперек поля, как сделал Джейджей Нельсон во время своего тачдауна «Бенгалс». Эриенс может задействовать Дэвида Джонсона для отвлечения сейфти, как он сделал во время тачдауна Нельсона в Сент-Луисе.

Когда Джон Браун оказался в «Аризоне», он попал в рай. (— Брюс любит быстрых «смурфов», — говорит генеральный менеджер «Кардс» Стив Кейм. — Джон Браун — это олицетворение его взглядов.) Постепенно Браун начал понимать все хитросплетения, которые приводят его к 60-ярдовым тачдаунам.

Эриенс — мастер использовать геометрию против защиты соперников. Маршруты для троек принимающих разработаны таким образом, чтобы их конечные точки составляли равносторонний треугольник.

— Когда я увидел это в первый раз, я был в шоке, — говорит Браун. — Раньше я никогда с таким не встречался.

Результатом этого становится максимальное давление на прикрытие соперников. А учитывая огромное количество комбинаций, которые есть у «Аризоны», тип этого прикрытия не имеет для них большого значения.

— Углы и расстояния, — говорит Флойд. — Расстояние — ключевая вещь для нас. Ты можешь отодвинуться от защитника всего на фут, но этого фута потом может хватить, чтобы оторваться от него.

Несколько игроков нападения «Кардиналс» признавали, что у них был сложный акклиматизационный период. Только через два года после того, как Эриенс принял команду, он смог полностью донести до всех свое видение игры.

— На первой общей встрече в этом году я сказал парням, что они — самая талантливая команда, которая у меня была за 12 лет в лиге, — говорит Гудвин.

Когда Стив Кейм стал генеральным менеджером, его главной задачей было построить хорошую линию нападения. Приглашение в команду таких игроков, как тэкл Джаред Вельдир и гард Майк Юпати, позволило Эриенсу улучшить как выносную игру, так и пасовую. А это, в свою очередь, сделало еще более опасными розыгрыши с плей-экшен. Благодаря Эриенсу, разработавшему концепцию принимающего нового типа, и Ларри Фитцджеральду, взявшему на себя эту роль, у «Кардиналс» в нападении появилась дополнительная опция в середине поля. А с Брауном и Нельсоном, еще одним быстроногим «смурфом», у «Аризоны» есть еще больше вариантов в глубине.

— Если вы посмотрите на наши схемы, то кого вы будете прикрывать? Как собираетесь нас остановить? — спрашивает Кейм. — Хотите закрыть вертикальную пасовую игру? Тогда мы будем играть на Дэвида Джонсона. Это очень здорово наблюдать, особенно когда все элементы нашей игры собраны вместе и работают.

Получившийся в итоге продукт стал третьим в лиге пасовым нападением по показателю DVOA и четвертым нападением лиги в целом.

Вариативность просто необходима при такой системе нападения, но каждая следующая игра все больше подчеркивает важность одного решения, принятого Кеймом ранее. Это два выбора в поздних раундах драфта, отданных в «Окленд» в обмен на Карсона Палмера. Кейм всегда был в восторге от его навыков распасовщика, но что восхищает в нем еще больше, так это его способность обучаться новым трюкам. В частности, Палмер много работал над своей мобильностью в конверте, чтобы делать еще больше дальних передач — и все это во время восстановления от второго в карьере разрыва крестообразных связок.

И хотя Палмер говорит, что ему понадобилось время, чтобы подстроиться под концепцию своего тренера, сам Эриенс утверждает, что у него было не так много работы.

— Мне не пришлось долго переучивать Карсона, — говорит Брюс. — Он любит бросать далеко. Именно поэтому мы его и взяли. Он лучше всех, кого я видел делает дальние передачи. Каждый раз, когда мы в ситуации, скажем, третий-и-три, у нас есть вариант с открытым принимающим в глубине поля. И у Карсона все получается, так что мне ничего не остается, кроме как назначать такие комбинации и дальше.

За год до переезда в Аризону Эриенс находился примерно в той же ситуации, что и Палмер в свои заключительные дни в «Окленде». Ему было почти 60, и он отказывался принимать то, что хотели сделать с нападением «Питтсбурга» руководители команды.

— Брюсу было тяжело следовать указаниям сверху, — говорит Гудвин, работающий с Эриенсом с 2007 года. — Думаю, поэтому в «Питтсбурге» все пошло наперекосяк. Они хотели одного, а Эриенс совсем не подходил для этого ни как тренер, ни как координатор.

В «Питтсбурге» боялись, что тяга Эриенса к дальним передачам плохо отразится на здоровье их очень дорогого квотербека.

— Теперь они делают то же самое, за что я был уволен, — говорит он.

То, что удалось потом Эриенсу в «Индианаполисе» — замена Чака Пагано и вывод «Кольтс» в плей-офф — позволило ему получить свой шанс в «Аризоне». Этот шанс пришел к Эриенсу так поздно, что у него больше не было необходимости под кого-то подстраиваться.

— Он как Джим Керри в фильме «Лжец, лжец», — говорит Кейм. — Он не говорит вам то, что вы хотите услышать. Ему не нужно вам нравиться. Он просто тот, кто он есть.

Стиву Кейму 43 года, у него четверо детей, и все младше девяти лет. Он говорит, что ему очень нужна эта работа.

— То, что дает мне силы — это страх в любой момент потерять работу, страх, что я делаю ее недостаточно хорошо. Каждый день меня могут уволить. Наверное, это моя мотивация. Это Брюс может сказать: «Мне 63. У меня есть дом у озера. Мне не нужно больше денег. Я могу взойти на яхту, сесть там с коктейлем в руке, быть счастливым и говорить всем «поцелуйте меня в зад». Он может так сделать, потому что у него невероятный талант к разработке и назначению комбинаций, он это любит и умеет.

Благодаря его манере вся команда поверила: игра стоит свеч. Эриенс всегда работал с идеей, что риск оправдан. Это помогло «Аризоне», как и «Питтсбургу» с «Каролиной», в итоге сорвать большой куш. Заниматься плей-коллингом — все равно, что добывать и поддерживать огонь. Брюс Эриенс готов к матчам плей-офф этого года: в одной руке у него спички, а в другой — бутылка керосина. И он знает, как их использовать.