Главное, что он запомнил из той игры, — они опустошали плейбук так, будто завтра никогда не наступит.  Как позже выяснилось, оно и не наступило. Второй тачдаун «Гамбург Си Девилс» состоялся после фли-фликера на 35 ярдов, четвертый был фэйковым реверсом. Они заглянули под каждый камень и перепробовали всё.

«Мы сохранили несколько комбинаций специально для этого матча и не разыгрывали их по ходу сезона. К счастью, они сработали. Помню, как злился один из их лайнбекеров после очередного нашего биг-плея.

casey-bramlet

Кейси Брамлет, последний МВП финала НФЛ Европа

Они не были к этому готовы», — вспоминает Кейси Брамлет, который был квотербеком «Гамбурга» в Уорлд-Боул XV и остается действующим чемпионом НФЛ Европа… вот уже девять лет.

23 июня 2007 года Брамлет набросал 347 ярдов и 4 тачдауна в матче против «Франкфурта», который закончился победой «Гамбурга» со счетом 37-28 и стал самым результативным финалом в истории Мировой Лиги Американского Футбола (равно как и НФЛ Европа). Так получилось, что это был последний финал: 29 июня НФЛ свернула весеннюю лигу развития, которая существовала на протяжении 16 лет и приносила ежегодные убытки в размере $30 миллионов.

«Думаю, что в конечном счете всё упирается в деньги. Плохо, что такой лиги сейчас нет. Тогда она только набирала обороты. Думаю, они могли добиться успеха, но не знаю, сколько бы времени это заняло», — говорит Брамлет, ныне финансовый советник в родном Вайоминге, муж, отец и по совместительству — в качестве МВП последнего Уорлд-Боул — ответ на вопрос викторины.

«Когда всё закончилось, я сказал: «Лет через пять они снова откроют лигу». Но вот прошло уже девять лет, а лиги по-прежнему нет».

По прошествии лет это кажется дерзким безумием, вершиной спортивного высокомерия американцев, которое шло рука об руку с любопытствующей, но безразличной аудиторией. Европа дала Америке толпы нищих, уставших людей, которые изголодались по воздуху свободы. НФЛ же дала Европе Шэйна Бойда, Райана Ван Дайка и Би Джей Симонса.

«Это самый сложный момент. Людям не нужен плохой футбол», — смеется Брамлет.

Это главный камень преткновения даже сейчас, спустя почти десять лет после закрытия лиги. Как в случае с The Monkees и возрождением винила, старые вещи снова в моде: в июне этого года чиновники НФЛ вспомнили об идее лиги развития, без сомнения, обнаружив дыру в телевизионном календаре лиги в период с мая по июнь. И это в эпоху, когда прямые эфиры являются одним из немногих светлых пятен на перенасыщенном медиа-пространстве. В последние годы идею создания лиги развития поддержали Майк Томлин из «Питтсбурга», Джон Харбо из «Балтимора» и Шон Пэйтон из «Нью-Орлеана», который как-то играл в Англии за «Лестер Пантерс».

«Мы достигли момента, когда должны всерьез задуматься о создании лиги развития, и я ожидаю, что оно начнется в следующем году или чуть позже. Мы потеряли много денег с НФЛ Европа, но при этом множество вещей было сделано правильно. Лига развития шла на пользу тренерам, судейству, игрокам, в особенности квотербекам, поэтому мы должны изучить возможности для её возрождения. Должно быть, сейчас самое время», — говорит CBS вице-президент «Даллас Каубойс» и член соревновательного комитета НФЛ Стивен Джонс.

Так в чём была проблема? В Европе? В весеннем футболе? В скаутах? Во всём вышеперечисленном? Может быть, планка по рейтингам и доходам была задрана слишком высоко? По стандартам НФЛ, европейский проект был финансовым провалом. Проведенное ESPN в 2007 году вскрытие погибшего проекта показало, что НФЛ никогда не ожидала прибыли от него как от исключительно европейского начинания. Как любой стартап, лигу развития настраивали, перенастраивали, перекрашивали и переименовывали. Запущенная в 1991 году как WLAF (Мировая лига американского футбола), она взорвала домашние площадки: Бирмингем, Орландо и Сан-Антонио — а фактор новизны позволил ей закрепиться в Лондоне, Франкфурте и Барселоне. На некоторое время.

