В завершившемся на днях чемпионате России, пожалуй, не было более драматичной фигуры, чем квотербек «Патриотов» Игорь Чернолуцкий. Неожиданно начавший сезон в основе из-за травмы партнера по команде, разыгрывающий прибавлял по ходу турнира с каждым матчем, а самый титулованный клуб страны уверенно шел к очередному титулу. Так продолжалось вплоть до последней игры.

В финале «Патриоты» потерпели одно из самых болезненных поражений в своей истории, а также оказались вовлечены в скандал, который стоил им дисквалификации на Кубок России.

Встреча с Игорем состоялась спустя несколько часов после того, как стало известно о решении ФАФР. С этого и начался разговор.

«ЛЮДИ В ИТОГЕ ПРОСТО ЗАБИЛИ НА ТРЕНИРОВКИ»

— Злые языки говорят, что «Патриоты» и не планировали выступать в Кубке. Мол, и наказание чисто символическое.

— Неправда. У Виктора Скапишева изначально было указание: берем оба турнира: и чемпионат, и Кубок. «Я не хочу, чтобы кубки куда-то переезжали», — такая фраза прозвучала. В прошлом сезоне мы не ездили на Кубок, была проблема с финансами. В этом году систему вместе с менеджером и тренером пересмотрели, собрали изначально на сезон определенную сумму, а потом она уже распределялась. Плюс, помогают инвесторы.

— В смысле, спонсоры?

— Скорее, все-таки, инвесторы. Мы им ничего не предлагаем, рекламу не размещаем.

— Кто эти замечательные люди?

— В первую очередь, наш игрок Александр Павлов, владелец сети премиум фитнес-центров, где мы проводим всю свою легкоатлетическую историю. Там же, кстати, тренирует Александр Хохлов. Он закупил очень много специфических именно для футбола тренажеров. Плюс, ездил в Америку пару лет назад перед чемпионатом Европы, где тренировался с людьми, которые  готовятся к сезону в НФЛ.

— В чем специфика американской подготовки?

— Если брать полный суточный цикл, он включает в себя утренние физические и беговые занятия, днем обед, затем теория, а вечером тренировка в полной форме, контактные дриллы. Хохлов занимался только утром, форму практически не надевал. Развивал физику, ловил мячи. По крайней мере, так говорил. Но, когда он вернулся, это был просто космос! Мы поехали на чемпионат Европы, и было видно, что человек тренировался и готовился  в США. Играли против сборной Швейцарии, где ди-беки в свое время выступали за университет Нью-Йорка, это были невысокие, но очень быстрые и прыгучие темнокожие ребята — естественно, натурализованные.

— Типичная швейцарская тема.

— Да. Первая половина игры получилась скомканной, мы вели с небольшим преимуществом, а после перерыва стало плохо получаться. Тогда к Евгению Сигаеву подошел Артем Карапетян и сказал: «Кидай на Хохлова». Саша  делал с ними, что хотел: ловил над соперниками, перед ними. Ему дали MVP матча, а затем он получил травму и с Голландией уже не играл. Правда, голландцы подходили к нему и говорили, мол, парень, вряд ли у тебя что-то получилось бы, потому как наши тренеры придумали целую схему защиты, чтобы именно тебя прикрыть.

— Двойное прикрытие или жестко в кость?

— Скорее, кавередж-3 с персональной опекой и особым вниманием на Хохлова. Не могу сказать, что у нас тогда были плохие принимающие, но все равно уровнем ниже. Саша был тогда вертикальным ресивером у Максимова, тогдашнего координатора нападения сборной. А нападение формации «айсо», или «про», как ее знают в России, Дмитрия Евгеньевича подразумевает как раз вертикальные маршруты: обязательно нужен здоровый тайт-энд, которого играл Кирилл Фузик, и обязательно нужны два здоровых принимающих.

— Вернемся к теме с инвесторами. Кто-то еще помогает «Патриотам»?

— Георгий Ахалая, тоже наш игрок, из ди-лайна. Перед этим сезоном он говорил нам, что собирается закончить осенью. У него давно бизнес, он инвестировал, еще когда мы юниорами ездили в 2008 году. В будущем тоже готов помогать, но, сами понимаете, в России сейчас такая ситуация, что загадывать наверняка ничего нельзя.

А третий человек — Андрей Леонов. Он заканчивал играть, вот вернулся в прошлом сезоне, когда накрыло так, что без футбола вообще никуда.

— И несмотря на это вы все равно скидываетесь?

— Столько денег, сколько требуется, нам выделить всяко не могут. Мы не в Петербурге, где еще можно пробовать арендовать дешевые поля в удобное время. В начале сезона были проблемы с полем, потом они решились — начали тренироваться на ЦСКА — но затем вновь что-то пошло не так.

— Что именно?

— Нам отказывали в аренде, когда узнавали, что речь идет об американском футболе. Под предлогами, что это детское поле, еще что-то выдумывали… Николай Головач, наш кикер, нашел муниципальное поле, мне знакомое (я там играл в регби в динамовском клубе). Мы начали тренироваться, но грянул скандал с «Черным Штормом» из-за мастеров спорта и Зальцмана, и нас попросили оттуда уйти. Покатались по Москве прилично, в общем. Под конец сезона Виктор Скапишев выбил нам стадион, где проходил финал 2014 года, но это очень далеко чисто географически. Многие элементарно не доезжали. У нас многие люди в итоге просто забили на тренировки, и это тоже сыграло свою роль.

«ПРИЗ MVP МНЕ НИКАК НЕ ПОМЕШАЛ»

— Против «Грифонов» не хватило физики?

