Когда меня выбрали на драфте «Чикаго Беарс», это было обалденно.

Я, парень из маленького городка, оказался на пороге огромного города.

Я родился в Сент-Мэттьюзе, штат Южная Каролина, где есть лишь два светофора, закусочная «Хардис», супермаркет «Доллар Дженерал», забегаловка китайской кухни и несколько автозаправок. Вот и все, что можно сказать об этом уголке. На весь город – лишь около 2 тысяч человек. Вот в каких условиях я вырос, и мне там нравилось.

Потом я уехал в колледж в Южную Каролину – относительно большое место, но опять-таки городок весьма скромных размеров. Множество ребят из южных штатов. Там я чувствовал себя как дома.

Когда со мной впервые связались представители «Беарс», а было это во время съезда скаутов 2012 года, мне с трудом верилось в происходящее по двум причинам.

Во-первых, они без обиняков сообщили, что собираются меня задрафтовать.

В наши дни процесс драфта устроен таким образом, что подобное можно услыщать сразу от нескольких клубов. Я не знаю, почему так происходит – возможно, они присматриваются, проверяют или вообще не имеют серьезных намерений. Сначала кажется, что это очень круто, но после того как услышишь все это много раз, как в моем случае, то постепенно успокаиваешься и начинаешь отвечать: да, хорошо. Окей.

В итоге, когда «Беарс» довели дело до конца и выбрали меня во 2-м раунде, я был немного ошеломлен. Я действительно оказался им нужен!

Еще одним поводом для удивления стало то, что меня с детства многое связывало именно с Чикаго.

Когда я рос, отец постоянно рассказывал мне об Уолтере Пэйтоне (знаменитый раннинбек «Чикаго», выступавший в 70-е и 80-е годы – прим. пер.).

«Мне бы хотелось, что ты увидел Сладость в игре, – говорил он. – Он был лучшим». («Сладость» — прозвище, закрепившееся за Пэйтоном во время его выступлений в НФЛ – прим. пер.).

Однако в детстве я не особенно интересовался Уолтером Пэйтоном. Я хотел быть Майклом Джорданом. Я родился в 1990 году, так что первые три чемпионства (1991-93) не отложились в моей памяти. Однако после того как Джордан вернулся в баскетбол в 1996-м, я уже успел полюбить эту игру. Когда Майкл выполнил свой знаменитый бросок в финале-98 против Брайона Расселла, я был всецело во власти баскетбола.

Думаю, что любой мальчишка, когда-либо игравший в баскетбол в то время, хотел стать Майклом Джорданом, и я был одним из них. Я мечтал о том, что когда-нибудь выйду на площадку «Юнайтед Центра» в майке «Буллс» и заброшу решающий мяч, как это сделал Майкл.

Но, несмотря на то, что моей первой страстью был баскетбол, однажды, ближе к окончанию школы, наступил момент, чтобы принять решение – продолжить ли играть в баскетбол на более высоком уровне. Я полагал, что со своим ростом 190 см вполне гожусь на роль разыгрывающего. Однако в действительности это было явно не мое призвание. Снайпер? Возможно, но в очень далекой перспективе.

В то же время у меня были и габариты, и скорость, и прыгучесть, достигнутые за время игры в баскетбол – идеальные качества для принимающего. В итоге я решил, что будет лучше попытаться зарабатывать себе на хлеб футболом, чем баскетболом.

Когда я учился в колледже в Южной Каролине, я открыл для себя возможности YouTube. Я вспомнил рассказы своего отца об Уолтере Пэйтоне и в один прекрасный день решил посмотреть фрагменты ретро-матчей. Мне хотелось понять, что же такого Сладость вытворял на поле и чем так восхищался отец.

Как выяснилось, он был абсолютно прав. Сладость – это лучшее, что я видел.

Когда «Беарс» задрафтовали меня, я узнал об Уолтере Пэйтоне кое-что неожиданное. Моей целью было стать лучшим ресивером в истории клуба, и чтобы понять, что предстоит для этого сделать, я изучил книгу клубных рекордов. Оттуда я узнал, что Харлон Хилл, выступавший в 50-х и 60-х, заработал больше всего тачдаунов на приеме – 40. Игравший в те же годы Джонни Моррис набрал рекордное количество ярдов – 5059. А тем, кому принадлежало высшее достижение по приемам мяча (492), был…

Правильно. Уолтер Пэйтон.

Я думаю, это было одной из причин, почему мой отец так его обожал. Пэйтон опередил свое время – это был человек-двойная угроза, который умел делать на поле абсолютно все. Кроме того, его отличало ответственное отношение к своей работе, и неспроста отец хотел, чтобы я походил именно на этого игрока.

Повторюсь, мне хотелось стать лучшим ресивером в истории «Медведей», но еще больше я мечтал подарить Чикаго Супербоул.

В итоге мне не удалось ни то, ни другое. Тем не менее я могу честно сказать, что наслаждался каждой минутой, которую провел в этом городе.

Сейчас начинается новый этап моей карьеры. Наверное, вы уже знаете: теперь я игрок «Филадельфия Иглс». Однако благодаря болельщикам Чикаго всегда будет занимать особое место в моем сердце.

Писать подобные вещи тяжело. Как объяснить городу Чикаго и всей организации «Беарс», насколько я их ценю и люблю? Это очень сложно выразить словами. Думаю, единственный способ это сделать – это просто сказать:

СПАСИБО ВАМ.

Спасибо за то, как приняли меня.

