История той сборной, что сверкнула в Шотландии 13 лет назад, зацепила сильнее, чем я сам того ожидал. На просьбу рассказать о себе — из тех, кто уже завершил карьеру, — откликнулись далеко не все. Кто-то так и не нашелся в мутном виртуальном пространстве, кто-то потерялся в жизни реальной и сидит в местах не столь отдаленных. Жизнь раскидала.

Один из откликнувшихся — Максим Трегубов, сыгравший не последнюю роль в том успехе России.

«ПРОДОЛЖАЛ РАБОТАТЬ С ТРАВМОЙ»

— Недавно на сайте вспоминали триумфальный для молодежки Евро-2002. Вы же были в самом эпицентре событий, когда все решалось в финале?

— Это было очень волнительно. То, о чем говорил Александр Симанчев, дескать, я еле поймал мяч, – это в силу отсутствия уверенности, что вообще все это происходит наяву. Был фейк, он не отрабатывался много раз. Если играется обычная комбинация, ты хоть как-то просчитываешь вероятность того, что она пройдет. А тут ситуация была иная. Плюс неоднозначный счет, нервы и, как результат, неубедительная ловля.

— Вы были игроком стартового состава?

— Да, мы с Андреем Ясеновским и Евгением Сигаевым. Полное осознание того, чего добилась команда, пришло уже по возвращении домой. Когда смотрели повторы и принимали слова похвалы от близких.

Максим Трегубов (№80) с товарищами по команде.

— Как провели те три года, что прошли между победой на Евро и приглашением в Европу?

— Интенсивные, упорные тренировки на фоне хорошего запала после того турнира. Плюс победа в 2003 году над итальянцами. А так – продолжал выступать за «Патриотов», вел полноценную футбольную жизнь.

— Как технически проходил ваш переход под знамена проекта НФЛ Европа?

— В октябре 2004-го начался комбайн – первый этап мероприятия. Приезжают все игроки, которых более или менее заметили раньше.

— Их приглашали или они сами подавали заявки?

— Их выбирали селекционеры, которые присутствовали на крупных международных турнирах уровня чемпионата Европы. Первый этап – замер антропометрических данных и элементарные тесты: прыжок в высоту, жим лежа и так далее. Это проходило три дня.

— Сколько человек из России приехало в Кельн?

— Восемь. Спустя две-три недели начался следующий этап. Проверка игрового мастерства. Работа в группах под прицелом камер с постепенным отсеиванием. Третий этап проходил в январе-феврале в Америке, и там уже принимали участие не только европейцы. Там уже, если остаешься, подписываешь контракт, и в марте стартует сезон НФЛ Европа. Все три этапа преодолели из русских только мы с Сергеем Ивановым.

— Что сложнее всего далось лично вам?

— У меня была травма – потянул слегка бедро. Но все равно продолжал работать, пытался что-то делать, особо не распространяясь о повреждении. В нашей группе были еще простудившиеся австриец с немцем, которые просто стояли на бровке. И в один из моментов тренер выделил меня, мол, человек борется с собой, на фоне боли. Типа того, что это главный критерий отбора. А так, показатели у меня в принципе были средними.

«ПРОТИВ ИВАНОВА ИГРАЛ ДВА РАЗА»

— Первая поездка в США – большие впечатления?

— Когда приезжаешь и видишь тот уровень инфраструктуры, проверенной временем, уровень менеджмента, нескоро, конечно, отходишь.

— До самого высокого уровня – НФЛ – кто-то из ваших одноклубников дорос?

— Со мной в команде на позиции конкурировал европеец Марвин Аллен – сын одного из людей, которые играют не последнюю роль в самом проекте. Общались с ним большую часть времени. Некоторое время следил за его карьерой после ухода (Аллен, сын директора по персоналу и развитию НФЛ Европа, был в практис-скуад «Майами» и «Питтсбурга» в 2006-2008 годах – Прим.ред.).

— Иванов в итоге оказался в Берлине, вы – во Франкфурте. Между собой встречались по ходу сезона-2005?

— Дважды играли. По-моему, оба раза наша команда уступила. «Берлин Тандер» практически всех рвали тогда. А во «Франкфурт Гэлакси» получилось так, что не очень хороший состав подобрался, в отличие от конкурента.

— Свою персональную статистику в том сезоне вспомните?

— Богатой она не могла быть. Я был новичком, к тому же, самым молодым (21 год) в команде. Удавалось выйти на поле в основном в спецкомандах и в отдельных периодах, которые нельзя было назвать решающими.

— Как расстались с командой?

— Было несколько веских причин. Я мог выступать еще один год, но семейные обстоятельства, работа, мысли о том, чем заниматься дальше. Не верил, что это может стать моей профессией.

«СТАВЛЮ ПЕРЕД СОБОЙ ЗАДАЧУ ВЕРНУТЬСЯ»

— В России же продолжали играть?

— Да. В этом плане я не остыл. По сути, только последние года четыре-пять не надеваю форму.

— Вы играли за «Патриотов», когда им не было равных. Сейчас конкуренция выше. Сильнее ли стала сама команда у них?

— «Патриоты» всегда выглядели на порядок лучше за счет своей раскрученности что ли. Во все времена это был костяк, который приглашался в сборную. Команда и создавалась из таких игроков. Это в последние годы появляются новички, которые вообще с нуля приходят во взрослый футбол.

Игроки «Патриотов» Павел Хорошилов и Максим Трегубов (справа)

— Самый сильный ваш противник?

— Как команда самым сложным соперником для «Патриотов» был «Черный шторм».

Персонально мне трудности доставляли физически сильные оппоненты. Сам я не мог похвастаться какими-то сумасшедшими данными. С помощью достигал результата. А Сергей Иванов, например, зарекомендовал себя как напротив, как мощный стронг-сэйфити, способный останавливать вынос.

— Любимый квотербек?

— Евгений Сигаев. И Дмитрий Саврико, когда он был в своей лучшей форме.

— Ностальгия не пробивает сейчас?

— Само собой. Ставлю перед собой задачу вернуться и продолжать.

— В качестве игрока?

— Скажем так, буду рад вносить любой посильный вклад.