— Тактической подготовки. Люди разобрали нас настолько, что были, скажем, такие моменты: идет снэп, я смотрю, а корнербеки, сэйфти, лайнбекеры «Грифонов» стоят на месте и полностью закрывают комбинацию, которая играется. И та сторона, которую ты начинаешь первой читать, вся закрыта. А времени прочитать другую уже нет. Лобовой блиц, который не разбирается, не любит никто из квотербеков. От него сложно уйти. Куда бы ты ни направился, лайнбекер не теряет сильно в скорости, ему нужно только немного поменять угол атаки. Это почти стопроцентный сэк.

— Тренер «Грифонов» говорил нам после финала то же самое, мол, изучали каждый розыгрыш соперника. Лично мне еще с трибуны где-то к середине третьей четверти было больно смотреть на о-лайн «Патриотов»: парни уходили на бровку с языками на плечах.

— 15 лет не тренировались. Они не понимали, откуда все это прорывается. Мы все не подготовились к финалу так, как должны были. Как готовились десять лет назад, в юниорах. Думали, что выйдем, будет рубка, но никаких патовых ситуаций не возникнет. Но то, что делала защита «Грифонов», не делал еще никто. В Питере «Грифоны» так агрессивно не играли, а в первой очной встрече в сезоне линии у нас, по сути, не было. О-лайн собрался за две-три недели до матча.

Огромная заслуга Скапишева, что он договорился с Каиным, Похитуновым, Гордеевым. Насколько я знаю, мужики загорелись, они останутся, пройдут полную предсезонку. Это поражение по ним сильно ударило.

— В некотором плане, получается, оно на пользу «Патриотам»?

— С одной стороны, да. Но важная вещь: эти ребята застали «Патриотов», которые никогда не проигрывали. Золотые времена футбола, когда были поездки в Америку. Каина приглашали в колледжи. Сейчас они, взрослые, состоявшиеся мужики, не понимают, что происходит. Для них это дикость, что кто-то тоже может так играть.

Я не знаю, пришло ли уже осознание того, что мы уступили  не только потому, что мало тренировались, но и потому, что уровень соперников вырос. Были когда-то два поражения от «Шторма», но там нам совсем чуть-чуть не хватило. Игра шла на равных. Сейчас — совсем другая история.

— Церемония вручения награды MVP перед финалом, надеюсь, не выбила тебя из колеи?

— Наоборот. После такого ты не можешь позволить себе играть плохо. Приятно, что отметили, но основной целью на сезон, понятно, приз не был. Мне он никак не помешал. Вряд ли я сыграл бы лучше. У меня была конкретная дуэль с Багаутдиновым, которую я, к сожалению, проиграл. Антон в расширенном списке сборной. Была задача показать ему: «Да, паренек, ты крут, но пока отдохни». А он ответил: «Нет уж, давай ты сам отдохнешь». Во многом так случилось благодаря его о-лайну. У меня завести линейных — так, чтобы костьми легли, но сделали — не получилось.

— Не легли?

— Когда Скапишев тренировал о-лайн в сборной, он заводил так, что все были на грани. Он сам в прошлом был гардом и прекрасно понимал важность блока и тяжесть этой работы. Он говорил нам: пять стартовых человек из линии могут покинуть поле только на носилках. Палец сломан, нога болит — примотал, пошел дальше играть.

Я очень благодарен нашей линии, кто бы что ни говорил. Когда пришел Паша Каин, я понял, что такое настоящий центр. Не в обиду Леше Трубочкину, Денису Ланцову — они хорошие исполнители. Но Каин — это двигатель. Если меня что-то не устраивает в работе блока, я подхожу и говорю ему — и он уже разбирается с соперниками и с нашими блокировщиками: что, почему, как, дает верные советы. Я собираю ребят, объясняю что-то, но проще мне подойти и сказать все Паше.

В финале Каин нас теребил: «Парни, кто прорывается? Кому тяжело? Сталкивайте всех на меня. Давай я с ними буду пихаться». Увы, не получилось. Начали сталкивать — стали открываться проходы за спиной. Но это было им сделано из лучших побуждений. «Грифоны» прессинговали всей компанией, один сбивает скорость, другой захватывает, третий завершает их дело. Играть в блоке должно быть почетно, это элита футбола.

Игорь Чернолуцкий // Фото: Михаил Клавиатуров, First & Goal

В свое время Максимов говорил: «Будь у меня в составе пять таких линейных, как Евгений Борисенко, я бы выиграл чемпионат». Женя был огромным, два метра ростом. Последний раз за нас он играл в 2011 году. С ним тоже было мегакомфортно играть. Он пришел из хоккея, очень быстро смекнул что к чему, и в 2006-м уже ехал в сборную. Борисенко реально получал кайф от срываний, от моментов, когда за ним бежит игрок, когда он добивает какого-нибудь ди-энда или лайнбекера, не дает им ничего сделать.  Его приглашали в НФЛ-Европа, он попал в символическую сборную после чемпионата Европы.

«В ФИНАЛЕ БЫЛА АПАТИЯ, ШТИЛЬ»

— Допустим, линия «Патриотов» соберется на следующий сезон, вернет форму. Но ведь возраст она не скинет…

— У Питера тоже довольно возрастная линия. И это проблема. Хочется видеть впереди и молодых ребят, которые получали бы удовольствие от своей работы, которых можно было бы мотивировать и заводить в хадле и на бровке.

Скажем, Денис Строков, молодой парень. Но ему просто наскучило играть, потому что мы перестали практиковать срывания, где можно ударить. А так он тоже натуральным образом кайфовал на поле. На чемпионате Европы соревновались, кто больше соперников посадит на задницу. Я тогда был одним из четырех условных  капитанов сборной и придумывал способы, как завести ребят, подзадоривал их.