Спасибо Лови Смиту и Филу Эмери, которые верили в мои способности и решили выбрать меня на драфте. Забавно, но, вспоминая съезд скаутов 2012 года, я думаю, что уже тогда должен был поверить в серьезные намерения «Беарс». Они действительно были счастливы меня заполучить. Когда тебя выбирают на драфте, ты лишь можешь надеяться, что твоя новая команда рада видеть тебя в своем составе. И это был как раз такой случай.

Спасибо всем парням, кто играл вместе со мной в «Чикаго», за то, что были лучшими партнерами, которых только можно себе пожелать. От Чарльза «Ореха» Тиллмана, Джулиуса Пепперса, Мэтта Форте и Девина Хестера, которые уже были в команде, когда я в ней оказался – до тех, с кем мы были вместе в последние годы, в том числе Трэйси Портера, Пернелла Макфи, Маркесса Уилсона и Эдди Ройяла. Не могу перечислить всех – вас слишком много. Но я благодарю каждого из вас, парни. Без вас я бы не смог стать тем игроком и человеком, каким являюсь сейчас.

Отдельное спасибо тебе, Брэндон Маршалл. Ты всегда подогревал интерес ко мне, подчеркивал, когда я проводил хорошую игру и публично поддерживал меня за взросление и работу на поле. Ты приложил руку и к тому, и к другому. Я могу честно сказать, что учился у лучшего. Скоро мы снова увидимся в восточном дивизионе НФК, чувак (в сезоне-2017 Маршалл будет выступать за «Нью-Йорк Джайентс» — прим. пер.).

Спасибо тренерам и всем тем, кто приходил в команду и уходил из нее за те пять лет, что я провел в «Чикаго». Все вы помогли мне стать лучше, каждый по-своему, и я надеюсь, что смог отплатить вам той же монетой.

Но самое большое спасибо я должен сказать болельщикам «Беарс».

Никогда не забуду свою дебютную домашнюю игру, когда я выбежал из туннеля и увидел заполненные трибуны «Солдер Филд». Это было невероятно. Это было впечатляюще. Иногда, играя на этом стадионе, я чувствовал, будто вернулся в студенческие годы – настолько наэлектризованной была атмосфера. А такое сравнение дорогого стоит: ведь я играл за Южную Каролину, и нигде в студенческом футболе не умеют поддерживать команду, как там. Однако болельщики «Медведей» могли бы составить им конкуренцию.

Искренне говорю «спасибо» за то, как приняли меня, за то, что я чувствовал себя как дома. Благодаря вам Чикаго всегда будет занимать особое место в моем сердце.

Но при всем, что я сказал, как бы тяжело мне ни было покидать семью «Беарс», я с восторгом жду новый этап своей карьеры. Я хочу привнести в «Филли» тот же настрой, с которым я пришел в «Чикаго», когда меня взяли в команду в 2012 году. Я буду усердно работать и делать все от меня зависящее, чтобы помочь Филадельфии завоевать чемпионский титул.

Я очень рад, что у меня будет возможность играть за одну команду с Карсоном Венцем. Когда я впервые увидел его в игре, то сразу понял, что этот парень дорогого стоит. Помню, как сидел у кромки поля, дожидаясь возможности вступить в игру, и наблюдал за его действиями. Это была лишь вторая неделя сезона и, конечно, было слишком рано рассуждать о том, как повернутся события. В тот момент я думал лишь о том, как добраться до зачетной зоны. Однако я отлично помню, как на одну секунду мне в голову пришла мысль: «А этот парень умеет кое-что делать на поле».

В течение сезона он играл все лучше, и я подумал, что когда-нибудь этот парень будет претендовать на титул MVP. Думаю, он достаточно талантлив для этого.

Пару дней назад я ему об этом сказал. Мы обменивались СМС, когда в новостях сообщили, что я переезжаю в Филли. И я сказал Карсону, что действительно считаю его достойным рано или поздно выиграть титул самого ценного игрока сезона, и помочь ему  сделать это – часть моей работы.

В ответ Карсон тут же сказал, что ему наплевать на звание MVP. Он хочет выиграть чемпионский титул.

Несколько месяцев назад я посмотрел фильм «Преодоление» (оригинальное название – Invincible). Те, кто также смотрел эту картину, помнят эпизод, когда Марк Уолберг зарабатывает тачдаун на старом «Ветеранс Стэдиум». Пока он празднует набранные очки, вокруг сходят с ума болельщики на трибунах. Все они носят бело-зеленые футболки «Иглс» старого образца.

Вот как выглядит игра на «Линке» (сокращенное название домашнего стадиона «Иглс» — прим. пер.) в моем представлении.

Я знаю, что реальная жизнь редко совпадает с тем, что мы видим в кино. Но я чувствую, что болельщики «Филадельфии» могут это сделать.

Я буду скучать по Чикаго. Мне будет не хватать всех моих партнеров по команде и болельщиков. Но я верю, что пришло время сделать шаг, и я безмерно благодарен судьбе за эту новую возможность.

Когда в СМИ появилась новость о моем контакте с «Орлами», мой хороший приятель, живущий в Филли, написал мне сообщение о том, что его ленты в социальных сетях переполнены сообщениями возбужденных болельщиков «Иглс», которым не терпится увидеть меня в составе их команды. Он добавил, что все только об этом и говорят.

Что ж, я тоже жду не дождусь, Филли. Вперед! Летите, «Орлы», летите!