Тем не менее, это рискованное предприятие дало бывшему принимающему «Сэйнтс» и «Вайкингс» Майку Джонсу первый тренерский опыт в возрасте 44 лет. Оно стало лабораторией для начинающих тренеров и судей, полигоном для новых правил и телевизионных экспериментов.

«Знаете эти полевые камеры, которые используются в НФЛ? Впервые их применили в НФЛ Европа. Вечеринки перед матчами, концерты… всё это было в НФЛ Европа. Я думаю, многие вещи пришли в лигу после испытания в Европе», — рассказывает Джонс, который три раза за четыре сезона выводил «Франкфурт Гэлакси» в Уорлд-Боул и выиграл предпоследний кубок в истории НФЛ Европа в 2006 году.

rhein-fire

С этим можно поспорить, но главное, что после себя оставила НФЛ Европа, это сами матчи — настоящий игровой опыт для нижней части ростеров НФЛ и, что гораздо важнее, записи этих матчей. Да, там играли футболисты, о которых не слышали многие американцы, чего уж говорить об ошеломленной немецкой, испанской или шотландской аудитории. Да, по сути своей это был соревновательный эквивалент четвертого предсезонного матча, скримидж тренировочных составов, облаченных в разные цвета, которые встречаются  на чужом континенте. Да, трансляции Fox порой звучали так, будто матчи проводились в огромной металлической трубе.

Но даже если актерский состав и декорации были не самыми лучшими, это не значит, что основная предпосылка создания лиги была необоснованной или требовала пересмотра. Другими словами, как потребитель футбольного контента, какой вариант вы предпочтете весной: посмотреть семинедельную лигу развития, состоящую из восьми команд, или многочисленные интернет-отчеты с «Организованных командных мероприятий» (OTA), в которых игроки бегают в шлемах и шортах и обозначают захваты касанием рук?

«Эта лига развивала таланты, превращала парней из тех, кем они были, в тех, кем могли бы стать», — говорит Джейсон Холл, бывший ди-энд «Баффало», «Каролины» и «Теннесси», который в 2007 году стал последним MVP защиты НФЛ Европа в составе «Кёльн Сентурионс».

«Со мной это произошло. В этом была ценность лиги: парни со дна ростера не становятся лучше в ходе OTA; если честно, то даже в тренировочном лагере они не становятся сильно лучше. Может быть, только в том, что касается дриллов, но если мы говорим о настоящей игре, 11-на-11, то они не получают достаточной практики, которая им нужна. Одно дело бегать в шлемах и шортах, и совсем другое — играть. Футбол, особенно когда речь идет о линейных, это силовая борьба, рукопашный бой. Нужно отрабатывать это в полную силу и на полной скорости».

Холл получил в «Кёльне» много борьбы, тренировок на полной скорости и достаточно времени, чтобы научиться плавать или утонуть. Кроме того, он мог не беспокоиться по поводу места в ростере, что было важно для незадрафтованного новичка из Университета Теннесси. Когда тренер ди-эндов посоветовал ему не думать слишком много и не сомневаться, всё начало получаться.

«Иногда для развития игроков лучше, если вы будете давать им поменьше информации и позволите быть успешными с ограниченным арсеналом. Потом вы можете что-то добавлять. Но если вы попробуете научить их всему сразу, то ничего не выйдет. Многое в футболе происходит по принципу read-and-react. Это футбол. Я понял это на втором курсе университета и позже в НФЛ Европа: мужик, это просто футбол», — говорит Холл.

Они были толпами необстрелянных, неизвестных и (во многих случаях) ненужных игроков на другом краю света. Крепкая дружба на всю жизнь рождалась в бесконечных путешествиях из отеля на стадион и обратно. Тяжелые переезды стали причиной, по которой сотрудники лиги в шутку называли её «НФЛ Эконом». Джонс рассказал, что обычно за весь сезон они только два раза путешествовали на поезде.

«Остальное время мы ездили на автобусе. Они там умели считать деньги».

Брамлет вспоминает: «Вас 40 человек, и вы живете в одном отеле, питаетесь в одной столовой — в общем, вы всегда вместе. Я думаю, там между нами формировалась определенная связь, это больше напоминало колледж, нежели НФЛ».