Другой пример из этой серии — Алексей Катков против «Юнайтед» в сезоне. У соперника получил травму Акаки Руруа, что дало нам существенное послабление. А остальных Леша просто не почувствовал — так завелся. Возможно, травма Акаки не была никак связана с его действиями, но — по факту — Леша остался на поле, а противник проиграл. И Катков начал крушить всех направо и налево. Психологически выиграл. А с «Витязем» вышло все наоборот. Леша думал, что сейчас выйдем, всех порвем, и уже была другая игра…

Алексей Трубочкин поражает меня из сезона в сезон. Кажется слабым звеном в линии, а начинаются игры, и выходит наоборот. Против Разумовского в Питере он сработал просто здорово. На финале тоже шикарно выступил. Связывались с Егором потом, и тот написал, что против Леши ему было сложно работать. Причем, Трубочкин вышел уже по ходу матча, когда травму получил Стас Рашицкий.

— Обычно у проигравшей стороны обязательно есть претензии не только к себе и противнику, но и к судьям.

— У меня они возникают тогда, когда судьи собираются именно в такой компании. С этого момента начинается какое-то шоу. Это было в том самом полуфинале против «Шторма», когда Кирилл Чехов был рефери и расстановка была похожей.

Сейчас, в финале, ошибки были в обе стороны. Есть сомнения в легальности хита Миши Гаврилова на Паше Хорошилове, там вполне могли дать шлем-в-шлем. Или в случае со вторым забегом Багаутдинова в зачетную зону, который отменили из-за блока в спину. Мне кажется, не было там ничего. Скапишев — первый человек, кто видит такие нарушения.

— Свою игру в финале как оценишь?

— Вышел на диком заряде. После первого тачдауна «Грифонов» в голове металась мысль «Что за фигня?». Даже не сомневался, что тут же занесем в ответ. Обычно я раскачиваюсь к третьей-четвертой четверти, не могу сразу. А здесь прямо сразу поперло и понеслось. Было несколько удачных передач — вот вроде всё, чувствую игру. И, кажется, на втором драйве на тридцати ярдах соперника… выпускаем «про». Я не понял ту ситуацию, если честно. В «про» квотербек стоит очень близко к линии, и с этими непонятными блицами от Питера… Возможно, нам стоило чаще играть из шотгана. Тогда элементарно проще выбросить мяч, в случае чего.

— Кстати, про выбросить. Есть мнение, что в России квотербеки не умеют (не хотят, не могут?) избавляться от мяча и предпочитают играть до конца. У тебя же именно по этой причине чуть не случился перехват на ровном месте.

— Объясню. В этом сезоне я практически избавился от этой проблемы. Либо выходил в аут, либо падал. А здесь уже была атмосфера некой апатии, штиля. Надо было пытаться завести ребят, чтобы что-то сделать, изменить хоть каким-то образом. Общались в хадле, на бровке, подбадривали друг друга, мол, сейчас начнем работать, давай. «Откуда прорываются?» — спрашивают. А я отвечаю: «Парни, вообще без понятия!».

Правого тэкла у нас играл Стас Рашицкий. Где-то ему не хватило опыта, где-то подвел больной голеностоп. Но тренер же видел, что идет постоянный блиц и прессинг! Уже задним числом я думал, как и что можно было бы изменить, если бы нам удалось быстро перестроиться.

Игорь Чернолуцкий // Фото: Михаил Клавиатуров, First & Goal

— Хохлова сильно не хватало именно тебе?

— Один из аспектов озвучил Василий Евгеньевич Добряков: к Хохлову было бы приковано большое внимание.

А второй аспект — мне удобнее кидать в левую сторону, где и играет Саша. Любая «бомба», любой ап — я знал, что он догонит. В том году в Питере именно Хохлов завел наше нападение. Я вышел в третьей четверти, Хохлов сыграл хук ярдов на 14, я просто кинул ему максимально высоко, что можно было поймать. Он выпрыгнул и поймал. Всё. С этого момента между нами пошла какая-то химия, а «Грифоны» потерялись. Мы выиграли 27-26. Собственно, проблемы «Патриотов» начались еще тогда. Тот счет — уже проблема. Ведь один удар кикера мог все изменить.

На финал у нас были определенные заготовки с участием  Фузика, но Кирилла сломали.

«ТАКОГО КВОТЕРБЕКА, КАК ФУЗИК, У «ЮНАЙТЕД» ЕЩЕ НЕ БЫЛО»

— Как складываются отношения между двумя квотербеками, каждый из которых вправе считать себя основным?

— Это уже тренерская история. Я сошлюсь опять же на Василия Евгеньевича: если у тебя есть два одинаковых квотербека — считай, у тебя нет квотербека. Либо ты должен выстроить так нападение, чтобы оно было максимально разноплановым.

Помните, в Огайо Стэйт был такой Террелл Прайор, сейчас принимающий, которого отправил на вэйвер «Кливленд»? Он играл основным квотербеком, получал больше снэпов, чем его бекап. Но, когда нужно было, Прайор выходил в редзоун ресивером, а разыгрывающим был его сменщик.

— В «Патриотах» же Фузика тоже нередко задействовали на приеме.

— Это сделать нужно было изначально. Тогда не было бы таких проблем и претензий.

— Претензий?

— У нас с ним друг к другу — конечно. Мы же конкуренты в футболе, несмотря на то, что в жизни это мой лучший друг. Получается сталкивание лбами. Тренер должен подойти и сказать: «Я считаю, ты лучше, а ты хуже». Но зачем второго игрока держать на бровке?

Большую роль сыграла нервозность в результате перетасовки квотербеков. Стоит квотербек, остывает, и тут ему надо возвращаться в игру. «Горячий» же ломает голову, мол, чего вдруг меня посадили, начинает унывать и переживать. В итоге, ты обламываешь двух квотербеков.

— Кто за это ответственен?

— Координатор нападения. Единственный раз, когда за это взялся главный тренер, был в Питере, когда мы играли с «Северным Легионом». После первого матча с «Грифонами» тренеры не очень представляли, что я могу и чего не могу, и просто перестраховались: «Давай начнем с Сашей Дюжевым, а там уже выйдешь ты». Окей.

Все остальное менялось уже непосредственно на поле. Какова цель замены, если ты все равно играешь одно и то же? Дать ребятам поиграть? Они не получат удовольствия. Наоборот, это вызовет склоки в команде. Речь вовсе не о взаимной ненависти, а о такой организации дела, при которой никому не было бы обидно. «Патриоты» — это команда, где играют самые амбициозные и самые сильные игроки. В первую очередь, в плане головы.

— Вот ты сам готов играть тайт-энда или ранинбека?

— Я играл когда-то квотербеком в «школьном варианте», где просто нужен человек, который набирает ярды. Затем на других позициях. Но начались проблемы с ногой. Тромбоз вен нижних конечностей. Чтобы быть хорошим ранинбеком, нужно очень много работать на поле и в зале, приседать со штангой, быстро бегать. Мой организм просто не может такого позволить. Игра на позиции квотербека в этом плане несет меньшую нагрузку и опасность травмы.

Вспоминаю февраль 2006 года, вторые сборы в Сызрани. Добряков нас собирает и говорит: «Парни, назовите мне самых крутых ранинбеков». Ну, там начинается: Барри Сандерс, еще кто-то. А Василий Евгеньевич: «Самые крутые — это те, кто после первого контакта набирает ярды». И мне как-то это втемяшилось в голову и так там и осталось. Для меня каждый ярд дорог. Могу себя пожалеть в каком-то моменте, но если начнет работать психология ранинбека, все будет по-другому. С «Юнайтед» вот я, было дело, выходил бегущим, и это сыграло злую шутку: у меня вырвали мяч, потому что хотел набрать дополнительные ярды.

Абсолютно точно знаю, что не могу провести достаточно большое количество розыгрышей ранинбеком, а постоять на бровке… Я не из тех людей, психологически не смогу это вынести.

После болезни думал, что с футболом закончено. Пришел в «Патриоты» координировать, но это было недолго. Осознал, что как координатор нападения я еще не созрел. Это нечто большее, чем в «Мэдден» выбирать комбинации. Ты должен изобрести целую философию нападения, этим нужно очень много заниматься.

— Как воспринял новость, что Кирилл Фузик уходит в «Юнайтед»?

— Это очень здорово. Действительно рад за него.

— Матчи против команды Фузика для вас будут принципиальными?

— Конечно. Потому что это «Юнайтед». И еще они будут интересными. В чемпионате России вырисовывается еще парочка достойных матчей. Такого квотербека у «Юнайтед» не было. На приеме там есть не только Павел Вороненко, но и Денис Сапронов, который играл за «Драконов» с Эльшаном Азизовым. Он еще на юниорском уровне показывал очень хорошие результаты. Есть Николай Ларшин, который был квотербеком и сейфти в юниорской сборной 2006 года, тоже хороший принимающий. Неплохие бегущие, сумасшедшая защита, почти все имеется.

— Твоим бекапом в новом сезоне будет Александр Дюжев?

— Очень опытный квотербек. Периодически нервничает, но может выдать суперигру. А может и наоборот: однажды его выпустили в старте, и в начале игры он кинул два перехвата. Какое-то время назад Дюжев был самым настоящим топом, но он принадлежит к той старой школе, где подолгу давали стоять в конверте, оценить все поле, ждать, когда откроется принимающий. Сейчас футбол стал гораздо быстрее.

Я понимаю, насколько медленно принимаю решения. Но это потому, что не очень представляю концепцию, которую хочет видеть тренер. В сборной с Добряковым мне все понятно. Он хочет максимально быстрый пас, что сделать мне не сложно. Все чтение заключается в одном-двух игроках.

В нападении Василия Евгеньевича мне раньше не было места. Дергали на квотербек-сники в лучшем случае. Но в финале чемпионата России 2010 года заболел Фузик, и тогдашний координатор нападения «Патриотов» Добряков настолько максимально использовал сильные стороны игроков, что просто нельзя было придраться. Настолько все было по полочкам разложено. Например, Дениса Строкова (сейчас играет в команде в линии защиты — Прим. ред.), у которого низкий центр тяжести, выпускал фуллбеком, для того чтобы зарабатывать короткие ярды.

Вспоминая наш финал с «Грифонами», могу предположить, что если бы в третьей четверти за одну комбинацию до травмы Фузика мы сыграли те наработки, трик-плеи, которые делали, был бы тачдаун и счет 21-21. А дальше уже непонятно, как бы всё разовилось.

«НАШ БЛОК НЕ СИЛЬНЕЙШИЙ В СТРАНЕ, НЕ ЧЕМПИОНСКИЙ»

— Почему не удалось сдержать Антона Багаутдинова?

— Не хватило первого захвата. В «Русском Боле» расписывали, что может случиться. Это и произошло. У «Патриотов» очень много игроков хотели ударить вместо захвата.

— А смысл?

— Чтобы нанести травму  человеку, заставить его уйти на бровку. Но «Грифоны» — не та команда, с которой это пройдет.

Мы все еще живем в каком-то своем мирке. Знаете, это как смотришь на курс доллара и не понимаешь, что происходит. Ощущение, что доллар по-прежнему 30 рублей. А «Грифоны» из тридцати уже превратились в шестьдесят. Но у тебя-то в памяти все еще другие «Грифоны»…

— Это касается только «Грифонов» или то же самое можно сказать про «Витязь», «Спартанцев», кого-то еще?