Десять лет спустя Брамлет вернется в Европу со своей женой, чтобы посетить те памятные места. Холл был в Германии дважды. Джонсу лига дала шанс научить игроков представлять свои семьи, франшизы и родную страну за рубежом. Для его дочерей, на тот момент школьниц, это было возможностью «посетить невообразимое число мест. Рим, Париж. Каждый второй день они проводили в поезде, для них это был отличный опыт, потому что там у них была возможность побывать за границей и свободно путешествовать».

adam-jones

Адам Джонс

«Международная серия», в ходе которой несколько матчей регулярного сезона НФЛ проходят в Лондоне и которую многие посчитали пробным камнем перед расширением лиги или переездом в Англию одной из франшиз, снижает шансы на возрождение европейского филиала практически до нуля. Однако выпускники НФЛ Европа не видят причин, по которым основные принципы лиги развития не могут быть перенесены в США. Тот же календарь, но другое место.

«По правде говоря, Мировая Лига должна была появиться в Штатах, НФЛ Европа должна была появиться в Штатах. Я понимаю желание «глобализировать» игру. Смысл лиги развития никуда не исчезает, неважно, где вы её создадите. Мы проводили тренировочные лагеря в Тампе. Вы в буквальном смысле можете собрать в Тампе всю лигу. Можно было бы играть матчи на одном и том же поле один за другим. Люди боятся весеннего футбола. Они боятся, потому что у НФЛ есть монополия на игру. Люди боятся занять долю рынка, потому что существует риск разориться», — говорит Холл, который сейчас работает личным тренером в компании Kettle Corps в штате Джорджия.

Пока НСАА дает молоко — в данном случае, рабочую силу — бесплатно, зачем вкладываться в других коров? Даже развитие квотербеков, которое заявлялось как главный аргумент в пользу НФЛ Европа, дало неоднозначный результат. Курт Уорнер и Джейк Деломм, игравшие в Супербоуле, набирались опыта в лиге развития, а Джон Китна и Скотт Митчелл использовали её в качестве трамплина для своих крепких, пускай и не блестящих карьер.

Всё это неизбежно приводит нас к контраргументу: на каждого Уорнера вы можете назвать пятерых Спергонов Уиннсов. Десять лучших распасовщиков в истории НФЛ Европа: Дэнни Вурфелл, Дэвид Арчер, Роэн Дэви, Джим Ареянес, Джей Ти О’Салливан, Реджи Слак, Дэйв Рэгон, Гибран Хамдан, Крэйг Нэлл и Джонатан Куинн — все вместе вышли в старте на 49 матчей НФЛ, почти половина из которых (23) принадлежит Арчеру, бросили 47 тачдаунов и 71 перехват. Как и в случае с музыкальной карьерой Дэвида Хассельхоффа, то, что хорошо продается в Германии, не всегда показывает аналогичный результат в Штатах.

«Помню, как говорил людям, что они играют здесь не ради денег. Вы приезжаете сюда, чтобы поиграть, набраться опыта и получить побольше видеозаписей со своей игрой. В большинстве случаев ты едешь туда, понимая, что по возвращении будешь проходить собеседование с 31 клубом НФЛ, потому что твоя нынешняя команда от тебя, скорее всего, откажется», — рассказывает Брамлет, чьё резюме включает шесть команд НФЛ и «Виннипег Блю Бомберс» из КФЛ.

Примерно через шесть недель после того, как Брамлет поднял трофей Ворлд-Боул над головой, «Вашингтон» — клуб, отправивший его в Европу — отчислил его.

«Когда вы держите игроков в команде, вы получаете определенные преимущества, но вы не можете возместить недостаток у них игрового времени. Если ты стартер или бэкап, то лучше оставаться в НФЛ. Но если ты в четвертом составе, то лучше уехать туда и поиграть», — считает бывший квотербек.

Боль временна. Запись вечна. В конце 2007 года, когда Брамлет тренировался с «Майами Долфинс», Рэнди Мюллер, на тот момент генеральный менеджер команды, подозвал его в сторону. Учитывая, что это был уже третий клуб за полгода, бывший герой НФЛ Европа не знал, что и думать.

«Знаешь, почему мы тебя подписали? — спросил Мюллер. — Причиной стала та игра во Франкфурте, Уорлд-Боул. Я видел, как ты провел  тот матч».

«Так НФЛ Европа оказала прямое влияние на мою карьеру. Я получил ещё одну возможность играть и становиться лучше. Ты никогда не знаешь, кто посмотрит твой матч. Я уверен, что получил свой шанс благодаря НФЛ Европа», — говорит Брамлет.

Всё, что ты делаешь, рано или поздно возвращается. Даже с другого края света.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Источник: The Guardian