—«Витязь» избрал очень хорошую тактику. Они тоже доставили нам немало проблем. Но у них нет нападения. Команда сделала акцент на защите. Не могу сказать, что Левашев плохой квотербек. Он сырой, не совсем готов еще к большим матчам. Защита «Витязя» весь сезон дарила своему нападению короткие ярды, но полуфинал она провела на поле, на жаре. Я видел, что Галиев, Урбан — здоровые ребята, судя по сборам сборной — садились на корточки, потому что просто уставали. Это с учетом того, что против них играл не самый сильный блок в чемпионате России. Я люблю наш блок, но он пока не сильнейший в стране, не чемпионский.

— Возвращаясь к Багаутдинову: тебя не удивило, что финал он отыграл практически без ошибок?

— Хорошо работал конверт. В «Грифонах» вся концепция нападения  построена вокруг Антона. У него не суперсильная рука, но он очень мобильный. Соответственно, под него разрабатываются всякие кроссы, реверсы, внутренние маршруты, куда он может с легкостью докинуть.

Паша Хорошилов выходил в защите играть сейфти, после игры он говорил: «Я офигел, какие коридоры им открывала линия. Беги, читай — не хочу». Ваня Стельмах отмечал, что до него добегали линейные нападения и блокировали его.

У нас весь блок происходил на линии розыгрыша. Все то, что дальше зарабатывалось, зарабатывалось ногами бегущих и принимающих. Линейные давали шанс, чтобы в тебя сразу не воткнулись, а дальше давай уже сам. Как-то просунулся, заработал первый даун…

«Грифоны» по сравнению с нами делали нечто сверхъестественное.

— Но это ведь были те же самые люди, с которыми вы дважды играли в сезоне.

— Эти люди подготовились физически, у них была дикая мотивация. Тот же Дима Чернышев сыграл гениально, когда занес перехват. Человек играет в линии и делает перехват! Насколько он был сконцентрирован в той ситуации, с какой скоростью он бежал! У нас Хохлов смотрит на все это дело и говорит: «Этот парень явно не бицепс качает». Для Саши основное в работе лайнмена — присед, толкания, спина. Возможно, у Чернышева не суперторс, но у него в порядке ноги, этого более чем достаточно в футболе.

Кирилл Чехов, когда играл ди-эндом, не был особо сильно раскачан. Но у него были такие сумасшедшие ноги и быстрота рук. Его подгибов было достаточно для того, чтобы быть лучшим на своей позиции в сборной России.

— Почему «Патриоты» не занимаются обновлением состава? Молодых игроков — раз два и обчелся.

— Я очень переживаю за гипотетический распад «Патритов». Боюсь, что может повториться история с «Медведями». Много ветеранов, которые уже в возрасте. Не хотят к нам молодые идти…

— Не хотят или не тянут?

— Не приходят. Почему? Потому что все хотят выиграть у «Патриотов», но они не понимают, что тренировки с «Патриотами» сделают тебя гораздо сильнее, чем если бы ты с ними сыграл один-два раза в сезоне. Пусть бы даже победил.

Люди хотят сделать кино. Типа, выиграть у «Патриотов» — круто. Но круто, когда ты делаешь это с «Грифонами», где молодая, злая и голодная команда с нуля начинает выстреливать. В других командах ты дерешься не с молодыми ребятами, а со стариками.

— Что ждет самих «Патриотов» при таком векторе развития?

— Если вдруг команда будет распадаться, мы не пойдем никуда играть вообще. Вся фишка — именно в «Патриотах».

— Но Фузик, тем не менее, уходит.

— Другие причины. У него не получилось со сборной. Было желание там поиграть, но сейчас, мне кажется, Кириллом движет просто желание играть в футбол. Показать, чего он стоит на позиции квотербека, в «Юнайтед».

«МНОГИЕ, НАСМОТРЕВШИСЬ НФЛ, СТАРАЮТСЯ ЗАХВАТИТЬ В КОРПУС»

— Ты же пришел в футбол из регби?

— Да, в Тушино. Родители переехали из Астрахани в Москву, когда мне был год, в 2000-м по семейным обстоятельствам меня отправили обратно в Астрахань.  Товарищ как-то спросил, мол, пойдем играть в американский футбол? Никто даже не стал особо объяснять, что это разные виды спорта. Так вот и остался.

— Зацепило?

— А выбирать не из чего было. Регбийной команды в Астрахани толком нет. В гандбол я не проходил по росту, туда брали более высоких. Несколько ребят из моего подъезда, кстати, зарабатывали на жизнь гандболом еще тогда, когда я молодым уезжал оттуда.

— В 2004 году ты же ехал не на пустое место, я так понимаю?

— Перед возвращением в Москву Георгий Сергеевич Лисунов разговаривал со Скапишевым, чтобы меня взяли в «Патриоты».

— Тайт-эндом?

— Лайнбекером. Начинал именно на этой позиции. В Астрахани сначала хотели поставить бегущим, но я вообще не соображал, что к чему. Поставили лайнбекером, дескать, будешь тогда захватывать.

Школа астраханского футбола в этом плане, кстати, отличается от остальных. Там людей в первую очередь начинают настукивать, чтобы ничего не боялись. Это учит группироваться, развивает инстинкты. Получил в голову — после этого стараешься более низко захватывать. Сейчас многие, насмотревшись НФЛ, стараются захватить в корпус.

Хорошилов очень хорошо показал в финале, как надо захватывать Багаутдинова. Ты можешь его сильно ударить, он  отскочит и побежит дальше или вообще не попасть. Хорошилов захватывал четко в таз. Джо Смолл с таким опытом игры в футбол захватывал в пояс. Это та часть тела, которой никогда не обманешь соперника, она направлена именно в ту сторону, куда ты собираешься бежать.

Моей первой игрой, в юниорах у «Гладиаторов», стала встреча со сборной России, которая летела в Орландо и должна была провести скримидж по дороге. Из «Гладиаторов» сделали такую смешанную команду разных возрастов, чтобы сборная ощутила хоть какое-то сопротивление. Мало что помню, но захватов тогда я много сделал. За счет того, что низко сидел. Я никуда не бегал, просто захватывал человека там, где стоял. Блокировать меня не могли, так как я исполнял чуть ли не шпагат.

У нас в России традиционный дефицит с блокирующими, поэтому периодически меня ставили и в о-лайн. Потом — в ди-лайн.

Свой первый чемпионат, кстати, мы проиграли «Патриотам».

— Юниорам?

— Это еще детский чемпионат, игрокам лет по 12, и проводился он буквально за неделю в апреле. Позже был еще турнир «Астраханская осень». Очень жалею, что его сейчас нет. Он являлся подобием тех боулов, что есть в Америке. Когда команды распределяются по рейтингу и выступают в разных Кубках. Считаю это очень здравым начинанием. Условия ведь есть. Если такие турниры будут осенью, то можно под это дело использовать пионерлагеря, которые к этому моменты как раз позакрываются. Эту историю можно будет стараться продавать спонсорам. Вот она, твоя команда, играет здесь и в футбол, а не где-то там непонятно во что.

— Сейчас локальные турниры тоже проводятся. Взять хотя бы недавнюю «Череповецкую дугу».

— Не тот уровень. Не тот футбол, на который пойдет народ.

— На «Рэбелс» в Ярославле зритель ходит.

— Я беру более глобально. Кстати, если Ярик полностью не ударится только в медийку, если у них хватит средств пригласить тренеров и желания поднимать свое физическое состояние, то все будет хорошо и в плане уровня команды. Евгений Чехов в свое время говорил простую вещь: как только человек начинает набирать физику, он становится смелее.

«МНЕ ОЧЕНЬ СИЛЬНО ПОМОГЛИ ИГРОКИ «ЧЕРНОГО ШТОРМА»

— Со сборной у тебя ведь отношения с самого начала были не самые простые?

— В 2008 году на чемпионате Европы меня выгнали из юниоров и из «Патриотов» за нарушение режима. Турнир для нас фактически закончился: проиграли Австрии, ну и пошли погулять…

— Отчислили только тебя?

— Еще Егора Каблукова, который сейчас пришел к нам в «Патриоты». Фузика, которому тогда было 17 лет. Дениса Чиликина. Николая Кулейкина. Тренеры сказали, чтобы все сидели в номере, но нас на тот момент в гостинице уже не было. Элементарно не знали.

Инициатором отчисления был Дмитрий Евгеньевич Максимов. Чемпионат Европы был до финала чемпионата России. И Максимов категорически настаивал, чтобы нас не допустили и в клубы — в частности, «Патриотов» тогда представляли мы с Каблуковым. Когда вернулись в Москву, Максимов заявил, что это все были эмоции, и он своих ребят до игры допустит. А Чехов и Липатов пошли на принцип, и это стоило «Патриотам» золота. Мы проиграли юниорский чемпионат России московским «Волкам». Наш лучший ресивер Виктор Фатюхин (через которого была построена вся концепция игры) был вынужден выходить квотербеком, а принимающим у нас был Владимир Улицкий, еще не сделавший себе имя. Тренерский штаб сделал ставку на вынос, но тот не сработал.

— Что было дальше?

— В 2008 году Добряков и Скапишев пригласили меня играть за «Танков». В первой же игре против «Шторма» я получил травму, которая впоследствии привела к тромбозу.

— Насколько я знаю, многие ребята скидывались тебе на операцию.

— Кирилл Фузик этим занимался. Реально очень сильно выручили. В семье был кризисный момент, нужна была материальная помощь. Причем, очень сильно помогли игроки «Черного Шторма», много тогда собрали.

— Операция была?

— Не могу сказать, чтобы прямо операция. Ничего не резали. Представьте, что трубу чистят ершиком. Вот почти тоже самое делали с венами. После операции в нашей стране был большой риск остаться инвалидом.

— Не очень представляю, как играют и выигрывают с тромбозом вен.

— Нога отекает, но я слежу за ситуацией. Риск всегда есть, можно жить на полноги, во всем себе отказывать и умереть спокойно. А можно жить, как ты хочешь, и быть счастливым. Если пойдут какие-то отклонения, придется закончить с футболом. Пока у меня нет категорического запрета от врачей. Раз в полгода проверяюсь. На диспансеризации я сдал все те нормативы, которые проходил и до болезни.

Да, отеки есть, да, проходимость вены не такая, как должна быть. Но сколько я знаю таких людей, которые отказывали себе в чем-то, а потом возвращались. Взять хотя бы Антона Кишкарука. Человек после чемпионата Европы 2008 года попал в сумасшедшую аварию, починился, пришел к нам в этом сезоне растолстевшим, получил из-за этого тяжелую травму. Думаете, он сейчас жалеет об этом? Нет, он планирует восстановиться и играть дальше. Если ты футболист, то будешь играть практически до конца.

«НОРВЕЖЦЕВ МЫ ОБЫГРАЕМ»

— Вернемся к сборной. Что имеет в виду Василий Добряков, когда говорит, что ты не очень подходишь под его схему, даже будучи стартовым квотербеком?

— Сейчас в Европе и мире немного другая концепция футбола. Ди-беки, лайнбекеры стали настолько крутыми, что длинными вертикальными пасами уже никого не удивишь. Разве что у себя, в России. Добряков требует быструю точную руку и соответствующие маршруты: хич, райфл, слэнт.

— В этом твои конкурентные преимущества перед другими?

— Скорее, в практике. Тот же Попов ездил на Европу, но не играл там. У меня есть опыт отборочных игр.

— Какие ожидания от матча с Польшей?

— Темная лошадка. Видел их сборную, смотрел их чемпионат, но неизвестно, что они там соберут. В Польше американские базы и много людей, которые занимаются развитием футбола. Там сразу несколько таких команд, как «Патриоты» и «Грифоны». Очень сильных. Не хочу никого обидеть, но откровенного дна в Польше нет. Отношение к футболу чуть иное. Все приходят на тренировки, а кто не закрыл все долги по посещениям, отдыхает.

«Патриоты» должны были проиграть не в 2013 году «Черному Шторму», который набрал легионеров, и у которых Кайл (Кайл Исраэел — кстати, по иронии судьбы, стал в сезоне-2015 чемпионом Польши в составе «Пантер» из Вроцлава — Прим. ред.) кидал куда угодно мячи, а темнокожий паренек выцеплял все, что только можно. «Патриоты» должны были проиграть «Грифонам», которые всем показали: ребята, если вы будете тренироваться и подойдете к процессу нормально, сможете выйти на качественно новый уровень.

Игорь Чернолуцкий // Фото: Михаил Клавиатуров, First & Goal

Качество сборной делают не игроки, а уровень чемпионата. Именно по этой причине австрийцы постоянно «дергают» немцев. У последних три топ-команды, которые держатся в основном на легионерах. Австрийцы подтягивают и своих ребят, у них лига в разы сильнее.

— После Польши будет Норвегия.

— Норвежцев мы обыграем. Я в этом уверен. Добряков показывал их матчи. Ни в коем случае не говорю, что выйдем расслабленными, но знаю, что победим.

— Даже без травмированного Хохлова?

— А с ним ситуация пятьдесят на пятьдесят. Он поедет на сборы в Белоруссию — скорее всего, ресивером без формы. Я видел, что он делает в тренажерном зале, и могу сказать, что плечо чувствует себя нормально. Человек, который играл в Германии вместе с Александром Симанчевым, априори не может плохо играть. Хохлов тренируется шесть-семь раз в неделю круглый год. Пропустил первую неделю после операции, а потом пошел бегать с перевязанной рукой. Уникальный человек! Я ни капельки не сомневался, что Саша быстро восстановится. Другой метаболизм у организма, все иначе заживает.

— Кто будет целью номер один для бросков, если что, в его отсутствие?

— Мне очень нравится как принимающий Павел Вороненко из «Юнайтед». Чувствую, что я с ним на одной волне, и он меня понимает. Жалко, что не едет Владимир Казаков из «Грифонов», на сборах было комфортно ему бросать. Впечатлили Алексей Смирнов и Богдан Сайженков из «Северного Легиона», быстрые, очень четко все делают. Виктор Фатюхин, конечно же.

— С кем будет сложно?

— С Виктором Бутом. В том плане, что он очень быстрый. С шагами нам непросто. Вроде отбегаю, прикидываю, где он должен быть, а он уже унесся вперед. Но если получится с ним, будет круто.

— Что скажешь про линию, которая будет работать перед тобой?

— Очень доволен. Хотел бы там видеть еще Павла Каина как центра. Но он знает, что физически еще не готов к сборной.

«С ИВАНОВЫМ НА СБОРАХ НЕ СЛОЖИЛОСЬ»

— Защитой сборной будет руководить Илья Бутаков, чья работа в финале тебя так впечатлила.

— Он очень сильный координатор. Разобрал нашу игру по косточкам, сломал всю нашу историю. Правда, на Европе раскачиваться времени не будет, там надо выигрывать каждый матч, права на ошибку никто не даст. Особого опыта международных матчей у Бутакова нет, но человек понимает, что делает.

Игорь Чернолуцкий // Фото: Михаил Клавиатуров, First & Goal

— Перечисляя принимающих со сборов, ты не назвал еще одного представителя «Грифонов» — Андрея Иванова.

— Не знаю, по каким причинам — не сошлось у меня с ним на сборах. Не получалось кидать так, как я хотел. Может, потому что он не выкладывался на те двести процентов, что мы видим в его исполнении обычно на играх.

— Лучшего игрока нападения Иванов по делу получил?

— Пожалуй. Но не могу не отметить и Дементьева, рабочую лошадку команды. Он двигает цепи, Иванов заносит тачдауны. Плюс, все реверсы, все большие розыгрыши — на Андрее.

В «Патриотах» в чем-то похожая ситуация. В поле работает Хорошилов, а на гол-лайн встает Парамонов. Причем, я точно знаю, что в ряде ситуаций Паша сам Антону отдавал попытки. Вставал фулл\беком и расчищал ему путь. Хорошилов для меня — герой, который все лучшее отдаст соседу. Не уменьшая заслуг и Парамонова, конечно.

В сборной для меня два основных бегущих: Хорошилов и Дементьев. Василий Евгеньевич говорит, что они одинаковые, но мне так не кажется. Они одинаковые в своей стабильности. У Хорошилова отличное чтение до линии скримиджа. Дементьев более прямолинеен и хорош в поле.

— Соотношение паса и выноса в игре сборной?

— Шестьдесят на сорок в пользу паса. На Европе особо не побегаешь.

— Ты же сам упоминал натурализованных ди-беков, с которыми и не побросаешь…

— Сколько перехватов идет на слэнте или хиче? Единицы. Если ты будешь кидать в точку, ничего страшного не произойдет. На дальнем же пасе мяч чуть соскользнул с руки, на долю секунды кинул позже, и корнербек уже догоняет.

Европа уже давно не играет в тот открытый футбол, который мы здесь показываем. Я готов к короткому нападению. Мне больше нравится проходить поле короткими даунами. Это подтягивает к тебе защиту.

В концовке финала «Грифоны» просто не ждали, что мы сможем что-то реализовать. А играть надо до конца. Ты можешь в нападении что-то не занести, чтобы не унижать соперника, сесть на колено. Но защита должна играть на сто процентов при любом раскладе. В финале конференции НФЛ «Грин-Бэй» закончил играть в четвертой четверти и поплатился.

В 2006 году мы без вариантов слили французам на юниорском Евро. Даже не хочу вспоминать, с каким счетом. Тогда я впервые увидел, какая неблагодарная работа быть тренером. Увидел, как Добряков поседел за одну игру, как люди не снимали очков. Так вот, те французы в финале вышли на немцев и к перерыву уступали 0-21, а закончилось все 27-21 в их пользу. Сборная Германия вышла на третью четверть вальяжной, с пятью принимающими, а когда опомнилась, счет уже был равный, и собраться не смогли. Суперкамбек был!

— В 2007 году российские юниоры отправились готовиться к чемпионату Европы в США.

— Поехали на Кубок Дружбы. На тот момент юниоров готовили действительно очень круто. Сборы в Москве, Севастополе, Америке. Там уже была и товарищеская игра со школьной командой «Окономовок Куниз» («Еноты из Окономовока»). Проиграли 17-21. Стартовых квотербека и раннинбека у нас отчислили.

— Опять погуляли?

— Сборная дебоширов (улыбается). Ключевые, на самом деле, игроки были.

Виктор Смоленский, который сейчас в «Грифонах», тогда был откровенно слабоват как квотербек. Выносом мы натаскали гораздо больше. Скапишев был координатором нападения, начали вяленько, но в один из моментов стали играть «винг». Я был сингл-беком, плюс было два слота. Перестроились во второй половине, но просто не успели вернуться в игру.

Витя, кстати, был удивительным квотербеком. На тренировке у него все шло идеально, но, выходя на игры, не мог справиться с давлением, начинал нервничать и допускать глупые ошибки. Долго не мог это побороть. И только вот в «Грифонах» в прошлом сезоне я увидел, как он раскрылся.

«СКРЭМБЛЕРЫ НИКОГДА НЕ БЫЛИ ПО ДУШЕ»

— В нашей анкете перед стартом сезона НФЛ ты отметил квотербеков «Пэтриотс» и «Джайентс». Брэди еще понятно, но Илай?

— Непонятный никому персонаж. Уже все карты разложены, Мэннинг точно не в числе фаворитов. Но в решающий момент он сделает все, чтобы его команда вышла в Супербоул, уйдет там от захвата и кинет сумасшедший пас. Наверное, это подкупает в Илае.

— Честно говоря, думал, ты отметишь Ротлисбергера из-за некоей схожести в фактуре и манере игры.

— Бен — рабочая лошадка, которая идет по проторенной дороге. Он неспособен выдавать камбеки на такой регулярной основе, как это делали Брэди и Мэннинг-младший.

Кириллу Фузику, например, нравится, как играет Уилсон. Мне же никогда по душе не были скрэмблеры. Рано или поздно тебя закроют. Как закрыли Гриффина. По Мэнзелу я с Егором Гараниным спорил, заиграет он или нет в НФЛ. Мое мнение — совершенно не формат лиги. Возвращаясь к делам российским: Иван Головешкин показал себя очень круто в прошедшем сезоне. Но что он будет делать в следующем чемпионате? Что будут придумывать «Спартанцы»? Да, Головешкин пробежит энное количество раз, но люди будут к этому готовы.

Некоторые говорят, что колледжи — это живая игра, а НФЛ — постановочный спектакль. На самом деле, это профессиональный театр, с одной стороны, и домашний спектакль, с другой. В НФЛ все настолько наработано, люди натурально бегают по рельсам, все доведено до автоматизма. И это совершенно иной уровень, чем НСАА.

— Какого уровня спектаклем тогда является чемпионат России?

— Мы играем в школьный футбол. «Патриоты» и «Грифоны» — хорошие школьные команды. Когда приезжал Бобби Ром, был колледж.

Может, выскажу непопулярную мысль, но финал получился довольно скучным. Не было игрока, который одним розыгрышем все поменял бы. Не было сумасшедших финтов. В беговом плане разве что выделился Багаутдинов, убрав ногами соперника несколько раз.

— Если добавить в чемпионат лучшую команду ВЛАФ, будет повеселее?

— Не уверен в целесообразности. Это расстояния и это тема с правилами. Тренер «Литвинов», помнится, говорил, какая разница, в какой форме играть? Ну, можно во двор выйти мяч попинать. Я не хочу, чтобы футбол вновь превратился в то, что было пять лет назад.

Мы с Хохловым на днях говорили на предмет того, когда уже пора будет завязать. И вот он сказал, что ни в чем теперь уже не уверен. Теперь есть статистика, есть, с кем конкурировать, есть освещение.

То, что First & Goal, «Русский Бол», ФАФР сделали для футбола — это сумасшедший шаг вперед. Я в футболе 15 лет и не помню аналогов. Это вызывает интерес, подстегивает играть. Не награда, а сам соревновательный уровень заставляет двигаться вперед. На следующий год вашу награду захотят Багаутдинов, Дементьев, Иванов, Головешкин, Хохлов. Она вполне может стать российским ответом Хайсман Трофи, объединенным усилием журналистов и тренеров.

Когда в футбол придут деньги, у него уже будет фундамент.